Голос прервался так же внезапно, как и появился. Сергей еще несколько долгих, а может и бесконечных в этом месте минут, сидел без движения, словно уподобившись давно умершему существу напротив, какой уже век сидевшему здесь неподвижно. Теперь этот ушедший бог перестал быть для него чуждым. Та поразительная история, что он услышал, все еще продолжала звучать у него в голове. Права была богиня лесов Мусанка-Кнош утверждая, что сила ушедших богов сокрыта в нём. Но обдумывать услышанное пока было некогда, сейчас важнее всего судьба Джил. Сергей резко поднялся и быстро вышел за границу синего света.

   Вновь оживший, в тот же момент Тагендорф вздрогнул, увидев его на другом месте, ведь снаружи не прошло и секунды. Сергей, не говоря ни слова, обернулся и мысленно попрощался с последним из Клеров. Внутри синего луча вспыхнул невыносимый для глаз яркий свет и тут же погас, как и сам луч. Ни единого предмета больше не было на круглом каменном постаменте. Их поглотила Вечность.

   Тагендорф даже ахнул от неожиданности.

   - Что произошло? - в недоумении воскликнул он.

   - Как что, именно то, чего вы желали столь длительное время, я вошел внутрь, узнал все тайные секреты последнего из ушедших богов и вернулся к вам. - Ответил Сергей.

   - Когда же вы успели, вы ведь только что...

   - Вам ли, прожившему так долго в этом мире, не знать, что время не везде течет одинаково.

   - Стало быть,... Ага, понятно, но куда всё исчезло?

   - Боюсь огорчить вас, однако сообщение было одноразовым и самоуничтожилось по окончании.

   - Но вам удалось узнать нечто новое? Удалось собрать сведения?

   - О да, я узнал так много, что непосвященному и представить будет сложновато. А тем более вам. И, кроме того, я готов поговорить об этом и даже поторговаться. - Добавил Сергей, понимая, что имеет на руках небольшой козырь.

   - Поторговаться? И что же позвольте узнать станет предметом нашего торга? - произнес Тагендорф, на лице которого заиграли желваки.

   - Избавление от страданий моей девушки и свобода моих друзей. - Твердо сказал Сергей, не намереваясь уступить барону ни на йоту.

   - Прекрасно, ваших друзей я могу освободить немедленно, но вашу девушку излечит только время, противоядие от генной мутации боюсь еще не создано, а анализ ген показал, что примерно через два дня начнется улучшение ее состояния и...

   Закончить фразу он так и не сумел. Из-за двери в лабораторию донеслись странные звуки. Сергею показалось, что с громким треском лопнул кожаный ремень, потом послышались звуки глухих ударов и через мгновение дверь распахнулась и на пороге появился Мик Паркер. На его плечах висели все трое молодых лаборантов, но он, несмотря на то, что связанные ноги заплетались, все же сумел войти. Властелин Гемсиана не узнал своего друга, настолько бледным и растерянным оказалось его лицо.

   - Сергей, Сергей. - Позвал он.

   И тот внезапно понял, что случилось нечто непоправимое, его друг впервые за всё время знакомства назвал его по имени.

   - Сергей, - как во сне пробормотал Мик, под тяжестью тел повалившись на пол. - Джил умерла, они убили её.

   Точно в тумане Сергей услышал эти слова, качая головой, он пятился назад и, споткнувшись о каменный постамент, упал. Однако тут же поднялся и медленно, ничего не видя вокруг, пошел к двери.

   И в эту минуту раздался резкий голос Тагендорфа громким эхом разнесшийся по древнему подземелью.

   - Что ж, не стоит пребывать в унынии, потерь не избежать даже в самом великом начинании. - Произнес он. - Вскоре, вы станете властителем всего мира, и у вас в распоряжении будут сотни прекрасных девушек, так следует ли переживать из-за одной.

   Все еще не до конца осознав глубину потери, Сергей медленно повернулся к фон Тагендорфу.

   - Все олимпийские боги и их деяния, не стоят и улыбки той, что ты погубил. - Дрожащими губами произнес он, чувствуя, как где-то в груди разгорается пламя, пожирающее его изнутри.

   Уже не слыша собственных слов, он продолжал.

   - Будь ты проклят барон Фридрих Фон Тагендорф, будь прокляты оба этих мира, будь проклята вся бесконечная вселенная, в которой теперь не стало этой девушки. Где по твоей вине не нашлось ей места. Хочу напомнить тебе господин барон, тот непреложный закон, что выдумал ты сам - каждого, кто покушается на жизнь себе подобных, ждет неотвратимая и жестокая кара! Сейчас же я сужу тебя, и приговариваю к смерти, за твои преступления перед людьми обеих миров, перед Джил и передо мной. В этот самый миг, я и обвинитель твой и судья и палач. Закон одинаков для всех! Готовься - я иду.

   Сжав кулаки, Сергей направился к Тагендорфу, взор его пылал, а побелевшее лицо было сведено судорогой. Тагендорф в полной растерянности, будто только сейчас осознав глубину опасности, отскочил назад, за спины своих телохранителей и закричал.

   - Стреляйте, стреляйте же в него.

   Только двоим из них, удалось выхватить оружие, но это их не спасло. Сергей рванулся вперед, и мир вокруг опять замер, как если бы он снова находился в синем луче. Точно в испорченном кинофильме увидел, как Черные Ангелы потянулись за пистолетами, но даже не дал им время хотя бы на один выстрел. Голыми руками он вырывал внутренности и сворачивал шеи противников, двигаясь настолько быстро, что лежащему на полу Мику показалось, будто незримый кровавый вихрь пронесся по подземелью, за доли секунды разрывая в клочья и расчленяя одетых в черное людей.

   Когда головы последних двоих покатились, оторванные по каменному полу, Тагендорф бросился к двери, на лице у него предсмертной маской застыл ужас. Но убежать ему не удалось, удар в бок отбросил барона к стене. Не спуская глаз с окровавленных рук Сергея, он выпрямился и хотел что-то сказать, но резкий и несвоевременный спазм сжал ему горло. Тогда старый медиум выставил вперед ладони, пытаясь отгородиться от надвигающейся смерти. Но пощады сегодня не было никому. С огромной силой, помноженной на невероятное ускорение, Сергей выбросил вперед руку, и через мгновение в ней затрепетало человеческое сердце. Он с отвращением бросил его на пол и раздавил сапогом.

   - Ты и при жизни был бессердечным, оставайся же таким и после смерти. - Прошептал последний из Черных Ангелов, не глядя более на своего поверженного врага.

   Один Мик Паркер остался жив в этой огромной круглой комнате, вновь ставшей склепом сразу для стольких людей, погибших здесь сегодня. Но он не смел и пошевелиться, глядя на мертвое лицо своего товарища. Тот наклонился и, оторвав капюшон от чьего-то плаща начал вытирать им залитые кровью руки. Было заметно, что он не осознает того, что делает. Закончив, Сергей направился в лабораторию, даже не взглянув на замершего без движения Мика.

   Паркер медленно поднялся и распутал, наконец стягивающие его ремни. Затем тоже вернулся в длинный зал с колоннами. Подобрав нож, он освободил Бронима и лишь затем подошел к Сергею.

   Последний стоял на коленях у ложа утраченной возлюбленной, спрятав лицо в её темных волосах. Лицо Джил и сейчас было спокойно и безмятежно, она так и ушла, с непоколебимой верой в своего любимого. Сергей замер, стоя на коленях. Он не сумел спасти её, не сумел вернуть её к жизни и теперь не сможет простить себя за это. Вглядываясь в лицо, такое знакомое, любимое и прекрасное, никак не мог заставить себя поверить, что её уже больше нет. Казалось, вот-вот девушка откроет глаза, и знакомая нежная улыбка вновь родит те ямочки на щеках, что он любил целовать. А изящная рука поправит непослушную прядь и откроет маленький шрам на виске, который всегда так нравился ему.

   У него сейчас не получалось принять её такой, застывшей и неподвижной, так много всегда было в ней бурлящей и искрившейся жизни. Сколько прошло времени, с тех пор как он сидит тут, склонившись над её телом, никто не смог бы ответить.

   Сергей очнулся, услышав рядом чьи-то рыдания. Это был Мик, который сидел на полу и плакал, утираясь рукой, словно маленький ребенок. Сергей спокойно поднялся, слез на его глазах больше не было, а во всех движениях чувствовалась непреклонная уверенность. Он подошел к Брониму и велел ему собрать всё оружие в обеих комнатах. Сам же принес чистое белое покрывало и аккуратно укрыл тело Джил. Потом достал из кармана её серебряную пряжку и, протерев, положил подле левой руки. Подойдя к Мику, взял того за плечи, и одним движением поставил на ноги. Тот поднял на него заплаканные глаза.