Они сели за стол. Наступило минутное затишье. Лиза разливала по чашкам чай, резала пирог и раскладывала куски по тарелкам, а сама краем глаза смотрела, как отец с сыном смотрят друг на друга, пытаясь понять, каких новостей ожидать, плохих или хороших.
Легкий дымок подымался из чашек, и ароматом веяло от свежеиспеченного пирога, но, так и не приступив к чаепитию, Сей не выдержал и спросил:
— Отец, не томи, рассказывай, что произошло?
— Хорошо, начну с себя, а потом ты расскажешь. Как никак, два года прошло с тех пор, как ты улетел. Так вот, сразу же после твоего броска в прошлое, на планету Ц422М.
— Простите, вы имеете ввиду Землю? — переспросила Лиза.
— Разумеется. Под таким номером она проходит в нашем регистрационном справочнике. Полученные данные, были удручающими. Согласно им, трагедия, которая разыгралась на планете, сдвинулась во временных рамках, и произошла почти на год раньше, нежели чем до того, как ты отправился туда. Иными словами, предотвратить катастрофу в очередной раз не удалось и, следовательно, дальнейшие работы в рамках программы, которую мы вели в течение нескольких лет, следовало прекратить. Впрочем, меня это уже волновало меньше всего. Больше всего я был опечален твоей гибелью. Фактически, я сам послал тебя на верную смерть, и это было для меня невыносимо тяжело.
— Отец, не говори так.
— Молчи. Эмоции оставь на потом. Сначала выслушай меня до конца.
— Прости.
— Так вот. Получалось, что раз трагедия на планете произошла раньше, то этот факт не должен был пройти мимо нас, и мы должны были как-то на это отреагировать. Естественно, мы подняли архивные материалы, но странное дело, никаких сведений о катастрофе не значились.
— Но почему? Такого не может быть! Если история Земли каким-то образом изменилась, то соответственно, мы должны были об этом знать?
— В том-то и дело, что я полностью с тобой согласен. Но факт остается фактом. Мы впервые столкнулись с такой проблемой, которая теоретически не поддавалась объяснению.
— Подожди, но как вы определили, что катастрофа произошла раньше, чем до моей отправки на Землю?
— Очень просто. Мы дали запрос на станцию слежения, и с неё получили данные, из которых следовало, что взрыв произошел почти на год раньше предыдущего сообщения.
— Непонятно. Станция слежения зафиксировала катастрофу, а на станцию эти данные не поступили? Разве такое возможно?
— Нет, но, тем не менее, это факт.
— Странно и совершенно непонятно, как такое могло произойти.
— Вот именно. Очень странно. Видимо вмешательство в историю вызывает определенные сдвиги пространственно-временного характера, о которых мы еще не все знаем.
— А может быть этому есть некоторые объяснения, — неожиданно произнес Сей, — ведь если логически рассуждать, то раз взрыв произошел раньше, стало быть я в это время должен был находится еще на станции. Но если я был там, то, как могло измениться время, точнее исторический ход событий, если я еще никуда не улетал со станции?
— Да, но с другой стороны, раз ты отправился в прошлое, и повлиял на историю, и изменил хронологию событий, то они неминуемо должны были произойти и неважно, где ты в это время находился, на станции, или на Земле.
— Логично, а знаешь, я допускаю, что если бы я вернулся на станцию, то вполне возможно мы имели бы другие результаты, и возможно тогда след о взрыве был бы зафиксирован в документах. Как тебе такой вариант событий?
— Возможно, но это требует проверки. Одним словом, пока мы так и не разобрались в этом. Между тем, как я и предполагал, Совет закрыл проект, в виду его полной бесперспективности, о чем свидетельствовали семь неудачных попыток предотвратить катастрофы. Вслед за этим, я покинул пост начальника центра. Конечно, горестно было сознавать, что десять лет потрачено впустую, но я знал, на что шел, и все же.
— Но ведь помимо этого, шла нужная и важная работа, которая помогла спасти десятки планет, миллионы, а может быть, миллиарды жизней. Развей это не в счет?
— Я понимаю, о чем ты говоришь, но семь человек из нашего отряда погибло.
— Шесть, ведь я пока еще жив.
— Жив, но на тот момент, я полагал, что ты мертв, раз планета погибла.
— Но если ты здесь, значит, у Совета хватило мужества, чтобы понять степень его необходимости и возобновить проект?
— Увы, но в этом ты ошибся. Проект закрыли.
— Как закрыли? Но ведь ты прилетел!
— Прилетел, но это не значит, что проект возобновили. Видишь ли, какое-то время я мог чем-то заниматься, но по мере того, как шло время, я все чаще мысленно возвращался к тому, с чего мы начинали. Первые удачи, и первые поражения. Надежды, мечты. Потом к проекту подключился ты, и мы стали работать вместе…
— И ты…
— Да, мне помог Советник, курировавший наш проект. Я пошел к нему и попросил, чтобы он помог мне, минуя Совет, сделать временной бросок на Землю. Мы долго разговаривали с ним, обсуждали, и он понял меня и помог. И вот я здесь. Мало кто знает, что я решился на такой шаг, и совсем узкий круг людей из числа нашей команды, кто помогал решить техническую часть задачи и отправил меня в прошлое на Землю. Для всех остальных, я улетел в космические странствия по причине личных переживаний. Так что меня вряд ли хватятся искать. Истину знают немногие.
— Стало быть…
— Ты правильно понял. Никто меня не посылал сюда, но я просто не мог, не прилететь. Не мог оставаться и всю оставшуюся жизнь, предаваться угрызениям совести, что из-за меня погибли мои ученики и коллеги, погиб ты, — лицо Соана стало грустным, и чтобы хоть как-то разрядить обстановку и прервать горестный ход его мыслей, Лиза произнесла:
— Возможно, вы правильно поступили, и смогли снова встретиться, жаль только, что пирог совсем остыл, да и чай, наверное, тоже.
Соан посмотрел на Лизу, и его лицо изменилось. Он улыбнулся и, откусив кусок пирога, запил его чаем.
— Надо же, — произнес он, прежде чем откусить еще кусок, — удивительный вкус.
— Вам понравилось?
— Очень.
— Я рада.
Несколько минут они сидели, пили чай и ели пирог. Поблагодарив, Соан посмотрел на Лизу, потом на Сея.
— Теперь твоя очередь рассказывать, что произошло за эти два года.
Сей, подробно рассказал отцу все, что с ним произошло. Как он встретился с Лизой, как неожиданно попал в поле зрения федеральной службы разведки, и вскоре из разыскиваемого превратился в активного сотрудника и участника проекта, получившего название «Гость». Рассказал, что удалось узнать, где побывать и что выяснить, относительно **того, что могло стать причиной катастрофы на Земле. Завершая свой рассказ, Сей произнес:
— Как видишь, мы посчитали, что вероятность катастрофы миновала, и поэтому проект был закрыт. Я работаю в федеральной службе разведки в аналитическом отделе.
— Дела. На Камхе проект закрыли, и на Земле то же. Удивительная штука жизнь. Сотни световых лет разделяют планеты, а как много общего.
— Это ты к чему?
— Так, мысли в слух.
— Отец, скажи, а данные, которые были получены со станции слежения, ты привез их с собой?
— Конечно, они у меня в бузере. Сейчас покажу, — он произвел манипуляции на клавиатуре, и на экране высветились какие-то цифры.
— Вот, это точные координаты эпицентра, где началось зарождение взрывной волны.
— Подожди, сейчас я введу их в свой бузер. У меня в нем есть масштабная карта планеты.
Сей ввел данные и почти мгновенно получил сведения о месте, которые соответствовали координатам. Невольный возглас удивления вырвался у него.
— Не может быть! Надо срочно связаться с Полетаевым.
— С кем? — удивляясь такой реакции сына, спросил Соан.
— С полковником Полетаевым. Координаты, которые ты привез, указывают, что взрыв произойдет в поселке Выруй. Так называется тот поселок, о котором я тебе рассказывал. В нескольких километрах от взорвавшегося космического корабля. Выходит, они его все же нашли, и он по-прежнему находится там. Надо торопиться. Отец, сколько у нас времени в запасе?
