Автоматически запустилось окно чата, и Утай начала как всегда молниеносно печатать на виртуальной клавиатуре:

«UI> Добрый день, Арита-сан. Как там вес Хоу?»

— А, эм-м… в пределах нормы, хоть и маловат.

«UI> Он только что переехал в новую клетку, и определённый стресс неизбежен. Я принесла сегодня побольше еды. Будешь смотреть на кормёжку?»

— А, да, конечно!

Ответив, Харуюки ещё раз проверил страницу комитета перед тем, как закрыть браузер. На сегодня перед ними стояла одна задача — ежедневная уборка клетки — и помечалась она как «на одного человека». На всякий случай он проверил статусы Хамадзимы и Идзеки. Как он и ожидал, оба были отмечены как «уже ушедшие домой».

Вздохнув, Харуюки перевёл взгляд на Утай, вскрывающую большой электронный замок. Открыв своей маленькой ручкой задвижку, она подозвала Харуюки. Убедившись, что Хоу по-прежнему сидит на насесте, они быстро проскочили внутрь клетки.

Они задвинули за собой засов, а затем Утай сняла ранец. Вначале она достала из него светло-коричневую кожаную рукавицу. Натянув её по самый локоть, она вновь забралась в ранец.

В этот раз появился небольшой термоконтейнер. Утай ловко открыла его, и Харуюки увидел внутри мелко нарезанное сырое мясо.

«О-о, ну да, это же хищная птица», — восторженно подумал Харуюки.

Утай тем временем встала и протянула руку в перчатке к насесту. Хоу, словно телепатически уловив её мысли, взмахнул крыльями и перелетел на руку Утай. Его золотистые глаза округлились, а клюв вытянулся вперёд.

Утай начала нагибаться к стоявшему на земле контейнеру, и Харуюки тут же приподнял его. Тогда она улыбнулась и ухватила один из кусочков мяса свободной рукой.

Она медленно поднесла его к мордочке Хоу. Тот ловко ухватил кусочек клювом и моментально проглотил его. Эти движения разительно отличались от мерного поклёвывания голубей и куриц. Пока Харуюки изумлялся, Утай продолжала протягивать Хоу всё новые куски мяса, а тот быстро набивал ими живот. Харуюки было интересно, каким именно мясом она кормила его, но определить род мяса на глаз мешало отсутствие какого-либо опыта обращения с ним.

Хоть контейнер по габаритам и был больше двадцатисантиметровой зорьки, Хоу быстро расправился с его содержимым. Наконец, Утай погладила его по макушке, показывая, что обед окончен. Хоу удовлетворённо покрутил головой, после чего вновь перелетел на насест.

Сняв рукавицу, Утай забрала у Харуюки контейнер и вышла из клетки, чтобы помыть его. Харуюки тем временем принялся менять разложенную вокруг насеста бумагу. Во времена, когда новости печатали на бумаге, под птичьи насесты подкладывали газеты, но сейчас натуральная одноразовая бумага была роскошью, а животным полагалась многоразовая синтетическая бумага. Харуюки передал грязную бумагу Утай, та вымыла и её, а затем повесила сушиться.

Закончив работу, Харуюки, наконец, решился задать волнующий его вопрос:

— Слушай, Синомия. А каким мясом ты его кормишь?

Четвероклассница хитро улыбнулась и взмахнула руками.

«UI> Угадай.»

— Э… м-м… курятина?

Утай щёлкнула в воздухе, и в ушах Харуюки послышался неприятный гудок, явно означавший, что он не угадал. Возможность передачи таких звуков была встроена в чат.

— Ну, тогда… свинина?

Гудок.

— Э-э… говядина что ли?

Гудок.

— Б-баранина?

Гудок.

— Неужели рыба?

Гудок.

Харуюки поднял руки, признавая поражение. В ответ Утай многозначительно улыбнулась, а затем вдруг напечатала:

«UI> Хорошо, завтра я покажу тебе процесс разделки полностью. Сразу предупреждаю, что это зрелище может тебя психологически шокировать, так что не забудь морально подготовиться.»

— Р… разделки?

«UI> Так, а пока у нас есть время до вечера, давай уберём листья. Они уже достаточно подсохли.»

Утай улыбнулась так, что Харуюки пришлось согласно кивнуть.

— У-угу. Я пойду, принесу пакеты.

Перед тем, как убежать в сторону склада внутреннего двора, Харуюки ещё раз посмотрел внутрь клетки. Сытый Хоу уже свесил ушные перья, закрыл глаза и заснул в привычной позе.

Работа по упаковке листьев в полупрозрачные мусорные пакеты, одну из тех немногих вещей, что ничуть не изменилась за последние тридцать лет, заняла около получаса. Конечно, было бы гораздо веселее сделать из листьев большой костёр и пожарить на нём картошку (Харуюки видел такие сцены в старых фильмах и комиксах), но попытайся они развести огонь на территории школы, как немедленно завопила бы сигнализация, территорию наводнили бы пожарные машины, а Харуюки угодил бы в полицию. Не говоря уже о том, что несовершеннолетним подросткам практически невозможно раздобыть зажигалку или другой инструмент для разведения огня. Даже те ребята, что травили Харуюки в прошлом году, не смогли исполнить главную мечту любого малолетнего нарушителя закона и закурить в школе.

Поэтому Харуюки и Утай пришлось утрамбовать листья в восемь пакетов и оттащить их на свалку в переднем дворе. Когда они закончили, на часах было двадцать минут пятого.

— Фух… наконец-то закончили…

«UI> Спасибо за помощь.»

Они переглянулись, улыбнулись друг другу и отправились мыть руки. План на сегодня они выполнили. Дальше нужно встретиться с Тиюри и навестить Такуму. Секция Тиюри обычно заканчивалась в пять, а значит, у Харуюки оставалось немало времени. И только он задумался о том, чем его занять…

Утай, элегантно вытиравшая руки белой салфеткой, вдруг вопросительно склонила голову, а затем щёлкнула по воздуху. Правой рукой она водила по виртуальному окну, а левой ловко печатала:

«UI> Пришло письмо от Фу. Оно помечено как срочное, так что я лучше прочту его прямо сейчас.»

Именем «Фу» Утай называла Скай Рейкер, то есть, Курасаки Фуко. На мгновение Харуюки задумался о том, как она, учившаяся в Сибуе, смогла послать им письмо, но тут же понял. В отличие от Харуюки, нейролинкер которого автоматически отключался от глобальной сети в школе, Утай была в Умесато лишь гостем, и на неё это правило не распространялось. Более того, она подключалась к глобальной сети через чип мозговой имплантации в голове, что позволяло ей сидеть в глобальной сети постоянно, не появляясь в списке противников.

— Да-да, конечно, — Харуюки кивнул.

Утай быстро открыла письмо и начала бегать по нему глазами.

Вдруг её карие глаза широко раскрылись. Она беззвучно ахнула, и губы её начали мелко дрожать.

— Э-э… ч-что случилось?!

Харуюки неуверенно шагнул к ней.

Утай перевела взгляд с виртуального интерфейса на Харуюки, а затем неуверенно напечатала:

«UI> Арита-сан, ты слышал о «Супернове Ремнант», самой отъявленной группировке ПК?»

— !..

Слышал. Он впервые услышал это название лишь этим утром, но за прошедшие с того момента восемь часов оно успело оставить отпечаток страха в его сознании.

— Д… да. Они… что-то сделали? — хрипло спросил он.

От нехорошего предчувствия по спине бежали мурашки.

«UI> Сегодня в первой половине дня четыре высокоуровневых бёрст линкера, члены Ремнанта, напали на одного бёрст линкера на неограниченном нейтральном поле в районе Синдзюку…»

Харуюки с ужасом смотрел на плывущие перед ним розовые буквы.

«Нет. Невозможно», — вихрем проносились мысли в его сознании. — «Это не Таку. Это не может быть Таку. Ведь мы позвонили ему во время большой перемены. Он помнил и меня, и Черноснежку-семпая.»

Но буквы продолжали плыть, соединяясь во фразу, шокировавшую Харуюки ещё сильнее:

«UI> …И были разгромлены.»

— Э?.. Раз…громлены?.. — переспросил Харуюки, не понимая смысл текста. — Разгромлены… то есть, четыре ПК, четыре ремнантовца… их победил один человек?..

«UI> Похоже на то. Бой шёл недалеко от лагеря одного из Легионов, пришедших охотиться на Энеми, их внимание привлекли яростные спецэффекты, и они пошли посмотреть на битву. На их глазах четверо нападающих падали один за другим, и в момент их смерти начинались Окончательные развоплощения. Другими словами, в этой битве была замешана «Карта Дуэли Внезапной Смерти».»