Солусу, похоже, понравилось, и он уже хотел что-то сказать... Но тут сзади кто-то с воплем упал.

  Обычный парнишка, таких в обозе до черта. Вот только смотрел он на меня дикими глазами. Заметив же, что мы остановились и смотрим на него, он вскочил и припустил бежать мимо нас, в лагерь.

  Мы переглянулись, пожали плечами и двинулись дальше.

  Не знаю, поняла меня Филомена или нет. Слишком противно было копаться в ее мозгах. Но она упорно утверждала, что поняла.

  — Что ты поняла? — со вздохом спросил я.

  — Упокоить пропащие души по воле Создателя, уцелевших помирить, — моргнула она.

  Блеать.

  — Ты еще скажи — к вящей славе Господней, — неловко пошутил я.

  — Во славу Создателя, именем его, — на автомате произнесла она, осеклась и уже совсем другим взглядом посмотрела на меня. Не хитреньким, как обычно, а трезвым, острым и удивленным.

  Твою ж мать. Хотя чего здесь странного: если здесь есть Охотники и церковные боевые ордена, почему бы не быть иезуитам?

  — К вящей славе Создателя мы должны прекратить эту войну. Но не уничтожением всех. Примирением. Уничтожать нужно лишь непримиримых. А примирять вы умеете... Как стражи сторожить, а Охотники — находить.

  — К славе его все будет сделано, — поклонилась она, напрочь потеряв образ недалекой горластой бабы, и пятясь удалилась.

  Генерал по хозяйственной части, да, Каллен? Как бы она генералом иезуитов не оказалась. А это те еще ребята на Земле были.

  Дом, милый.. Ну то есть милый лагерь. Еда почти та же самая, палатки такие же, а ведь сцуко приятнее, чем в одиночку в лесу.

  Ну и..

  — Как ваша миссия, милорд?

  Женевьева. Имперская дворянка.

  Откуда ты вылезла-то, блин, я чуть не поперхнулся.

  — Успешна весьма, миледи, а как прошли ваши похождения с полковником Калленом?

  В следующий момент мне врезали по лицу.

  — Выбирайте выражения, сударь!

  Я задумчиво потер щеку. Зубы на месте, это хорошо. Ничего себе у нее ручка... Или у неё в перчатке что-то типа кастета.

  — Так вот, мне по-прежнему интересно, что происходило с экспедицией, пока я охотился на нежить в торфяных болотах. И я как-то не думал, что за вопрос о делах экспедиции одному из ее главных будут бить лицо. Вы не моя подчиненная, но это как минимум невежливо.

  Имперка покраснела до корней волос.

  Я по-прежнему ничерта не понимал, но пристально на нее смотрел.

  — Полковник вам расскажет, — пискнула она и убежала.

  Каллен подошел и задумчиво посмотрел на меня.

  — Имперские леди так реагируют исключительно на непристойные намеки.

  — Какие к черту намеки, — ругнулся я: — Я всего лишь хотел узнать, чем вы тут занимались без меня!

  — Тебе зубы выбить с той же стороны или сразу с двух? — полковник стал не спеша закатывать рукава.

  — Да блин, — выдохнул я: — Я дождусь доклада о делах экспедиции или нет?! Исполнять!

  Полковник-страж не покраснел, но к докладу приступил только после долгого пристального взгляда.

  Короче говоря, все их похождения чуть не пошли прахом, когда они наткнулись на еще одну дыру в Барьере и решили её закрыть. Вылезшая оттуда тварь сожрала нескольких бойцов, не обращая внимания на стрелы и духовные удары, прихватила еще нескольких человек про запас и удалилась обратно в разрыв. Разрыв остался открытым, а бойцы напрочь отказались к нему снова приближаться. Поэтому у него теперь сидел дозор, как и ещё у одного прорыва. В утешение мне они держали в чистоте их окрестности, не давая нежитям разбегаться.

  А остальной отряд разбил базовый лагерь и исследовал окрестности, попросту ничего не зная о том регионе, куда прибыл. Что поделать, самая свежая информация была еще доконклавной, и то были слухи от прибывших. Теперь они знали чуть больше: где здесь засели маги (в самом Красноярске за крепостными стенами города), где бродят отряды стражей-дезертиров(к югу и юго-западу от города), и где сидят наемники, нагло отхватившие замок одного из местных аристократов и подмявшие все окрестные разбойничьи шайки(к западу от города, в аккурат у нас на пути). Больше серьёзных сил в округе не было — не считать же за них несколько практически бесхозных поместий, обитатели которых боялись нос наружу высунуть, да обычных крестьян, коих в округе было аж три больших села.

  Я не согласился с таким толкованием, но с последующим планом — вполне. А планировал полковник ни много ни мало — выбить разбойников из замка и самим закрепиться там, после чего закрыть разрывы и зачистить или перевербовать стражей-дезертиров. А там и Красноярск наш будет, и дорога к внутренним землям Скотландии.

  Люблю я этакую пафосную лихость... Впрочем, Аватар и интуиция хором подтвердили, что план хорош. Пришлось соглашаться.

Часть 9. Ordnung muss sein[14]

  Я в этом мире уже две недели с лишним. Немного, вроде бы... Но это первый мир, который не пролетел мимо меня. Илкор так и остался для меня несколькими отдельными локациями, пять лет на Иллесе я провел в Храме вампиров, на Хирайе я видел одну-единственную крепость... Терра Индия, мир бешеной техники — и говорить не о чем. Разве что в мире кошколюдов я провел больше времени. Но и там осознанию целости мира мешало всякое — например, то, что от мира осталось не так много после глобальной ядерной катастрофы.

  А этот мир приходится буквально протаптывать ногами. Пусть и не своими по большей части, а ногами крепкого мохнорога, но все равно — находясь в изоляции от тех обьемов знания, которые были мне доступны в техномирах, здесь я был вынужден выцарапывать каждый бит знания у мира, Умбры, астрала, ментала, Тени и других людей...

  Чем знатно удивлял всех. Даже Солуса.

  — Я считал себя любознательным и любопытным... Но до тебя мне далеко, — однажды высказался он. Кажется, это было после того, как я расколол его на тему отступников.

  Если вкратце, то отступниками здесь называли магов, не находящихся под контролем Церкви и стражей с Охотниками. Собственно говоря, шансов на жизнь в обществе у них не было, и потому они отступали и уходили. Обычно — в леса, где тихо обитали вот такие эльфы со своими свободными магами. Или в еще более безлюдные места.

  — Впрочем, после краха магических башен все маги стали отступниками, — закончил он.

  О башнях я уже знал — концентрационные лагеря, буквально. Впрочем, как-то же там маги жили. Но, видимо, не очень хорошо, раз уж они почти разом рванули бунтами.

  В итоге освободившиеся частью погибли, частью разбежались, некоторые эмигрировали... А часть смогла захватить довольно крупный город — тот самый Красноярск. И не просто захватили, но и умудрились его удержать.

  А вокруг бушевала гражданская война... Да ещё отряды стражей, поначалу официально посылаемые за конкрентной группой магов, распробовали вкус свободной жизни на беспокойной территории и понемногу превращались в разбойников, грабящих всех на своей территории именем церкви и своих командиров. Сейчас церкви не подчинялся даже официальный генерал стражей, вот только где он засел, оставалось неизвестным.

  После же гибели цвета аристократии на конклаве, доселе активно участвовавшей в междоусобицах с целью прихватить земельки или еще чего ценного, маги, стражи и разбойники остались основными активными сторонами войны. Сил королевских армий хватало только на столицу и несколько особо важных крепостей.

  Нам ничего не оставалось, кроме как собирать эти земли под себя, или, как говорили официально, «под нашу руку».

  Вот и двигались мы к небольшой крепостице, прихваченной особо умными солдатами удачи.