− Тогда ты тоже животное! — Применить против меня мои же аргументы. Не выйдет.

− Я-то вот человек, а ты нет. Поэтому будешь моим рабом. Живо собирай костёр! — Я прикрикнул на него и он, оставив спор, стал выполнять поручение.

Пока он поднимал с земли топливо для костра, я задумался, как быть с ним дальше. Его строптивый нрав не сулил ничего хорошего. Он мог спокойно сбежать от меня, тогда я окажусь в опасности, так как ночью он мог вернуться и обокрасть меня или убить. Без обуви мне его не догнать. Минуточку. Я присмотрелся к его ногам, на них были кроссовки! Отлично, заберу их себе.

− Эй, раб! — Окликнул я его. — Подойди сюда. — Он покорно подошёл. — Снимай обувь!

− Что? Зачем? — Он начал протестовать.

− Поторапливайся, я сказал! — Заорал я. С такими узколобыми людьми только так и приходится общаться. Он, трясясь, быстро скинул кроссовки. Я же надел их. Они пришлись на несколько размеров меньше и сильно давили на большой палец ноги. Но, я не растерялся и, вырезав дырки для пальцев, уже спокойно натянул их на ноги. Конечно, особо в них не побегаешь, но, по крайней мере, ходить смогу.

− Ты ещё и ограбишь меня? — Настырная личность, глупость и наглость плохо сочетаются. Тем не менее, я хотел узнать как можно больше о той четвёрке. Расспрошу его.

− Рассказывай всё, что тебе известно о тех четверых, пока разжигаешь костёр. — На время использую его пасть для своего блага.

− А что я могу сказать? Я пробыл с ними всего несколько часов, а потом они убежали. — Как же он не понимал, что мне важна любая информация. Судя по всему, они должны быть себе на уме. К тому же если они научатся пользоваться модулем, то многое узнают и обо мне.

− Выкладывай всё! Даже если бы ты видел их всего секунду. — Какой недоходчивый. Я всё больше и больше ненавидел его. Люди уживаются только с теми, кто близок к ним по взглядам, идеологии и мировоззрению. Поэтому сосуществование двух разных идей, как и их носителей людей, невозможно. Тут есть два выхода: переубеждение соперников или их устранение. Но, первый вариант возможен лишь в том случае, если убеждать надо в чём-то конкретном. Полный переход огромной массы людей из одной культуры в другую невозможен, поэтому здесь используют уничтожение как метод борьбы идеологий. Идею в принципе уничтожить нельзя, зато можно ограничить, унизить, заковать в железные рамки законов быта, а так же бороться с носителями информации, что бы она ни распространялась. Победа более сильной, простой, гибкой культуры только вопрос времени. Не может в мире воцариться что-то сложное. Я не думаю, что он это знает, тогда он меня не поймёт. А сейчас я послушаю его доклад. И я жестом приказал ему начинать.

− Ну что я могу сказать… — Протянул он, задумываясь и что-то вспоминая. — Милыми ребятами их не назовёшь. За эти несколько часов они постоянно спорили, ругались и даже подрались. Они ненормальные, как и ты! Ну, какой здравомыслящий человек станет вот так просто порабощать других? — Больше вытянуть из него не удастся. Но и из этой малой толики информации я выяснил всё нужное мне. Они были эгоистическими личностями, притом старающиеся рационально мыслить. Если они отделились от остальных, то посчитали неэффективным действием пребывание с ними. Если они вступали в открытую конфронтацию, то объединиться могли, лишь под общей идеей, соответствующей какой-либо области их интересов, при этом сохраняя всё остальное. В такой группе людей могут возникать частые конфликты. Пожалуй, уничтожать я их не буду. Сначала поговорю с ними, а потом использую в собственных целях. Для начала изучу, ведь такая возможность мало кому выпадает.

Как же мне догнать их? Я не попаду в нужные мне координаты. Есть ли иной способ? Тут я посмотрел на моего новоиспечённого раба. Он находился вместе с ними и перемещается по таким же мирам. Использовать его? Но как? Привязать к себе и ждать когда он сгенерирует антигравитационный импульс. Но, я могу переместиться раньше, тогда я прихвачу его с собой, и их след потеряется навсегда. Возможно, ли использовать «заражение вероятностью»? Молекулы, из которых состоит его тело, имеют свою вероятность, та в свою очередь может передаваться в этом секторе. Если я интегрирую их своё тело, то оно частично получит вероятность из его реальности, тогда я смогу смещаться по их пути и последовать за ними. Но как это сделать? Переливание крови? Здесь нет нужной аппаратуры, да и группы могут не совпасть.

О, нет, оставалось лишь одно: убить и съесть его. Вот же! Неужели нет другого способа? Сейчас меня раздирали смутные сомнения. С одной стороны возможность преследовать обокравших меня людей, которых я сражу же, узнаю, как только увижу, а с другой стороны я никогда не ел подобной пищи, вдруг мне не понравится? У него мало мяса, он исхудал. Значит, придётся кушать внутренние органы. Посмотрим, печень, сердце и почки, пожалуй, подойдут, можно съесть и мозг, у него он только в пищу пригоден. Кровь выпить. Необходимо поглотить как можно больше массы его тела. Но употребить сразу столько мне не под силу. Закоптить на костре оставшееся мясцо, и поедать постепенно. Я не могу отступиться только потому, что мне может, не понравится вкус подобной еды. Я получу своё, во что бы это ни обошлось!

Решено, сегодня он сослужит мне хорошую службу. Но куда собрать кровь? Тары у меня при себе нет. Я встал, взял лазер и принялся им вырезать из куска дерева тазик. Получилось не очень, но несколько литров жидкости туда бы вместилось, не пролившись.

− Что ты делаешь? — Спросил он у меня.

− Не видишь, что ли тазик. — Ответил ему я.

− А для чего? — Всё не унимался он.

− Для жидкости, для чего же ещё. — Честно сообщил ему я.

− Питьевую воду будешь туда собирать? — Наивный глупец, туда прольётся твоя кровь, что послужит мне на благо.

− Да. — Соврал я.

− Ну, ты хоть что-то делаешь. — Он попытался сострить. Я спущу ему это с рук, всё равно ему уже не жить.

Разумнее всего отрезать ему голову и кровь с туловища стечёт в приготовленную ёмкость. Резак в одно мгновение совершит нужное, и расчленять тушку будет легко и просто. Остаётся только запалить костёр, для обжарки мяса. Он как раз заканчивал его складывать. Дабы закоптить, необходимо положить туда много сырых веток, чтоб было больше дыма, но с этим и я прекрасно справлюсь. Следует сказать ему кое-что перед его кончиной, не молчать же мне всё время.

− Слушай. — Прервал я его. — Ты считаешь меня ненормальным?

− Да! Ты самый настоящий сумасшедший, ну кто будет так поступать с людьми?

− Знай же, никчёмное животное, что нормы зависят от уровня развития общества, то есть культуры, морали и быта. В каждой эпохе свои морали и правила, не может существовать чего-либо универсального в этом случае. Норм много и все они разные, как во времени, так и в пространстве. Ты считаешь, что знаешь их все, чтобы судить выхожу ли я за рамки хоть одной из них? Да кем ты себя возомнил, ничтожество! Судишь, лишь исходя из собственных впечатлений. Давай зажигай огонь! — Пусть перед смертью он будет повержен и духовно, терпеть не могу болванов, как он! Он не ответил мне, ну и отлично, он уже сдался, и сожалеть мне не о чем.

− Нечем. — Начал оправдываться он. — Зажигалка была у Марины. — Ну, ничего, это его не спасёт. Немного поработав лазерным лучом, я разжёг костёр. Наступило время обезглавить жертву. Бороться с ним глупо и сразу сносить ему голову тоже, пока я дотащу таз, из него уже вытечет добрая половина крови, а я не хотел ничего терять. Как же уговорить его склониться над тазиком? О, есть идея! Следует запомнить этот момент, сейчас я лично прикончу малоразумную тварь.

− Послушай. — Начал я. — Подай сюда тару для жидкости.

− Ладно. — Он нехотя притащил его. — Зачем тебе он сейчас понадобился?

− Я впервые сделал такое своими руками. Как на твой взгляд сойдёт за произведение искусства? — Сначала следовало заболтать его и лишить бдительности.

− О чем это ты говоришь? Это грубая конструкция, хоть и срезано хорошо, без заусенцев и лишних углов. Зачем оценивать его как искусство? Что с вами всеми такое? — Теперь перейду к заключительной фазе.