— Мне кажется, это будет не слишком порядочно по отношению к вам, — продолжал в задумчивости Элор. — Без подготовки и всякого такого...

— Нет-нет, что касается меня, то здесь все будет нормально, — не унимался мистер Слэйтер. Ведь если получится, то тогда у него окажутся факты, в которые он ткнет носом мэра. — Я действительно хочу пойти туда. Слишком уж вы растормошили мое любопытство.

— Ладно, — неожиданно согласился Элор. — Но придется тогда поспешить.

И они двинулись улицей Дубовой к центру города. Но лишь только они достигли первых магазинов, Элор повернул в сторону. Миновав два квартала, он снова повернул к центру, затем — еще квартал в сторону, а после — назад к железнодорожной станции.

Смеркалось.

— Неужели нет более короткого пути? — удивился мистер Слэйтер.

— Увы, нет. Это самый что ни на есть прямой. Если бы вы только знали, какой круг довелось мне сделать тогда, в первый раз...

Они продолжали идти, то сворачивая, то возвращаясь на несколько кварталов той же улицы, кружа, следуя по тем же улочкам, которые не раз уже миновали, — словом, исхаживая вдоль и поперек этот городок, знакомый мистеру Слэйтеру, как свои пять пальцев.

Но по мере того как все больше темнело, а к издавна знакомым улицам они прокладывали совершенно необычные маршруты, беспокойство мистера Слэйтера нарастало. Да, конечно, он легко ориентировался: где именно находится сейчас, но это бесконечное кружение по городу изрядно его утомило.

«Довольно странно было бы, — думал он, — заблудиться в родном городе, проживя здесь двадцать лет».

Мистер Слэйтер попытался, не вглядываясь в табличку-указатель, определить, на какой из улиц они сейчас находятся, как вдруг последовал еще один неожиданный поворот. Уже было он выяснил, что они возвращались Ореховой аллеей, как вдруг обнаружил, что никак не может вспомнить названия перпендикулярной ей улицы. Когда они подошли к углу, он бросил взгляд на табличку.

«Левый переход», — извещала надпись на ней.

Улицы с названием «Левый переход» мистер Слэйтер явно не припоминал.

Здесь не было уличных фонарей, и мистер Слэйтер обнаружил, что не может узнать ни одного магазина. Это было весьма странно, так как он всегда полагал, что достаточно хорошо знает деловую часть Северного Амброуза. И совсем уже полной неожиданностью для него стала тускло освещенная вывеска на стене одного из приземистых строений.

Там он прочел: «Храм Темных Таинств Изиды».

— Сегодня здесь что-то непривычно тихо, правда? — заметал вскользь Элор, перехватив устремленный к этому зданию взгляд мистера Слэйтера. — Надо торопиться.

И он прибавил шагу, не оставляя времени мистеру Слэйтеру, чтобы задавать вопросы.

И чем дальше двигались они этой улицей, тем все более странные очертания принимали расположенные вдоль нее дома. Поражали формы и размеры зданий: одни казались сияюще новыми, другие же — ветхими, запущенными. Мистер Слэйтер пребывал в полной уверенности, что такого района в Северном Амброузе нет. Или же это город внутри города? А может быть, Северный Амброуз предстает ночью именно таким, незнакомым его коренным жителям, привыкшим видеть его улицы буднично, только с одной точки?

— Вот здесь совершаются фаллические ритуалы, — пояснил Элор, показывая на высокое узкое здание, рядом с которым разместилось другое — какое-то искореженное, скособоченное.

— А это пристанище Дамбаллы, — продолжал разъяснения Элор.

В самом конце улицы находилось светло окрашенное строение. Несколько продолговатое, а окна его совсем ненамного удалялись от земли. Мистер Слэйтер не успел разглядеть здание, как следует, потому что Элор, взяв его за руку, потянул к двери.

— Пожалуй, мне следует быть расторопнее, — едва слышно пробормотал Элор.

В помещении царила кромешная тьма. Мистер Слэйтер сначала почувствовал легкое движение возле себя, затем он смог различить крохотный белый язычок огня. Элор вел его в направлении этого огонька, по-дружески тепло приговаривая:

— Вы действительно очень выручили меня.

— Ну как, достал? — раздался со стороны светящегося пятнышка тихий голос.

Теперь мистер Слэйтер кое-что мог рассмотреть. Прямо у огня стоял худой сгорбленный старик. В его руках блестело необычно длинное лезвие ножа.

— Разумеется, — ответил старику Элор. — Он сделал это добровольно.

Белый огонек горел в лампаде, висящей над каменным алтарем. Только теперь мистер Слэйтер все совершенно отчетливо понял. Он было рванулся, чтобы убежать куда глаза глядят, но Элор крепко держал его руку.

— Теперь вы уже не можете покинуть нас, — ласковым голосом заговорил Элор. — У нас все готово, можно приступать.

И мистер Слэйтер тотчас же ощутил прикосновения других рук, множества рук, неумолимо .тащивших его к алтарю.

Три смерти Бена Бакстера[7]

Перевод на русский язык Р. Гальпериной

Судьба целого мира зависела от того, будет или не будет он жить, а он, невзирая ни на что, решил, уйти из жизни!

Эдвин Джеймс, Главный программист, сидел на трехногом табурете перед Вычислителем возможностей. Это был тщедушный человечек с причудливым, некрасивым лицом. Большая контрольная доска, светившаяся над его головой, казалось, и вовсе пригнетала маленькую фигурку к земле.

Мерное гудение машины и неторопливый танец огоньков на панели навевали чувство уверенности и спокойствия, и хоть Джеймс знал, как это обманчиво, он невольно поддался его баюкающему действию. Но едва он забылся, как огоньки на панели образовали новый узор.

Джеймс рывком выпрямился и провел рукой по лицу. Из прорези в панели выползла бумажная лента. Главный программист оборвал ленту и впился в нее глазами. Потом хмуро покачал головой и заспешил вон из комнаты.

Пятнадцать минут спустя он входил в конференц-зал. Там его уже ждали, рассевшись вокруг длинного стола, приглашенные на экстренное заседание.

В этом году появился у них новый коллега — Роджер Битти, высокий угловатый мужчина с пышной каштановой шевелюрой, уже слегка редеющей на макушке. Видно, он еще чувствовал себя здесь не очень уютно. С серьезным и сосредоточенным видом Битти уткнулся в «Руководство по процедуре» и нет-нет да и прикладывался к своей кислородной подушке.

Остальные члены совета были старые знакомые Джеймса. Лан Ил, подвижный, маленький, морщинистый и какой-то неистребимо живучий, с азартом говорил что-то рослому белокурому доктору Свегу. Прелестная, холеная мисс Чандрагор, как всегда, азартно сражалась в шахматы со смуглокожим Аауи.

Джеймс включил встроенный в стену кислородный прибор, и собравшиеся отложили свои подушки.

— Простите, что заставил вас ждать, — сказал Джеймс, — я только сейчас получил последний прогноз.

Он вытащил из кармана записную книжку.

— На прошлом заседании мы остановили свой выбор на Возможной линии развития ЗБЗСС, отправляющейся от 1832 года. Нас интересовала жизнь Альберта Левински. В Главной исторической линии Левински умирает в 1935 году, попав в автомобильную катастрофу. Но поскольку мы переключились на Возможную линию ЗБЗСС, Левински избежал катастрофы, дожил до шестидесяти двух дет и успешно завершил свою миссию. Следствием этого в наше время явится заселение Антарктики.

— А как насчет побочных следствии? — спросила Джанна Чандрагор.

— Они изложены в записке, которую я раздам вам позднее. Короче говоря, ЗБЗСС близко соприкасается с Исторической магистралью (рабочее название). Все значительные события в ней сохранены. Но есть, конечно, и факты, не предусмотренные прогнозом. Такие, как открытие нефтяного месторождения в Патагонии, эпидемия гриппа в Канзасе и загрязнение атмосферы над Мексико-сити.

— Все ли пострадавшие удовлетворен? — поинтересовался Лан Ил.

— Да. Уже приступили к заселению Антарктики.

Главный программист развернул ленту, которую извлек из Вычислителя возможностей.