Вот их и называют индиго, а сути это не меняет. И Второй был фанатом таких фильмов. Сечь его надо плетью, да выбить зубы за такие предпочтения, ведь дабы был вкус, надо иметь язык, а у большинства его не было, как и у Второго. Но, он проворен, и вступать с ним в открытую физическую конфронтацию, было бы шагом опрометчивым.

− Эти фильмы, в лучшем случае, лишь искажение научных теорий. Во-первых: ученые и вправду предполагают, что другие реальности существуют и предпосылкой для этого является нестабильность некоторых элементарных частиц, вроде всем известного электрона.

Учёные пытались вычислить траекторию движения одного электрона, но на определённом этапе эксперимента, он просто исчезал. Из чего был, сделан вывод, что нельзя точно знать, где он окажется. Ведь согласно классической механике, если знать месторасположение каждой частицы во вселенной, то можно сказать, где она будет в последующее время, то есть наверняка предугадать будущее. А согласно этому опыту, грядущее знать невозможно, поскольку нельзя предугадать точную траекторию электрона. А куда же он исчезает? И тут выдвинули гипотезу, что в другой пространственно-временной континуум. Но это только теория, имеющая много неточностей и изъянов.

Моя надежда заключалась в том, что Второй был не совсем умалишённым и мои доводы могли возыметь нужный мне эффект.

− Спасибо за объяснение, вот вам и повод поверить мне. — Проклятие! Я сам дал обезьяне гранату. — А как ты объяснишь присутствие здесь и сейчас нас четверых? Хотелось бы послушать мистера скептика.

Вот ведь макака резус! На нём бы опыты ставить. И что он имел против скептиков? Они отличные люди, умеющие отличать заблуждения от истин. Но, он поддел меня, я действительно понятия не имел кто они такие.

− Я не полностью отрицаю возможность, а лишь говорю о её малой вероятности. — Хоть так от него отобьюсь и соберу больше данных.

− А то, что местные разговаривают на совершенно незнакомом нам языке и пользуются стрелами и дубинками в качестве оружия. Что ты на это скажешь? — Всё продолжал Второй. Действительно, цивилизованные люди так не поступают, но мне всё ещё слабо верилось во всё это.

− И как насчёт наших перемещений? — Уже вступил в дискуссию Четвёртый. — Как это объяснить, я рискну согласиться со Вторым, и его предположением, что это была телепортация. — Да чтоб их всех собаки съели. Один сказал, другой подхватил, и пошло поехало. Тогда применим другую тактику ведения спора.

− Допустим на мгновение, что это так. И что дальше? — Такая постановка проблемы должна сбить их с толку и дать мне время обдумать происходящее без комментариев других. Но, не тут-то было.

− О нееет!!! — Второй заорал, как будто его резали заживо. При этом демонстративно упал на колени и принялся колотить кулаком по земле.

− Что случилось? — Взволнованно спросил его Первый.

− Не ясно, что, ли?! — крича, ответил тот.

− Нет, растолкуй. — Первый оборвал его стенания.

− А как мы теперь домой вернёмся, если он даже не в этой вселенной? — истерично завопил Второй, продолжая молотить кулаком по дороге.

Все погрузились в томящее молчание, кроме Второго, который прибавил громкости.

Главное тут было не то, что мы, возможно, находились в другой реальности. Вопрос о возвращении домой более ощутим. Как мы доберёмся? Одно лишь очевидно, мы присутствуем незнамо где, а это, в нашем случае было равнозначно перемещению в параллельный мир. С этим я ещё могу согласиться.

Стоило найти кого-нибудь из этой местности и понаблюдать за его поведением. Те, кто пустил стрелу в Первого, как-то не вызывали у меня симпатии. Мы вполне могли наткнуться на закрытую общину, как говорил Второй. Хоть иногда от него можно услышать здравые слова.

− Давайте все успокоимся. — Предложил Первый.

Мудрая мысль, а то этот паяц, стоявший на коленях, уже начинал раздражать меня.

— Второй мог и ошибиться в своей версии событий. Для начала надо вступить в контакт с местными жителями и аккуратно поспрашивать у них, расположение городов. Только подходить стоит по одному, что бы ни пугать их. А делать это будет Четвёртый.

Какой умный выискался. После того, как его чуть не продырявили, он явно струхнул. И правильно делал, в страхе и предосторожности нет ничего постыдного, потому что это вполне разумно.

− Никогда! — рявкнул тот. — Подлец, сам не хочешь себя подвергать опасности, так других пихаешь вперёд?! Прямо как командиры своих солдат, а тех высшее командование. Они спокойно сидят себе в штабе, чаёк попивают, а эти олухи отдуваются за них. Поэтому я сильнее всего желаю смерти простым рядовым! Ведь они не люди, они «солдаты». Значит, их можно спокойно убивать, без угрызений совести. Они и сами рады умирать, потому что являются безмозглыми машинами по исполнению воли вышестоящих эгоистов.

Не стоит приписывать меня к таким отбросам! Я не буду этого делать, потому что у меня есть мозги и чувство собственного достоинства. Это как в песне: «Хорошо быть генералом…». Вот я и стану кем-то подобным. И, со спокойным сердцем, пущу миллионы в мясорубку ради своих целей. И это будет честно и справедливо, потому, что моя власть определит и сотворит эти понятия! Да кто ты такой, чтобы подвергать меня опасности? Сам и иди, если тебе надо! — Крикливо закончил он.

А Четвёртый, оказывается с характером. С ним я был солидарен лишь в одном. Из-за этих тупых вояк науку стали бояться. Все кричали о том, что злые учёные создали ядерную бомбу и теперь всех зажарят на адской сковородке.

А те, кто твердили это, не думали своими пустыми головами, что её заказали учёным военные и они же и использовали и грозились подорвать полмира. Вот, это действительно были обезьяны с гранатами, только само устройство было значительно сложнее, а его обладатели отличались от приматов лишь выглаженной формой и побритым лицом.

Больше всего мне не нравились страны с всеобщей мобилизацией, кое в каких призывали даже женщин. Если бы там отменили её и организовали контрактную армию, то мало кто пошёл бы защищать такие государства.

Пусть войной занимаются не все подряд, а те, кто действительно хочет этого. И таких найдётся очень мало. Это раньше простые люди могли собраться и создать армию.

Сейчас, когда в войнах применялась современная техника, специальное оборудование, организация актов агрессии и защиты становилась узкоспециализированной стезёй.

Другими словами, простой человек уже не имел никакого отношения к данным явлениям. Следовательно, современные конфликты могли создаваться кем-то стоящим у власти и преследующим только свои интересы.

И Четвёртый хотел быть одним из них? В принципе, я не против этого. Люди, которые шли на добровольную погибель ради каких-то мифических и абстрактных целей, выдуманных командованием, не являлись умными и свободомыслящими, а чем больше таких погибнет, тем лучше для всех.

Идиоты должны идти под нож, а останутся только умные. Не удивлюсь, если всё это грандиозный план по очистке человечества от глупости, путём простого физического устранения объектов.

− Ты что? Убивать людей миллионами. Намного лучше сделать из них рабов, которые будут обеспечивать тебя до конца твоей жизни. — Первый начал спор с ним.

Рабов говоришь? Тоже не плохая идея, принимать людей с низким интеллектом за простой тягловый скот. Но, так они будут плодиться, и размножаться, а тупость заразна. Это могло сказаться и на умных людях. Нет, всё-таки лучше уничтожать их.

Но не открыто, потому что их гораздо больше, а постепенно, посылая на войны, моря голодом и болезнями. Я пока раздумывал над тем, стоит ли мне начать поиски организаций занимающихся подобными делами и присоединиться к ним, если они существовали.

− А они и будут моими рабами. Одно моё слово и они бросятся в огонь за меня! Кстати, я не ваш раб и поскольку, сейчас, утро, то мне остался ровно один день наказания. — Обрадовано подскочил Четвёртый.

Так что, он вел отсчёт времени по проходившим суткам, а не по собственным часам? Оплошность в установке условий наказания допустил Первый, не указав систему исчисления времени, теперь у того был шанс укоротить свой срок ровно вполовину. Но, нельзя винить в этом судью, ведь он не предполагал такое развитие событий.