Эдна (кричит). Я хочу принять ванну! Я хочу, чтобы была вода! Мел, скажи им, что я хочу принять ванну!
Мел. Эдна, вода отключена. Чтоя могу поделать? Я ничем не могу помочь.
Эдна. Постучи по трубам. Скажи им, что женщине на четырнадцатом этаже срочно требуется ванна. Мел, если я не сяду в теплую воду, я сойду с ума. Стучи.
Мел. Эдна, будь благоразумна…
Эдна (вопит). Я стучала ради тебя, почему же тебе не постучать ради меня?
Мел. Шш… Ладно, дорогая, ладно. Все в порядке.
Эдна (продолжает рыдать). Неправда. Все не ладно. Все не в порядке. Как ты можешь говорить, что все в порядке? Или в голове у тебя не всё в порядке? О боже, Мел, прости! Я не имела в в иду ничего обидного. Прости меня, пожалуйста, Мел.
Мел. Ладно, все в порядке, Эдна… Успокойся. Ради бога, успокойся.
Эдна. Я сама не знаю, что говорю, Мел, я больше не могу этого вынести. Мел, у меня не осталось больше никаких сил. Буквально никаких. Если со мной что-нибудь случится, Мел, кто позаботится о нас?
Мел. Я. Ведь я всегда заботился о тебе, правда?
Эдна. Ты, Мел?
Мел. Разве ты не можешь на меня положиться, Эдна? Ты больше не веришь в меня?
Эдна. Давай уедем, Мел. Бросим все и уедем… Пусть забирают все. Пусть наслаждаются своим городом… Оставим им их мусор, и их воров, и их должности, и их искорёженные горгульи… Мне ничего не надо. Я лишь хочу всю остальную жизнь прожить с тобой где-нибудь подальше отсюда, видеть моих девочек здоровыми и счастливыми и хотя бы иногда иметь возможность принять ванну… Ну пожалуйста, Мел… Пожалуйста…
Мел. Хорошо, хорошо, Эдна… Мы уедем… Мы уедем…
Звонит звонок у входной двери.
Эдна (громко). Несет кого-то нелегкая!
Мел. Я открою! Ты, Эдна, очень расстроена. Тебе надо отдохнуть, расслабиться. Ступай-ка в ванную — глядишь, дадут воду…
Эдна. Ладно, Мел… Прости, если огорчила тебя. (Уходит).
Мел идет к двери и открывает ее. За дверью стоит Гарри с портфелем «дипломат» в руке.
Гарри. Здравствуй, Мел… Позволишь мне войти?
Мел (удивленно). Ну, конечно, Гарри, конечно. Я и не знал, что ты в Нью-Йорке.
Гарри (понижая голос). Приехал по делам и, кроме того. Я хотел поговорить с тобой. Как ты себя чувствуешь? Поправляешься?
Мел. Не делай такое постное лицо, Гарри. Это же не больничная палата. Я вполне здоров.
Гарри входит. Мел затворяет дверь.
Гарри. Привёз тебе с дачи яблок. Вот попробуй — наливные. Я ведь помню, ты всегда любил яблоки… Сейчас тебе не противопоказано их есть?
Мел. Яблоки не влияют на голову, Гарри. Они не вызовут у меня расстройства психики. Спасибо большое. Это очень мило с твоей стороны.
Гарри. Эдна дома?
Мел. Да, пошла в ванную. Она неважно себя чувствует.
Гарри. Ладно, ничего. Она не хочет меня видеть. Я все понимаю.
Мел. Да нет же, Гарри, это не то. Она очень устала.
Гарри. Это женщина меня недолюбливает. Конечно, обидно, что тебя невзлюбила жена родного брата, но насильно мил не будешь. Я всего на пару минут. Хотел лично доставить тебе это и сейчас же уйду. (Достает из кармана чек). На, держи. Это тебе и Эдне…
Мел. Что это?
Гарри. Чек. На ту сумму. Давай покупай себе летний лагерь (Добродушно). Давай, давай! Готовься вытирать весь июль-август шесть сотен сопливых носов. Желаю приятно провести время. (Встает, собираясь уходит).
Мел. Гарри, это же двадцать пять тысяч долларов.
Гарри. Половину дают твои сестры, половину я. Завтра я сообщу им об этом.
Мел. Я ничего не понимаю.
Гарри. Я сам ничего не понимаю. Что за охота заправлять летним лагерем? Но раз это тебе приятно, то мне приятно дать тебе деньги на это.
Мел. Когда Эдна успела попросить днгьги?
Гарри. Какое это имеет значение? Инцидент исчерпан. Все мы немного погорячились. Бери деньги, покупай свой чертов лагерь.
Мел. Гарри.
Гарри. Что?
Мел. Во-первых… спасибо тебе… Во-вторых, я не могу взять это.
Гарри. Не будем препираться, ладно? Я полтора месяца собирался с духом, прежде чем дать тебе деньги.
Мел. Не знаю как объяснить тебе, Гарри, но не могу взять эти деньги.
Гарри. Почему ты не хочешь, чтобы я помог тебе? Почему ты лишаешь меня удовольствия порадовать тебя?
Мел. Ты уже порадовал меня, вручив мне этот чек. А теперь порадуй еще больше, порви его. Если в нашем милом районе увидят такие деньги, ты не доберешься живым до машины.
Гарри. Всем другим ты позволяешь что-то делать для тебя. Эдне, Полин, Перл, Джесси. Всем кроме меня, твоего брата. Почему же для меня ты делаешь исключение, словно я и не родственник?
Мел. Нашим сёстрам нужен кто-то, о ком бы они могли заботиться. А ты, Гарри, чего от меня хочешь?
Гарри. Я сейчас скажу тебе, Мел, одну вещь. Никогда никому не говорил. Ты неспособен заниматься бизнесом, с деньгами обращаться не умеешь, с собственными эмоциями справиться не можешь. Того, что имею я, ты не будешь иметь никогда. Но если бы ты знал, сколько бессонных ночей я провёл завидуя тебе…
Мел. Что я должен сделать — расцеловать тебя?
Гарри. Только попробуй — я тебе все рёбра пересчитаю. И забудь, что я тебе говорил. Я передумал. Что если я одолжу тебе двенадцать тысяч? Откроешь маленький лагерь. Пять мальчиков, пять девочек.
Мел. Хочешь, я поцелую тебя?
Гарри. Нет, ты еще не здоров. Что бы ни говорил твой врач, ты еще не вылечился. (Уходит, захлопнув за собой дверь).
Мел. Эдна!.. Эдна!..
Выходит Эдна в купальном халате.
Эдна. Что случилось, Мел? Что случилось?
Мел сердито ходит взад и вперед по комнате, подыскивая слова. Она стоит и ждет.
Мел. Ты просила Гарри? Ты просила у моих родственников двадцать пять тысяч долларов на летний лагерь?!
Эдна. Я не просила… Они сами предложили деньги на лечение… Тогда я сказала им, что на лечение нам деньги не нужны, а нужны на лагерь.
Мел. Неужели ты не понимаешь, как это унизительно для меня — просить деньги у родственников? Неужели не понимаешь?!
Эдна. Ты и не просил. И не унижался. Меня унижали. Это я сидела здесь перед лицом испанской инквизиции. Ты же в это время безмятежно прогуливался по парку, одурманенный транквилизаторами.
Мел (повысив голос). Как ты говоришь с человеком, который только что перенес психическое расстройство?! Имей хоть каплю уважения к больному.
Эдна (кричит в ответ). Что-то не похож ты на больного! И голос повышаешь точь-в-точь как всегда.
Мел. Я говорю не о том, что есть сейчас. А о том, что было тогда! Меня, Эдна, лечили седативами, а не транквилизаторами! Седовитами!
Эдна (кричит). Господи боже мой, хоть бы снова тебя успокоили седовитами, чтобы ты перестал орать на меня!
Женский Голос (сверху). Эй, замолчите вы там, внизу?! Хулиганы!
Эдна (выскакивает на лоджию и кричит вверх). Кого это вы называете хулиганами?!
Женский голос. Вас и вашего горластого муженька!
Эдна (кричит вверх). Не смейте обзываться. Ваш муж в подметки моему не годится. Мы не забыли вашу выходку. Мы попомним вам эту воду!
