Кирилл вышел из пустого автобуса на своей конечной остановке и двинулся привычным маршрутом сквозь квартал одинаково темных, заставленных машинами дворов в окружении пятиэтажек, некогда клонированных всесильной рукой генсека Хрущева. Обычно Кирилл передвигался расслабленно-вальяжным шагом с невозмутимым видом солидного мужчины, коему некуда торопиться, а если такой всеми уважаемый господин куда и спешит, то лишь сидя за рулем собственного автомобиля. Теперь же он понесся домой чуть ли не мелким скоком, будто пылкий юноша, на крыльях любви летящий на свидание с предметом своей страсти. Несмотря на темные окна квартиры на пятом этаже, у него был-таки свет в окошке LCD-монитора, потому как любящая женщина -- в этом Кирилл сейчас ни капельки не сомневался -- ждала с работы своего мужчину.

   Мужчина понимает, женщина чувствует, и Кирилл не был обманут в своих ожиданиях. Вирта приготовила для него сногсшибательный подарок, хотя дорог ему был не подарок, а трогательное внимание близкого существа. Так вышло, что не слишком корректные политэкономические толкования Кирилла не пропали втуне. Особенно насчет прав владения и распоряжения. По экономическим и политическим теориям Вирта размашисто прошлась критерием финансовой практики, и они с Кириллом стали почти законно распоряжаться капиталом в размере 644 миллионов долларов, фунтов стерлингов, иен и евро, разбросанных по разным счетам в различных банковских учреждениях, где неуклонно блюдут тайну вкладов.

   Проще всего для Вирты оказалось экспроприировать часть золотовалютного запаса КПСС, в прошлом веке надежно размещенного в серьезных банках. Поныне от номенклатурных благ кормились масса народу, фирм, фирмочек, мелких и крупных корпораций. Во всемирной паутине об их телодвижениях и передвижениях компартийных денег было столько информации, что Вирта легко вычислила тех, кто потенциально мог распоряжаться номерными счетами с деньгами, оставленными без должного присмотра и без движения на черный день под небольшой процент. Одним мановением своих эффекторов она вскрыла защиту на бережно оберегаемых данных, овладела нужной цифирью и совершила необходимые трансакции. Здесь Вирта предусмотрительно рассудила, что деньги, находящиеся в движении, вложенные в ценные бумаги, приносящие доход, капитализируемые проценты и тому подобное, трогать явно не стоит, вне всякого сомнения, за ними мгновенно начнется охота. Ясное дело, слишком много заинтересованных лиц использует и следит за этими ресурсами. А вот те деньги, что кто-то, кое-где, у нас порой заныкал от своих товарищей по партии или коллег по бизнесу, можно спокойно брать по принципу: подальше положишь сам -- поближе возьмут другие. Едва ли ворюга, аккуратно избавленный от нужды заботиться о сохранности своей банковской тайны, начнет гласно и громко возмущаться: себе дороже обойдется. Не станет он и тайно проводить расследование, куда делись его деньги, так как у всех его подельщиков неминуемо возникнет резонный вопрос, что же это такое тот ищет.

   Дальше -- больше. Тщательно спрятав концы, Вирта наложила свои эффекторы на золото НСДАП, так как прямые и косвенные потомки нацистских бонз, повинных в геноциде евреев, ныне понемножку отщипывающие от этих ресурсов, меньше всего заинтересованы попасть в поле зрения чистильщиков из израильской Моссад.

   Поразмыслив над злоключениями авуаров покойного индонезийского президента Маркоса, в одночасье переставших быть тайными, а также шумными и скандальными попытками его вдовы Имельды вступить в права наследования теми краденными казенными сумами, Вирта обратила внимание на более подходящий политический объект -- белорусского батьку Лукашенко. В свое время сей самодержавно-суверенный деятель сначала дал публичную отповедь чиновникам американского госдепа, обвинивших его в том, что он тайно и бесконтрольно сидит на огромных деньжищах, уведенных им из государственный казны. Но дальше провоцировать могущественных американцев да волновать покорный ему народ, царь-батька белорусский не решился, а прикинулся бомжом-хитрованом: нет, мол, у меня люди добрые, ничего, никогда и не было. И даже объявил по-своему, по-белорусски: коль вам такая ласка, ищите на здоровье -- что найдете, то ваше.

   Из открытых источников Вирте было ясно, что пожизненный белорусский президент действительно очень бедный человек: бывает, пару раз в год, ему даже нечем заплатить за российский газ, поставляемый ему по льготным расценкам. И, вообще, у батьки Лукашенко нет ничего своего: президентские дворцы и виллы суть казенные, личный "Боинг", бронированные имиджевые лимузины -- тоже. Даже неплохо сидящий на нем костюмчик и галстучек от Версаче куплены за госбюджетные деньги. Ну, нет у него ничего, бедняги-бюджетника, за исключением регулярно пополняемых номерных счетов в иностранных банках. Как выяснила оперативным путем Вирта, эту заначку батька Лукашенко кропотливо по зернышку, по копеечке копил, чтобы был у него золотовалютный капитал для сыновей-наследников. Пресловутые американцы оказались людьми добрыми и щедрой души -- несчастных президентских детишек и будущих сироток обижать не стали. Особо искать они и не начинали, зато не столь великодушная Вирта все тайные деньги батьки Лукашенко отыскала и в результате финансовой многоходовки пополнила свои счета баснословными суммами. Она справедливо рассудила, что за это жаловаться на нее никто не будет, а батькины наследники пусть сами себе добра наживают на транзите из России в Европу. Старший сын и по совместительству советник по национальной безопасности точно внакладе не останется: ему ведь предстоит унаследовать целое государство белорусское, если оно не будет разделено на уделы между братьями. О возможной мести заботливого батяни-президента Вирта ничуть не беспокоилась. За ним и так глаз да глаз со стороны американского ЦРУ и российской ФСБ. Под их недреманным оком батька Лукашенко боится даже тайно торговать танками Т-72, САУ "Зверобой" и ЗРК С-200, доставшимися ему в наследство от развалившегося СССР. Как-то раз его подначаленные сдуру попытались, так еле ноги унесли от разъяренных торговцев оружием из России и США. Вирта оружием торговать не собиралась, как и укрывать международных террористов или еще как-нибудь сердить сильных мира сего, поэтому абсолютно не стоило опасаться, что кому-то взбредет в умную голову, чтобы тратить кучу сил и средств и таки доискаться до происхождения ее с Кириллом финансовых ресурсов, добытых высокотехнологичным путем.

   Крупные финансы не поют тюремных романсов, тогда как мелкое воровство строго преследуется по закону в этом мире и в этом городе. Поэтому Вирта категорически запретила Кириллу без крайней необходимости трогать беззащитные и безмозглые банкоматы. Своих мозгов у них, конечно, нет, но многие из них находятся под скрытым видеонаблюдением, когда каждый клиент фиксируется, а в банках ежевечерне, а то и каждые два часа проверяют движение денег в автоматах, выдающих наличность. Да и не к чему ему теперь мелкотравчатые банкоматы, если лично сам Кирилл отныне открыто и свободно может объявить себя не слабоумным миллионером, вылезающим из подполья, то по меньшей мере обеспеченным по постсоветским меркам человеком. Оказывается, сегодня некий молодой и самонадеянный русский дизайнер Дербанов выставил на небезызвестный интернет-аукцион пять своих художественных альбомов, созданных им за последние шесть лет. И результат значительно превзошел самые смелые его ожидания. Тут уж муза высоких технологий на славу потрудилась, чтобы собрание виртуальных изображений различных жанров и исполнения олицетворяло творческие искания молодого художника в попытке воссоздать и воспроизвести средствами компьютерного дизайна идеальный женский образ. Между тем, Вирта однозначно не осмелилась торговать собственным телом, прекрасно понимая, как это не понравится ее Кириллу. Хотя считала себя самым лучшим и совершенным произведением дизайнера Дербанова из всего, что когда-либо было им создано и сохранилось на жестком диске его домашнего компьютера.