…зеленые глаза, горящие белыми огонькам сквозь упавшие на лицо золотые волосы. Острые ноготки, нежно постукивающие его по груди. Истома, сквозь которую пробивается чувство неведомой угрозы…

"Главное, отмени взлет вовремя. Нехорошо получится, если ты взорвешься в воздухе. А сейчас давай-ка еще немножко поиграем".

— Та-Та-Эн восемь-двенадцать, здесь Тахтахан-контроль. Не понял, повторите, — в голосе диспетчера прозвучали изумление и растерянность. — Что у вас на борту?

— Бомба на борту, — устало выдохнул Пелеслет. — Контроль, вызывайте к самолету службу безопасности. И срочно звоните в МВБ, в АКР или куда еще. В багажном отделении бомба. Да, и обеспечьте эвакуацию пассажиров. Срочно. У меня тут дети.

…четыре часа спустя дверь комнаты, в которой в одиночестве сидел Переслет, без стука распахнулась, и в комнату вошли двое. Пилот поднял на них покрасневшие глаза и отхлебнул из кружки давно остывший кофе. Можно даже удостоверения не спрашивать, и так по повадкам видно, кто такие. Опять внутряки, разумеется.

— Вайс-полковник граф Гроша Дракарик, — сухо представился первый, махнув воздухе корочками нераскрытого удостоверения. — Министерство внутренней безопасности, следователь по особо важным делам. Господин Переслет Причуда, я полагаю?

— Я самый, — угрюмо кивнул пилот. — Я уже все рассказал вашим людям на три раза. Зачем меня здесь держат?

— Бомбу нашли, — вместо ответа сообщил граф, поворачивая стул и усаживаясь на него верхом. Его непредставившийся напарник аккуратно закрыл за собой дверь, защелкнул собачку замка и отошел в угол, присев в кресло и сразу став неразличимым. — Программу детонатора уже расшифровали. Если тебе интересно, господин Причуда, взрыватель запрограммировали так, что твой самолет рухнул бы в одно из горных озер сразу после того, как пересек границу с Грашем. Плюх — и никаких следов. Удобно, когда можно прикрутить бомбу к устройству спутниковой навигации, верно? Раньше требовалось или таймер точно выставить, или хитрую схему собрать, реагирующую на давление, или еще что — а теперь раз, и готово. Навигационная плата продается в каждом втором магазине радиодеталей, покупателя проследить невозможно, спаять детонатор способен даже ребенок. Так просто, ага?

— Я не террорист, — озлился Переслет. — Или на что ты намекаешь, рыцарь граф? Что я самоубийца и сам засунул бомбу в свой самолет? Так у меня возможности такой нет. СБ аэропорта меня уже трясла со всех сторон. Спросите у них, если не верите!

— Не кипятись, господин Причуда, — спокойно ответил следователь. — Пока что тебя никто ни в чем не обвиняет. Но согласись, что рассказанная тобой история, мягко говоря, странная. Какая-то неизвестная девица из бара едва ли не силой затаскивает тебя в постель и по ходу дела сообщает тебе важнейшие сведения, о которых ты немедленно забываешь. И вспоминаешь, что интересно, в самый последний момент. Не за день до взлета. Не за час или два. Даже не за десять минут. А всего лишь за несколько секунд. Почему?

— Я же все объяснил, — нервно сказал пилот. — Она так сказала — что я должен вспомнить в последний момент, иначе должного эффекта не получится.

— Эффекта? — поднял бровь граф. — Какого именно?

— Понятия не имею. Она так сказала — "эффекта не получится". Какого именно, не уточнила.

— Возможно, она имела в виду истерику, которая уже сейчас раздувается по крайней мере десятком телеканалов? Пять тысяч комментариев на форуме одного только "Голубого неба"? Ты, вероятно, не в курсе, но аэропорт в осаде журналистов. Они тут просто кишат и прохода не дают всем, кто носит форменную одежду.

— Я же говорю — не знаю!

— Предположим. Тогда вот что, — следователь извлек пелефон, положил на стол и поманипулировал стилом. Над столешницей засветился миниатюрный портрет. — Узнаешь девушку?

— Да, она, — кивнул пилот. — С моих же слов фоторобот и составляли.

— Понятно. Скажи, господин Причуда, лицо воспроизведено с точностью? Никаких деталей не упущено? Даже самых мелких? Не отвечай сразу, присмотрись, пожалуйста, еще раз.

Переслет неохотно вгляделся в изображение. Башка у него гудела, словно колокол, в ушах пульсировала кровь. Наверняка давление подскочило так, что предвзлетную медкомиссию он бы точно сейчас не прошел. Что еще он может вспомнить?

— Ну, вроде все. Или нет… Да, одну деталь забыл.

— А именно?

— Три маленьких родинки под левой скулой. Черные. Расположены правильным треугольником размером примерно в сантиметр. Здесь, — он ткнул пальцем.

— Вот так?

Следователь сделал движение стилом, и изображение сменилось. Все та же девушка — но уже не плоский черно-белый фоторобот. Хорошая объемная цветная фотография. Глаза иронично прищурены, на приоткрытых пухлых губах — озорная усмешка, золотые волосы растрепаны в живописном беспорядке. Олицетворение весны и цветущей юной красоты. Под левой скулой три крохотных, едва заметных родинки — или татуировка?

— Точно, — признал пилот. — Она самая. Вы что, ее знаете?

— Как она называла себя? Только "Рекоса"? Или как-то еще? — следователь наклонился вперед, сверля Переслета взглядом. — Вспомни, господин Причуда, это чрезвычайно важно.

— Ну… — пилот пощелкал пальцами в воздухе. — Сейчас. Крутится на языке, но никак не дается. А! Есть. Один раз она назвала себя Стрекозой. Точно, Стрекоза. Она сказала, что те, кому нужно, поймут. Да, и еще она упомянула какой-то квадрат. "Стрекоза из черного квадрата", в таком духе.

— Хорошо. Последний вопрос: что тебе известно о контрабандном оборудовании на борту?

— О чем? — охнул пилот. — Рыцарь граф, какое еще контрабандное оборудование?

Следователь глянул на сидящего в углу напарника.

— Он не солгал ни разу, — сонным тоном откликнулся тот. — Или искренне верил в то, что говорил. С учетом того, что его обработала лично Майя, можно заканчивать.

— Так, — следователь выключил пелефон и поднялся, как и его безымянный напарник. — Спасибо за информацию, господин Причуда. У нас больше нет вопросов.

— Погодите! — вскинулся пилот. — Кто она такая?

— Тебе незачем знать, господин Причуда, — безразлично ответил граф Дракарик. — Меньше знаешь, крепче спишь.

— Она террористка?

— Так скажем: если бы она хотела твоей смерти, ты бы умер любым потребным для нее способом. Но у нее на тебя оказались другие планы. Так что забудь про произошедшее и радуйся жизни.

— Радоваться? Меня же теперь на улицу вышибут…

— За что? — удивился следователь. — Ты герой. Спас самолет и сураграшских детишек, не говоря уже про груду дорогого металлолома для тамошнего завода. У СБ аэропорта и МВБ к тебе претензий больше нет. У твоей авиакомпании — тем более. Хочешь совета, что рассказывать журналистам? Придумай что-нибудь из серии "случайно услышал в кафе разговор перед вылетом, нервы не выдержали". Только постарайся не запутаться, а то жена, знаешь ли, иногда хуже следователя. По собственному опыту сужу, — следователь подмигнул и вышел в сопровождении напарника.

Переслет со свистом выдохнул воздух через сжатые зубы. Шуточки шутит, значит? Сволочь. Впрочем, почему сволочь? Ничего плохого не сделал вопреки ожиданиям, только несколько вопросов задал. Даже удивительно для внутряка. Кстати, а ведь хмырь, что приходил с ним, наверняка эмпат. Слышал он про такие особые способности, но ни разу не сталкивался с носителем — уж больно они редкие. Выходит, ему большую честь оказали, что живым детектором лжи проверяли?

Но они, выходят, ту девицу знают? Да кто же она такая, Единый ее поимей? И как она умудрилась сделать так, что он вспомнил ее предупреждение только перед вылетом? И, самое главное, зачем? На пару часов раньше — и бомбу без лишнего шума извлекли бы из грузового трюма, а борт вылетел бы по расписанию.

Рекоса. Стрекоза. Девушка с выдающимися формами и золотыми волосами, фотографию которой некоторые следователи МВБ постоянно носят в своих пелефонах. Нет, нахрен. Действительно, меньше знаешь, крепче спишь.