- Кто она? - спросила королева. - Откуда у нее это?

- Это Эл и ее медальон, - насмешливо пояснил Кикха.

Алмейра выпрямилась и осмотрела обоих братьев очень внимательно и недоверчиво.

- Вы знаете кто она?

- Она из другого мира, - пояснил Радоборт.

- Этот медальон - подарок, - добавил Кикха. - Я так думаю. Это предположение.

- Спросим, когда она проснется, - заключил Радоборт, ему не нравилось, что разговор закрутился вокруг Эл, это разрушало его план беседы с Алмейрой.

- Я не посмею спросить, - ужаснулась Алмейра.

- И правильно. Есть вопросы, которые не нужно задавать, - многозначительно и даже с некоторой угрозой предупредил Кикха.

Алмейра отшатнулась. Растерянность и волнение смешались, и она стремительно стала уходить. Радоборт, было, двинулся за ней, но Кикха вцепился в его плечо суровой хваткой.

- Оставь же ты ее. Не мучай, - произнес он.

Радоборт посмотрел на брата и выразил недовольство.

- Ты доведешь ее до смерти от тоски, - констатировал Кикха. - Перестань метаться. Реши сначала, чего ты жаждешь. Ты великий. Ты выбирай первым.

- Что она имела в виду, когда говорила про медальон? - спросил Радоборт.

- Они почитают этот символ. Эти изображения я видел в нескольких домах города. Он связан с местными легендами о творении этого мира.

- Откуда он у Эл? - в свою очередь удивился Радоборт. - Ты знаешь о ней. Откуда у нее этот символ?

- Хороший вопрос, брат. Сам хочу знать. Я этот медальончик давно приметил, только Эл не скажет, не утруждайся спрашивать. Выпытывать у Алмейры я не буду и тебе не советую, не то ее захлестнут религиозные чувства. Они и так возвели Эл на пьедестал, как идола, освободительницу города. Отцу это не понравиться. Им в голову не придет, что она лишь инструмент его воли. Пусть живут заблуждениями, лишь бы бунт не поднимали.

Радоборт посмотрел на Эл.

- Ей это тоже не понравиться. Давай уйдем отсюда. Пусть спит, - предложил он.

- Ты иди, а я останусь, - сказал Кикха.

Эл проснулась. Было слишком светло.

Она приоткрыла глаза, но потом распахнула их широко. Эл увидела поразительной чистоты бирюзовый небосклон, совершенно чистое небо, без намека на облака.

Она поднялась резко, перед глазами появились круги, и ее качнуло вперед. Эл повело к перилам балкона, и она уперлась в него грудью и обхватила руками, чтобы удержаться на ослабевших ногах.

Панорама внизу изумила ее.

- Великий космос! - только и смогла она вымолвить.

Внизу распростерся город. Это был не тот город, что она видела в храме, в тех страшных видениях. Насколько хватило взгляда, она не нашла ни единого разрушенного здания. Ровные ряды крыш и чистые улицы, залитые первыми лучами рассвета.

Мурашки по спине до самой макушки пробежали по телу. Эл тряхнула головой, потом еще раз. Зажмурила глаза. Открыла. Зрение обострилось.

Дальше, больше! Город спускался к обширной гавани и дугой обнимал ее. Местное светило зажгло на глади воды яркую дорожку.

- Море? - Эл сглотнула. - Я брежу.

Эл впала в восторженно-истерическое состояние. Она почти убедила себя, что спит. Она покинула дворец, миновала площадь и оказалась на просторной улице. Она шла в надежде увидеть хоть одного жителя, расспросить, убедиться, что не сошла с ума.

Эл брела босиком по гладкой брусчатке, чувствуя холод камня. Она поворачивалась вокруг своей оси, всматривалась в стены домов, никаких следов разрухи. Окна. В домах были окна.

- Сон. Мой сон.

Наваждение усилилось, когда она расслышала голос певца, звонкий голос Маниэля. Совсем невероятно. Он погиб в горах.

Но вот сам Маниэль в сопровождении брата двигался ей навстречу.

Маниэль перестал петь, когда увидел Эл, счастливая улыбка озарила его лицо, и он величаво поклонился ей, коснувшись тонкими пальцами мостовой.

- Благословенны те небеса, что взрастили тебя, дочь звезд, - сказал он.

- Новый день, - присоединился с поклоном к приветствию брата Даниэль. - Что ты смотришь так, словно увидела мертвого, прелестная дочь своего народа? Чему удивляется твое мудрое сердце?

Эл смерила обоих взглядом круглых и темных глаз, потом обвела все вокруг, от чего ее взгляд стал диковатым. Эл даже пыталась что-то сказать, но не в силах издать звук, сделала непонятный знак руками, словно выражая недоумение.

Певцы переглянулись. Даниэль подошел ближе, осмотрел ее, опять улыбнулся.

- Что произошло? - выдохнула Эл. - Этот город. Море…

- Море вернулось, а город блещет прежним величием. Ты вернула ему прежнюю красоту и стать. Ты освободила людей от проклятия, - торжественно произнес Даниэль.

- Я? - удивилась Эл, больше она ничего не могла сказать. - Я сплю.

Даниэль встал совсем рядом, взял ее руку и поцеловал.

- Я всегда знал, что за маской сурового воина прячется столь прелестное создание с тонкой душой и мягким сердцем. Ты будто только родилась. Твое существо поет песню, какую я не слышал прежде. Если хочешь спать - спи, только будь такой всегда.

Эл от его слов опешила еще больше.

- Маниэль, ты погиб? Прости, что послала тебя на смерть. Спасибо за то, что вы разрушили гору.

- Что ты, Эл! Я жив! Я не разрушал гору! Мы не смогли подняться на перевал, путь оказался слишком крут для нас. Мы не нашли дороги наверх.

Это была фраза, связанная с прежней реальностью, с этого мгновения Эл стала постепенно приходить к мысли, что она не спит.

Она подошла к Маниэлю и положила руку ему на грудь, встретив преграду. Эл убедилась, что Маниэль существует, что он вполне плотен, а значит жив.

- Жив, - она обняла его. - Жив.

- Конечно, жив, госпожа, - Даниэль осторожно высвободил, смущенного до потери речи, брата из объятий девушки. - Он был тем из счастливчиков, кто видел все действо со стороны, с гор. Маниэль утверждает, что свет боролся с тенью, что вспышки подобные солнечным брызгам носились по долине. И даже! что в городе был сам владыка.

- Он был, - кивнула Эл, она обвела взглядом улицу, повернулась вокруг. - Это он.

- Горожане с тобой не согласятся, - с почтением возразил Даниэль. - Они считают тебя автором этого чуда.

- Нет. Это не я! - Эл возмутилась слишком громко. - Не я! Я вижу не то, что видела в храме! Я видела совершенно разрушенный город! Пустой и мертвый! Я подумала, что проиграла!

Даниэль внимательно посмотрел на нее. С таким жаром можно говорить лишь правду. Он посмотрел на брата. Даниэль решил, что присутствие владыки в долине привиделось молодому еще Маниэлю от страха перед бурей.

- Он был! - еще раз уверено повторила Эл. - Его благодарите и почитайте.

По лицу Даниэля Эл прочла, что он сомневается. Ее собственное изумление еще не прошло, она еще не верила тому, что видит. И опять остров пришел ей на ум.

Эл пошла по улице дальше, переходя с одной стороны на другую, она касалась руками оживших в камне стен, смотрела в чистое небо. Напитанный влагой ветер колыхнул ее одежду.

- Дождь будет, - сказала она.

- Что будет? - спросил Маниэль.

- Дождь, - ответила Эл. - Это когда вода льется с неба.

- Вода с неба? Как такое возможно?

- Вы что, никогда дождя не видели? Впрочем, возможно. Не на всех планетах бывают дожди.

Эл брела по улицам, пока не вышла к гавани. Певцы в отдалении следовали за ней, чтобы не тревожить.

Ни одного корабля, да откуда им взяться, если несколько поколений не видели моря. Берег был облицован темным камнем, волны облизывали его. Эл подошла к кромке и опустила в воду руки, брызнула себе в лицо.

- Я определенно не сплю и не брежу, - заключила она и произнесла с восторгом. - Будь благословен, владыка!

Она выпрямилась и повернулась в сторону восходящего солнца. Медальон полыхнул под одеждой, Эл положила руку на грудь, накрыв ею диск. Жар вернул ее из состояния восторженной эйфории в реальность.

Эл опустилась на одно колено и произнесла тихо:

- Спасибо тебе, владыка. Ты исполнил обещание. Теперь и я исполню свое.