Эта тетка знатно удивилась мне, влетевшему в её фургон с воплем:

  — Как!? Как это у вас получилось?!

  Но удержалась от того, чтобы сразу кинуть в меня какой-то подозрительный пузырек, а потом, понемногу, разошлась и стала рассказывать о любимом деле.

  Короче, из фургона я выбрался уже затемно. Ей-то что — фургоны здесь как в фильмах про Дикий Запад, вполне удобные для ночевки, а мне палатку искать.

  Нашел, влез, и стал переваривать информацию.

  Какие она лекарства готовит из буквально под ногами растущих ингридиентов — её проблемы. Меня прибило на месте то, что если к ране приложить местный подорожник — она реально зарастет за несколько дней.

  — Не подорожник, а эльфийский корень, — поправила меня целительница.

  — А почему корень-то?...

  Короче, это невзрачное растение, сорняк по факту, было даже без всякой обработки очень сильным и универсальным лекарством — корень как антибиотик, листья как ранозаживляющее... Ну, почти универсальным. Для обеззараживания его применять было нельзя. Для этого применяли другое растение, чем-то напоминающее камыш. Причем сок этого «камыша» очень хорошо горит и используется для... Много для чего. Фактически из того растения добывают чистый этиловый спирт, а уж что с ним сделать, интуитивно догадываются многие.

  И думал я только одну мысль — с такими медиками и маги Жизни не особо нужны.

  Местность в предгорьях, куда мы наконец-то добрались на шестой день пути, на мой взгляд, могла бы быть и получше. Слева — горы. Справа — болото. Посредине — имперская дорога.

  То есть, черт знает, кто эту булыжную дорогу проложил. Но в нашем мире такие дороги прокладывали только римляне времен своей Империи. И эти дороги стояли тысячи лет...

  Вот и эта так же. По обочинам лес, меж камней трава, но всё одно ровное полотно, повозки не трясет.

  — Дойдем до развилки, разобъем долгий лагерь, и оттуда уже отправимся к мертвой деревне, — постановил полковник Каллен.

  — Каллен, — протянул я: — А куда дальше ведет дорога?

  И изобразил на лице внимание.

  — Туда — к Красному Яру[11], — махнул рукой страж по нашему курсу: — Там — самый большой город на весь восток Скотландии. Да и на юг, в общем-то, тоже.

  — Город у Красного Яра, — подумал вслух я: — Красноярск?

  Каллен кивнул и продолжил:

  — Он находится на южном берегу Каленадского залива, рядом с устьем трех рек, текущих из этих болот, — он отмахнул вправо: — Сильена, Верена и Коркрейна. Судоходных рек, — уточнил он, взглянув на мою недостаточно впечатленную морду.

  Ну, понятно — получается, по болотам можно путешествовать на корабликах. А потом на них же — по заливу и по морям... Неудивительно, что город там «самый большой».

  Стоп.

  — А остальные дороги с развилки куда ведут? — спросил я.

  — Остальная, — поправил меня гордящийся умом полковник: — Вторая дорога ведет туда, — он отмахнул налево: — Вдоль западного берега залива, к дварфам в горы.

  — К дварфам?

  — Угу. Там их столица, — в этот момент Каллен зевнул, а после замолчал и задремал в седле.

  Ну, ладно.

  Очередной прорыв Барьера подловил нас в аккурат на развилке дорог. Пакость ухудшилась тем фактом, что дорога петляла как змея на горячем песке, и на разрыв авангард колонны выпал из-за деревьев буквально в сотне метров.

  Поэтому вместо разбивания лагеря наш обоз как мог быстро оттянулся обратно, а стражи и я рванули вперед...

  Я бежал к разрыву, точно так же окутанному облаком странных снежинок, и отчаянно желал, чтобы те, кто его открыл, в этот момент находились бы подальше.

  Фиг там!

  Когда я подбежал к разрыву, он дернулся и расширился. Точь-в-точь как тогда... Правда, теперь на той стороне Барьера был лишь один противник.

  Оборотень.

  Громадный двуногий волк с мускулатурой, до которой иному культуристу качаться и качаться.

  Я впился взглядом в его глаза. Волк одобрительно рыкнул и плавно шагнул через разрыв.

  — Ах ты тварь, — прошипел я, когда понял, что эта скотина нагло давит мне на мозг, пытаясь напугать или хотя бы заставить уважать.

  Ответный рык чуть не сбил меня с ног и вообще был больше похож на Силовой, точнее, стихийный удар Воздуха.

  Но я-то устоял, а вот грохот от улетевших тел стражей, оказавшихся за мной, был слышен хорошо. А оборотень стоял и хохотал, насмехаясь над нами.

  Надо мной вжикнула одинокая стрела, устремляясь к волку... Но тот, легко отклонившись, рявкнул — и где-то за спиной грохнул удар.

  Эта тварь ещё и магичит голосом?! Убивает моих людей?!

  Аватар полыхнул холодом и взглянул наружу через мои глаза. Сеть послушно развернулась, показывая веер возможностей...

  Дистанционные атаки бесполезны — уклонится от всего, кроме Бури Века, а меня он порвет быстрее, чем я её соберу. От псионики он неплохо защищен. Во владении Духом вервольф меня превосходит...

  Остались светомеч, защита и Энтропия.

  — Я... вижу твою неудачу, — выдохнул я, лихорадочно перетягивая нашу победу из невероятного в неизбежное.

  Оборотень лишь расхохотался в ответ:

  — Тебе не обмануть меня!

  Кривая улыбка изогнула мои губы — и в следующий миг я бросился вперед, вызывая Границу Души.

  Это было как-то... Предопределённо, что ли. Я точно знал, когда и куда бить, когда усилить щит, а когда — приласкать его коротким разрядом с левой руки. Другое дело, что, несмотря на все мои потуги, оборотень был по-прежнему жив...

  Пока сзади не возникла фигура Каллена и не вогнала оборотню голову в плечи одним ударом молота.

  Я завис на долю секунды, не понимая, откуда он взялся... Но осознал, что бой кончился, выдохнул и тяжело осел на Землю. Бой в полный контакт с полной концентрацией — очень затратная штука. Особенно — когда он кончился и можно выдохнуть.

  — Нечисть — сжечь. Быстро! — рыкнул страж на спешащих к нам обозников.

  Впрочем, они справились быстро и уже через полминуты тело оборотня красиво полыхало.

  — Жив?

  Это он мне что ли?

  — Жив, — я мотнул головой. Голова казалась чугунной.

  Меня потрепали по плечу:

  — Никогда не встречал людей, что выстояли бы против дварфийского голема и лесного оборотня в схватке один-на-один.

  — Да ладно тебе, — зевнул я: — Вервольф как вервольф. Наглый. Шустрый. Но и только.

  — Только... — проворчал Каллен: — Сейчас ещё разрыв закроем... Где там эти лентяи?!

  — Нафиг они нам нужны, — трезво сказал я: — У нас есть дух оборотня и я.

  Я поднял левую руку, на которой была выжженная проекция оператора, и выставил ладонь к погребальному костру.

  — Дух волка, дух леса, дух мира... Закрой прорыв, разъедини миры, — попросил я.

  В следующий момент энергия из моего тела хлынула наружу, преобразываясь руной в квинтэссенцию Порядка, и ударила в костер. А другой поток вынырнул из костра и ударил в разрыв...

  Всё хорошо. Только вот по ощущениям из меня попытались вытянуть не просто жилы, но ещё и кости, и мясо, и прочие нервы. Впрочем, разрыв закрылся за какие-то жалкие секунды, и я смог выдохнуть и прижать к груди горящую руку.

  — Эм... А... Зачем ты стражей в прошлый раз использовал? — родил Каллен. Ну да, в тот раз стражу-новичку пришлось молиться полчаса, при активном участии всех собратьев, а тут вроде бы — раз и готово.

  — Потому что у нас не было оборотня, способного ходить в Умбру и создавать разрывы, — хмуро ответил я: — Сейчас всю работу сделал он. Потом такого счастья опять не будет.

  — Ты же маг, сделай что-нибудь! — взвыл страж.

  Блин.

  Хотя...

  Где-то у меня были хранилища душ. Те, трофейные. Вдруг получится?

  Странно, но получилось. Дух оборотня, отозвавшийся из-под углей костра, с легкостью втянулся в диск из зеленоватого камня, который теперь запереливался алым и синим. Добровольно втянулся. Видимо, в посмертии его слишком много недругов ждет.