- Хьютай! На берег быстро! - закричал он, набрав побольше воздуха; и сам последовал своему совету.
Когда он выбрался на пляж, любимой там не было; прежде, чем он повернулся, увесистый ком сырого песка метко ударил его в спину между лопатками. Анмай вскрикнул и отскочил. Вышедшая из воды Хьютай засмеялась.
- У тебя такой испуганный вид! Ой, ты светишься!
Вэру бросился в море, оттирая песком приставшую к коже слизь. Жгучая боль медленно стихала под действием холодной воды.
- Это был бакт? Он обжег тебя?
Вэру молча кивнул.
- У тебя кожа светилась, - это выглядело очень странно.
Он выбрался на берег, дрожа от холода.
- С тобой уже бывало такое?
Анмай слабо улыбнулся.
- Однажды. Но тогда бакт обхватил меня целиком, я еле вырвался... а потом весь светился!
- Было очень больно?
- Ну, я валялся на песке и не мог двинуться, не мог издать ни звука, хотя мне очень этого хотелось! Бакты выделяют парализующий жертву яд, - пояснил он. - Я выбрался на берег прежде, чем он начал действовать и лежал так долго, не зная, пройдет это, или нет. Я очень испугался... - он замолчал, чувствуя, как обожженную кожу стало пощипывать, потом холодить. Голова закружилась, собственное тело показалось ему очень легким. Хотелось лечь и не двигаться.
- Бежим туда! - он показал на далекие стены, - заодно и согреемся!
Они помчались наперегонки, из-под их босых ног летел песок. Хьютай сразу вырвалась вперед и исчезла из виду, обогнув колонну.
Вблизи та была огромна, - каждая из пяти казавшихся тонкими линиями борозд шире человеческого роста. За ней Анмай обогнал девушку. Он повернул к массивной каменной пирамиде, одним махом взлетел вверх по её уступам и сел у венчавшей её наклонной плиты. Хьютай села рядом с ним. Он чувствовал, что все следы отравления исчезли, осталось лишь возбуждение. Но его он мог отнести на счет тесно прижавшейся к боку любимой.
Отсюда, с высоты, равнина казалась ещё более печальной. Силуэты колонн черными тенями рассекали сияние туманности, вокруг громоздились странные сооружения. Слева возвышался огромный дырчатый куб, прошитый сквозными шахтами четырех размеров, - словно каждую его сторону разделили на девять квадратов и выбросили средний, а потом ещё трижды повторили процедуру с оставшимися квадратами. Каждый проем был втрое меньше предыдущего, но даже в самые маленькие Анмай легко мог залезть. Отсюда, сбоку, куб выглядел жутковато, - множество черных глаз-окон, в глубине которых виднелся смутный, таинственный свет.
- Здесь страшно, - тихо сказала Хьютай, - но мне это нравится. - Её узкая крепкая ладонь легла на его руку. - Слушай, давай полазим здесь, - ведь за тем мы и приехали!
Анмай промолчал. Он не хотел подниматься, хотя его спину и подошвы леденил мертвый холод камня. Но Хьютай просто спустилась вниз, и ему оставалось только последовать за ней.
Скользнув в узкую дыру, Хьютай выпрямилась и, схватившись за верхний край шахты, подтянулась наверх, в более широкую, где свободно можно было ходить. Они пошли в темную глубину, обходя маленькие шахты и перешагивая по краям большие. Ступать приходилось осторожно, - камень покрывало множество квадратных углублений всевозможных размеров.
- А можно подняться выше? - тихо спросила Хьютай, увидев засыпанный песком квадратный внутренний дворик.
- Можно попробовать в маленькой шахте. Стены здесь неровные...
Хьютай мгновенно исчезла в одном из узких отверстий. Вэру последовал за ней, судорожно хватаясь за кромки боковых шахт. Лезть вверх, цепляясь за углубления в стенах, было несложно, но Хьютай карабкалась, как одержимая. Она остановилась лишь в огромном центральном проеме. Когда Вэру, подтянувшись, высунул в него голову, Хьютай помогла ему выбраться наверх. Её руки и ноги покрылись каменной пылью, но, взобравшись на тридцатиметровую высоту не самым удобным способом, она даже не запыхалась.
Со всех сторон их окружала пронизанная шахтами масса камня, - тысячи окон, в которых был только сумрак или призрачный свет зари. Они обошли все четыре больших проема, осторожно обходя зияющие шахты и бесстрашно перепрыгивая углы огромного центрального провала. Здесь не оказалось даже пыли, и покрывающий стены рисунок был виден отлично. Присмотревшись, Анмай обнаружил, что он повторяет узор шахт, - сеть углубленных квадратов, все уменьшавшихся, так, что самые маленькие уже нельзя было различить. Они сплошь покрывали камень. Он понял, что в идеале такая фигура будет иметь объем, и, в то же время, не будет иметь его; и подозвал Хьютай, - чтобы поделиться открытием.
- Это наглядное представление математического понятия. Другие фигуры подобны этой, хотя аналогия не всегда очевидна. Забавно, но раньше я не замечал этого!
- Но зачем это было сделано?
- Зачем? У меня есть одно объяснение. Недавно мы перехватили сообщение, - межзвездное послание. Мы не все смогли понять в нем, но это было нечто вроде... предупреждения о чудовищном оружии или процессе, - не знаю. Там говорилось, что суть этого явления подобна кривой Пеано, не имеющей объема, но заполняющей собой любой объем. Это, - он взмахнул рукой, - её трехмерный аналог, безобъемная губка. Но это лишь математическое отражение, причем, не в нашей математике. Какова физическая суть угрозы - мы не знаем.
- Значит, весь этот берег... предупреждение? - Хьютай задумалась; её лицо стало в этот миг хмурым и красивым.
- Не знаю. Может, это сообщение относится к Нити, - он показал на мерцающее в проемах лезвие света, - хотя вряд ли. Нити не могут иметь концов, - либо это кольца, либо они бесконечной длины. Хотя у них нет толщины, по крайней мере, измеримой, но есть масса, и очень большая, - одна миля весит больше Уарка! Мы находимся между Нитью и Бездной, и только это нас спасает. Если бы не она, - наш мир был бы притянут и разрушен давным-давно. Лишь благодаря ей мы ещё живы. Но она уже уходит в сторону...
- Но что она такое?
- Трудно сказать. Все наши сведения о ней, - из посланий иных рас, а их мы понимаем лишь частично. Нить - скорее, топологический дефект в пространстве, чем вещество, сродни магнитным монополям, но только линия, а не точка. Они, - узлы всех существующих полей, сгустки квантов всех взаимодействий, - и лептокварков тоже! Они изменяют реальность, делая возможными невозможные вещи, - распад протона, например, но, к счастью, лишь в непосредственной близости. Если Нить задевает планету, луну, любую массу, происходит аннигиляция, взрыв, - мы их фиксируем. Сейчас мы видим величайшую силу Вселенной, - одну из них. А сколько есть такого, о чем мы не знаем, сидя в этой проклятой пыли? Мы используем знания других цивилизаций, но не можем быть уверены, что их смысл - тот, что мы думаем!
Хьютай не ответила, задумчиво глядя вверх; её большие глаза стали неподвижными. Лишь когда он прикоснулся к её плечу, она вздрогнула, словно очнувшись.
- Мне показалось, что я стояла тут целую вечность. Так странно думать, что наши предки пришли оттуда - сюда. Миновав эти неизмеримые бездны. Неужели у них уже тогда был Эвергет?
Они уселись на краю внешнего проема, высоко над пустыней, свесив босые ноги в пустоту и глядя на спутанные лохмотья туманности. Анмай задумался.
- Возможно, но не обязательно. Эти постройки, - не шедевр науки, они из обычного бетона или сплавленного песка. Те, кто может летать между звезд, строили бы лучше!
- Так как же они сюда попали?
Вэру заглянул за край проема, его лицо стало хмурым.
- Летать между звезд можно множеством способов... А мы находимся в центре галактики. Звезды здесь расположены очень тесно, до ближайшей всего тридцать миллиардов миль! Но они все слабые, большей частью, - красные карлики, и их не видно за пылью. Если взять телескоп, улавливающий инфракрасные лучи, - такие стоят у нас на стационарных спутниках, - то всё небо будет усыпано ими! На Хаосе испытывают мультипланар с лазерным проектором, - он переводит изображение в видимый свет, - и я видел то же, что и наши предки... Это поразительное зрелище! И мучительное, - так много миров, может быть, лучших... и недоступных для нас. Здесь, вокруг, очень много водорода, - достаточно, чтобы корабль с прямоточным термоядерным двигателем мог лететь к любой звезде! Это много проще фотонной ракеты с аннигиляционным двигателем, а тем более...
