Эйвери: Было бы, наверно, слишком самоуверенно с моей стороны заявлять, что мы подходим к началу конца этой драмы, — драмы одной из моих жен. Хотя из того, что было сказано мной ранее, видимо, — нет. Так ли это, или иначе, в конце концов, это … вам решать. Мне ясно одно: Мэрилин собирается дойти до конца, иными словами, использовать все возможные и невозможные средства в расследовании этого. Я думаю, что она пытается найти правду, лежащую за семью замками, если, та самая правда, существует на самом деле. В любом случае, может так случиться, что моя жизнь с ней, окажется не приметнее чем «сноска» в её огромной «мрачной» книге жизни. Что касается меня, несомненно, для меня она была ближе, чем я предполагал. (Пауза) Я твердо уверен в том, что мы находим себя только в общении с людьми, способными выражать свои чувства. Наша уникальность (самобытность) зависит от того, как, и на сколько, мы сами можем открыться перед теми, кого считаем близкими по духу, и что, сможем получить взамен. Хотя, я знаю, что это только теория, но, как и я, многие из вас верят в это.

С последними словами все оживают: наливают вино, пробуют десерт. Мэрилин пишет что-то на доске, Эйвери оглядывается, никто его не прерывает.

Мэрилин: Это, не допрос, Уинни. Я, просто, хочу для себя уяснить, что же на самом деле происходило, что сделало его таким холодным, что, так отдаляло его от меня.

Эйнджел: Как ты смеешь называть его холодным? Он был самым страстным, самым сострадательным существом, которого я когда-либо встречала в своей жизни. Ты, уверена, что мы говорим об одном и том же человеке?

Мэрилин: Это моя точка зрения, но мне кажется, что мы говорим совершенно о разных людях.

Уинни: И она хочет знать — почему!

Эйвери: Ученые никогда не перестают задавать вопрос. Почему!? И я, точно так же, как и они, часто задаю этот вопрос.

Дэйн: Эйвери, не был холодным. Он мог быть сдержанным, или казаться таким, но я не думаю, что могла бы назвать его холодным. По своей сути, он был другом, способным на сострадание и душевную теплоту.

Эйнджел: Один из тех, на которых можно положиться.

Дэйн: Да, конечно.

Мэрилин: Даже, в объятиях!? Ты могла положиться на него, даже, находясь с ним в объятиях???

Эйнджел: Это зависит от того, о каких объятиях ты говоришь.

Мэрилин: Разве крепкое объятие и, страстное объятие, не одно и то же?

Эйнджел: Ну, ты слишком умна для меня. Почему, ты не задашь этот вопрос вон тому ангелочку, тому, кто был в его объятиях, до тебя!?

Мэрилин: Конни! Что ты скажешь на это? Эйвери, был холодным и недоступным?

Кейт: Вы та самая Конни? Конни, которая, была первой женой Эйвери?

Конни: Да, была. Но с тех пор, прошло очень много лет. Я вышла замуж за Эйвери в «ледниковый период», - так давно это было.

Кейт: Я была его терапевтом.

Конни: Физическим?

Кейт: Психо. Я, не уверена, что Эйвери нуждался в физиотерапии.

Конни: Так же, как и я. В действительности, я, тоже, не была уверена в том, что ему это было необходимо.

Кейт: Так же, как и он. До тех пор, пока не попробовал. Затем, я думаю, это ему понравилось. (Пауза.) Во всяком случае, так он мне об этом рассказывал.

Конни: Обо мне?

Кейт: Достаточно много. Во всяком случае, то, что мог вспомнить и, что ему хотелось рассказывать.

Мэрилин: Гораздо больше, чем он рассказывал мне. Мне же — ничего.

Эйвери: Мэрилин, мы же обо всём с тобой договорились!

Мэрилин: До тех пор, пока его не заставили сделать это. До тех пор, пока я случайно не узнавала об этом. Затем, он был вынужден мне всё объяснять. Кто знает, возможно, он ещё раз был женат. Кто-нибудь, из вас, может мне ответить на мой вопрос?

Эйвери: Я могу с уверенностью сказать, что не был. Ну, ладно. Однажды я был помолвлен, но до свадьбы дело не дошло, особенно, после того, как она узнала о нашей свадьбе с Конни. Кстати, она тоже была помолвлена. В общем, из этого ничего не вышло.

Мэрилин: Я никогда не скрывала тот факт, что до встречи с Эйвери я однажды была помолвлена.

Эйвери: Что до меня, так этот факт совсем меня не волновал. Мне эта информация была безразлична.

Мэрилин: Мне было бы трудно жить, не объяснившись с ним в этом вопросе.

Кейт: О существовании некого лица, который, не был «холодным» и «далеким»?

Мэрилин: (глубоко вздохнув). Нет, он был смелым и сдержанным, — погибший герой Вьетнамского конфликта.

Кейт: Извините. Я не знала об этом.

Мэрилин: (деревянным голосом). А Эйвери — пострадавший от домашнего конфликта.

Уинни: Конни, будь любезна, ответь на вопрос! Был ли Эйвери холодным и недоступным?

Конни: Это было так давно, но, оглядываясь назад, могу сказать, что Эйвери был одновременно и страстным, и сдержанным. Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду?

Эйвери: Ну, молодец! Тебе остается, только нарисовать картину всего того, что было!

Уинни: Я думаю, нам не трудно это себе представить!

Дэйн: Ты лучше расскажи о себе. Мне будет интересно послушать.

Конни: О чем ты предпочитаешь? О страсти, или, о недоступности?

Дэйн: И о том, и об этом!

Мэрилин: Ну, хватит! У нас, есть чем заняться. (Пауза.) Вот и прекрасно! А теперь дайте мне возможность всё это записать для будущих поколений. (Она идет к классной доске.) Так, «страстный и недоступный» и «холодный и недоступный». И, если я не ошибаюсь, сердечный и сострадательный.

Эйнджел: (поднимает руку). Да, страстный, и сострадательный, это, мои слова.

Мэрилин: (многозначительно.) Я знаю. Хорош, в объятиях, какую бы реакцию это не вызывало. Кто из вас хочет что-нибудь добавить к вышесказанному? (Пауза.) Нет? Хорошо, продолжим обсуждение характерных черт Эйвери Мэнна. (Смотрит на Конни.) Страстный и сдержанный, и, тем не менее, покинутый. Причиной тому, что вы разошлись, была непримиримая недоступность? Да?

Конни: Да, ты права. Это был его способ защиты, причины которого мы теперь не сможем узнать.

Глория: Тебе нет необходимости изощряться в словесности.

Мэрилин: Как раз, наоборот.

Эйвери: Пожалуйста, вы уже разобрали меня по косточкам! Оставьте тело в покое!

Конни: (осторожно). Ну, что, я любила Эйвери, как и все женщины, хотя, возможно, более страстно, чем кто-либо. Когда же дело доходило, до интима, мне казалось, что что-то сдерживает его. И это что-то было не на физическом уровне.

Мэрилин: И что же это было?

Конни: Я думаю, что ему нужно было окончательно порвать связь с предыдущей семьёй, прежде чем вступать в интимные отношения с новой женщиной.

Кейт: Другой женщиной?

Глория: Со мной, Конни? Эйвери, нужно было разорвать все отношения со мной? Почему бы тебе не рассказать всё до конца, Конни? Расскажи им! Поведай им эту ужасную историю. Расскажи им, как ты обманным путем женила Эйвери на себе и, отняла его у любящей женщины. Расскажи!

Эйвери: (покачивая головой.) Мама и Конни всегда недолюбливали друг друга.

Конни: Бросьте молоть чепуху, Глория! Я сожалею о том, что вы потеряли своего сына; я знаю, что он для вас значил, но прошу, не начинайте всё заново! Ведь, прошло двадцать пять лет с тех пор!

Глория: (ласково.) Я навсегда сохраню это в своей памяти, дорогая Конни! Конечно, ты права, после стольких лет, которые были столь благосклонны к тебе. Почему ты не выглядишь старше всех друзей Эйвери, исключая Эйнджел, ну, хотя бы на один день? В действительности, ты даже выглядишь не старше Эйвери, хотя одному богу известно, что ты намного старше его.