Выпрямившись, Гирем поймал взгляд Джарката, который покачивался на спине рыжего коня по кличке Тепралан. Историк, казалось, переносил жару гораздо легче них. Он неутомимо шутил, поддерживая затухавшие разговоры, рассказывал разные истории о Бьялви и людях, населявших тамошнее плоскогорье, пытался вступать в полемику с Остисом, что каждый раз заканчивалось презрительным джаркатовым "Я умываю руки". С артарианцем Джаркат нашёл язык в первый же день, когда помог тому выследить зайца, которого выдали торчавшие из травы уши. У историка оказались очень зоркие глаза. Вместе с солдатом они приготовили вкусную мясную похлёбку, которую похвалил даже отец.

   К Сиверту, который оставался скрытным и нелюдимым в первую неделю, Джаркат нашёл подход не сразу. Гирем случайно обернулся и успел увидеть, как историк закончил что-то тихо ему говорить и хлопнул его по плечу. В последующие дни Сиверт стал постепенно приходить в себя, хотя смотреть ему в глаза Гирем всё равно не решался.

   Сложнее всего Джаркату приходилось с Рензамом. Не то, чтобы отец явно выказывал неуважение к своему спутнику. Нет, он порой отвечал на его вопросы или задавал свои. Однако при этом в выражении лица Рензама всегда сквозило холодное недоверие. Владыку Ректагеррана историк явно сторонился.

  Гирем прекрасно понимал новообретённого товарища. Отец всегда отталкивал от себя людей, даже близких. Порой юноше казалось, что в этом виноват он сам. Все крохи заботливости, что остались у Рензама, он оставил ему, приёмному сыну.

  "Именно из-за этого Джензен покинул дом и отправился в Элеур", - когда Гирем думал так, ему становилось стыдно. Как будто он забрал у младшего брата то, что ему не принадлежало.

  Тем временем река и селение остались за спиной. Солнце начало клониться к горизонту. Небо на западе стало цвета запёкшейся крови. До Гирема донёсся запах гари. Сначала он подумал, что это игра его чересчур распалённого воображения, но вскоре впереди показалось трепещущее серое марево.

  "Дорога Пепла".

  -Дорога Пепла, - сказал Джаркат, с неподдельным интересом всматриваясь перед собой, словно надеясь заглянуть за горизонт.

  -До неё полдня пути, - заметил Остис. - Поедем дальше?

  -Предлагаю вернуться в Геляпию и заночевать там, - Гирем кивнул себе за плечо, где час назад скрылось речное селение. - До Забрасина день пути, и на ночлег нам бы пришлось устраиваться в любом случае. Кто-нибудь хочет спать с видом на виселицы и костры?

  -Я с Гиремом, - сказал Джаркат.

  Сиверт пожал плечами, Остис переглянулся с Рензамом.

  -Сын прав, - последний кивнул. - Остановимся в Геляпии. Заодно и потолкуем.

  2

   Когда они добрались до Геляпии, уже начало смеркаться. В селении имелся свой трактир, который носил название "Храбрый лис". Проехав к нему главной дорогой, Гирем заметил нескольких солдат, правда, без доспехов, лишь в кожаных стёганках и мечами в ножнах, прогуливавшихся по круглой площади в центре селения. Солдаты проводили их долгими взглядами, но потом опять вернулись к своей беседе.

  -Я помню, здесь раньше был крупный гарнизон регулярной армии, - сказал Остис. - Они перешли в другое место?

  -Узнаем у местных, - сказал Рензам и бросил поводья Джаркату. - Заведи коней, историк. Мы позаботимся о еде и ночлеге.

  Джаркат пожевал губами, спрыгнул с Тепралана и взял под уздцы Гарапаса. Гирем наклонился и прошептал:

  -Я тебе помогу.

  -Хорошо, Гири.

  Не обратив внимания на недовольный взгляд отца, юноша принял поводья у Сиверта и Остиса. К ним подбежал конюх и, перекинувшись парой слов с Рензамом, повёл в стойла запасных коней. Когда трое спутников скрылись за дверями трактира, Гирем ускорил шаг, что бы догнать историка.

  -Не обращай внимания на отца. Он так относится ко всем.

  -Я читал его биографию, Гири. Не скажу, что это оправдывает его поведение, но судьба жестоко издевалась над дивайном Рензамом. Ты ведь знаешь эту историю?

  Гирем кивнул. Он прочёл последний том "Теургиатского цикла" относительно недавно. До этого он не решался спрашивать у отца или дяди о том, что случилось с Саммасом Ректом. Боялся узнать что-то такое, что сделает его жизнь бессмысленной и полной вины.

  -И что ты об этом думаешь? - спросил Джаркат, заводя Тепралана в стойла.

  -Стечение обстоятельств. То, что произошло, было ужасно, но не это сделало отца таким, какой он есть. Ось характера закалилась у него ещё до этого. И она не внушает ни капли уважения или жалости. История ведь не вдавалась в детали всей его жизни, как и, наверняка, не описала все события, которые произошли в Треаттисе. Рензам совершил много такого, от чего у меня становились дыбом волосы.

  Юноша умолк. Джаркат выжидающе посмотрел на него. Гирем заметил это и покачал головой.

  -Не думаю, что это заслуживает пера историка. Это дело семьи.

  -Когда ты будешь готов, расскажешь, - сказал Джаркат и похлопал его поплечу. - Пойдем, посмотрим, так ли хорошо кормят в изритских заведениях, как об этом пишут Бъялвийские книги.

  -Только давай сначала спрячем наши рефракторы в мешки. Пусть отец светится, если хочет, а мы постараемся не выдавать в себе рефрамантов.

  -Я смотрю, отцовская склонность к риску тебе не досталась.

  -Нет. Слишком много людей лишилось жизни из-за безрассудства и легкомыслия. Я не хочу закончить, как они.

  Джаркат улыбнулся и, придерживая его за плечо, повёл к крыльцу. Юноша не стал отстраняться. За две недели историк стал ему кем-то вроде товарища, с которым можно было разделить мысли. Таким товарищем для него когда-то давным-давно был Алан.

  3

  "Храбрый лис" выглядел весьма солидно. В чистых стенах и ровном крыльце чувствовался достаток его хозяина. Переступив порог зала, Гирем огляделся. Просторное помещение было светлым и шумным. Стоял гул голосов, звенела посуда, раздавался стук кружек и скрежет скамей. В помещение забился разношерстый люд. Здесь были и просто одетые селяне, пришедшие отдохнуть после работы в поле, и оставшиеся на ночлег торговцы. За одним из длинных столов веселились солдаты местного ренеда.

   А вот по углам сидели в основном одиночки или парочки, которые не хотели привлекать к себе внимание. Гирему почему-то сразу бросился в глаза один из таких посетителей - длинноволосый, с курчавой чёрной бородкой. Чем-то он напоминал Джарката. Услышав стук входных дверей, человек устремил взгляд на Гирема, который сразу проследовал к стойке.

   Разговор с хозяином, крепким плечистым мужчиной лет за пятьдесят, вышел коротким. По манере говорить скупыми и чёткими фразами, а также движениям в нём угадывался человек военной закалки. Узнав, что они спутники дивайна Рензама, он любезно проводил их на второй этаж и показал отведённый им номер.

  Предоставленная путникам комната была проста, но достаточно удобна. Джаркат уселся перед камином, сняв с себя сапоги, и принялся растирать тёмные ступни. Остис и Сиверт уже облюбовали кровати, стоявшие у противоположных стен - второй лёг на кровать и отвернулся ото всех. Рензам повесил плащ на одну из скоб, торчавших в стене, и развалился на постели. Гирему досталось место у окна. Из-за закрытых ставен ощутимо поддувало, хотя воздух и был тёплым.

  -Дивайн Рензам, - хозяин трактира тихо прикрыл за собой дверь. - Я хочу вас предупредить, что позавчера здесь были странные люди. Они выходили на главную улицу и восславляли своего божка. Не помню его имени...

  -Хнум, - Рензам подбрасывал свой рефрактор в воздух, наблюдая за его кувырками, и ловил у самого края кровати. - Так что там?

  -В общем, когда мы разговаривали, я заметил, как один человек, который сидел в углу, постоянно на вас пялился. Дело в том, что именно он проповедовал позавчера на главной улице. Он так делает уже не первый раз.

  -Хорошо. А страже ты о нём говорил?

   -Говорил, сэр. Они его дважды выпроваживали за пределы деревни, но через неделю тот всё равно возвращался.