Конни . Просто я никогда этого не делала. А ты?

Моррис. Что-то не припомню.

Конни . Давай?

Моррис. Я, конечно, понимаю, что мы в Амстердаме и все такое, но ведь не обязательно так чудить!

Конни . Ты что, не хочешь?

Моррис. Тебе понадобится чертова прорва арахисового масла!

Конни . Или можно купить что-нибудь шоколадное… «Нутеллу», например. Она лучше размазывается. Мне нравится эта мысль!

Моррис. Ни за что! Уж лучше арахисовое масло. Это мое последнее слово.

Конни . Что-то не вижу особого энтузиазма.

Моррис. Даже не знаю… Обычно мы с Джин читаем или отгадываем кроссворды.

Конни . Значит, это будет что-то новенькое.

Моррис. Мне лично нравится арахисовое масло, но вот насчет всего остального не уверен.

Конни . Тогда пусть будет просто арахисовое масло. Пошли, пора в гостиницу.

Моррис. Не могу! Я совершенно разбит!

Конни . Бедненький!

Моррис. А с велосипедами что будем делать?

Конни . Оставь их. Давай возьмем машину на прокат. Там в деревне есть гараж, я видела. Хотя мы можем просто купить машину.

Моррис. Только чтобы вернуться в гостиницу?

Конни . А что, разве не можем?

Моррис. Тогда давай купим!

Конни . Ты серьезно?

Моррис. Абсолютно серьезно.

Конни . Правда?

Моррис. Конечно!

Конни . Ой, как здорово!

Моррис. Я уже сто лет так себя не чувствовал!

Конни . И все благодаря арахисовому маслу.

Моррис. Да, я очень люблю ореховые кусочки.

Конни . А то мне начало казаться, что ты жизни боишься.

Моррис. Но ведь это не настоящая жизнь.

Конни . А что же это?

Моррис. Это — рай!

Конни . Господи, у тебя в голове полно тараканов.

Моррис. Да, но это же хорошие тараканы, верно?

Конни . Да, это отличные тараканы!

Оба поднимаются с пола и берут свои велосипеды.

Моррис. Держи велосипед и давай наперегонки до деревни!

Конни . Я думала, ты себе зад натер.

Моррис. Натер, поэтому и хочу купить машину.

Конни . Ты какую машину хочешь?

Моррис. Голубую!

Конни смеется и выходит вслед за ним.

Музыка

Норман. Красиво.

Джин. Что?

Норман. Я говорю, хорошо принялись.

Джин. А, да. Красивые!

Норман. Я и не подозревал, что ты такая садовница.

Джин показывает ему свои розовые перчатки.

Джин. Да, вот мои волшебные пальчики.

Норман. Здесь так тихо и спокойно.

Джин. Я всегда любила возиться с садом. Это Моррис терпеть не мог. Считал, что достаточно просто подстригать газон.

Норман. У тебя очень хорошо.

Джин. Здесь все по-другому, правда?

Норман. По-другому? Да здесь просто потрясающе.

Джин. Всего пятьсот тысяч фунтов.

Норман. Матерь божья!

Джин. Вот именно.

Норман. Хотя оно того стоит.

Джин. Рядом с этим наш старый дом на Линден Авеню смотрится совсем убого.

Норман. Это наш с Энни дом смотрится убого. Теперь у меня такое ощущение, будто мы живем в рюкзаке.

Джин. Я там хотела устроить еще один туалет — под лестницей, но Моррис сказал, что туда смогут ходить только карлики. Вот тогда-то я и решила, что пора переезжать, из того дома мы выжали все, что можно. Это ведь Моррис выбрал этот дом.

Норман. Правильно, давно надо было переехать.

Джин. Я не хотела, но…

Норман. Нет, это было необходимо. А то выходило просто курам на смех: все соседи вокруг сидят на пособиях, так ведь? В один прекрасный день у вас стали бы просить рафинадный завод, когда у кого-то закончился бы сахар!

Джин. Тебе нравится бассейн?

Норман. Еще спрашиваешь! Я там старался поаккуратнее, чтобы ничего вокруг не забрызгать. Уж больно все красиво.

Джин. Иногда я спускаюсь сюда и просто смотрю на бассейн. Все еще не верю, что он мой.

Норман. А что у вас за соседи?

Джин. Там живет мистер Уэзерхилл.

Норман. Викарий??

Джин. Да, он выиграл девятьсот тысяч.

Норман. Вот повезло негодяю! А я пробую каждую неделю и до сих пор не выиграл ни дырки от бублика! А ты? Ты ведь уже четыре раза выигрывала!

Джин. Да, он теперь забросил все остальные занятия. Хотя, мне кажется, он еще иногда кое-кого отпевает, просто чтобы оставаться в форме. (Продолжает возиться в саду.)

Норман. Разве у тебя нет садовника?

Джин. Есть, конечно, но мне надоело ему постоянно разжевывать, что надо делать. Так что в результате я почти все делаю сама.

Норман начинает бродить по саду.

Норман. Тебе, наверное, тут одиноко?

Джин. Да меня почти никогда дома не бывает.

Норман. Ну да, ясное дело.

Джин. Всего месяц, как я вернулась с Барбадоса.

Норман. И как там — хорошо?

Джин. Тепло!

Норман. В этом я не сомневаюсь.

Джин. Очень тепло!

Норман. А где ты останавливалась?

Джин. В Сэнди Лэйн. Там хорошо, но жара — несусветная!

Норман. Нет, ты только подумай! Барбадос!

Джин. Такие чудаки встречаются, честное слово.

Норман. Ну, еще бы, ведь там вся эта свора: кинозвезды, банкиры, черт бы их побрал! Там же как на другой планете.

Джин. Некоторые такие забавные!

Норман. Там будто дышишь другим воздухом.

Джин. Да, немножко другим.

Норман. Они все, небось, гадали, чем ты занимаешься.

Джин. Я ничего не рассказывала.

Норман. Да, лучше держать язык за зубами.

Джин. Нет-нет, я ни слова не сказала. Там был один парень из Челтенхэма. Сказал, что у него есть миллион. А я думаю: с ним надо быть поосторожнее; хорошо еще на мне было обручальное кольцо. Он носки продает или еще что-то.

Норман. Наверное, ему пришлось продать очень много носков. Потому что лично я за свои больше фунта не плачу.

Джин. А он еще говорит: «Знаете, я стою миллион!» Сам весь в золоте, и сигара здоровенная в зубах. Я про себя подумала: ну и что, у меня тоже денег куры не клюют, так что лучше бы ты держался от меня подальше, приятель! Им же всем только одно надо.

Норман. Я б на твоем месте сказал: «Миллион? Всего-то? Да я трачу миллион за одно утро в супермаркете!»

Джин. Ой, а знаешь, кто еще там был? Виктория Бекхэм. Я тебе нет говорила?

Норман. И ты с ней разговаривала?

Джин. Конечно. Она такая милая.

Норман. Ни фига себе!

Джин. Да, так хорошо поболтали. Только я ничего про Дэвида не расспрашивала; знаешь, я решила, лучше ничего личного не касаться. Долго болтали…