К ним подошла красивая черноволосая девушка с блестящими глазами. На ней было платье, явно сшитое парижским кутюрье, а не частными английскими портными, услугами которых воспользовались большинство здешних дебютанток.

— Привет, дорогая! — Девушка заключила Венецию в объятия. — Жутко хочется курить. Пожалуйста, дай затянуться.

— Конечно, Кик, держи. Можешь докурить мою сигарету.

Красавица американка усмехнулась:

— Вот спасибо! Слушай, ты едешь в «Ритц»? Туда собирается целая компания. Отправляемся через двадцать минут. Папа сказал, присоединится к нам позже.

— Пока не знаю, Кик, — небрежно отозвалась Венеция. — Хочу посмотреть, что еще здесь будет.

— Ладно, милая, увидимся на следующем мероприятии. — Кик выгнула бровь дугой, повернулась и бегло оглядела Оливию. — Кто это? — спросила она таким царственным тоном, каким не говорили даже король с королевой на недавней церемонии представления.

— Оливия Дру-Норрис. Мне кажется, — заговорщицки прошептала Венеция, — она вольется в нашу компанию.

— Отлично! — бросила американка, говорящая типично английскими фразами. — До встречи, Оливия. — Она быстро пошла к выходу.

Венеция проводила Кик глазами. Остальные тоже смотрели ей вслед.

— Ты, конечно, знаешь, кто это? — спросила Венеция у Оливии.

— Да, видела ее фото в газетах, — кивнула Оливия. — Это Кэтлин Кеннеди.

— И некоронованная королева сезона, милая. Ее все любят.

— Это понятно, — вздохнула Оливия. — Она потрясающе красива.

— И современна. Она — как глоток свежего воздуха. Если ты ей приглянешься, — Венеция сжала руку Оливии, — Кэтлин обеспечит тебе увлекательный сезон. Знаешь, ты обязательно должна познакомиться с моей матушкой. Думаю, она тебе понравится. Придешь на танцевальный вечер Типа Чандлера, который состоится завтра и «Савое»?

— Да, приду, — ответила Оливия.

— Там должно быть весело. Будет играть Джеральдо со своим чудесным оркестром. Тогда и продумаем наши планы. — Венеция подмигнула Оливии и увидела, как еще одна девушка, стоящая в другом конце комнаты, машет ей рукой. — Ну, побегу, милая. Надо обойти всех знакомых. До завтра!

В тот вечер, приехав домой, Оливия впервые почувствовала легкое предвкушение при мысли о предстоящем сезоне.

Проснувшись, Элси с радостью увидела майское солнце, которое пробивалось в комнату сквозь тонкие ситцевые занавески. Жуткая зима с морскими туманами и ледяными ветрами наконец-то осталась позади. В последнее время Элси чувствовала себя немного подавленной от того, что ей пришлось опять стать горничной первого этажа. В Уортон-Парке не устраивали вечеринок, и ей некому было прислуживать. Заработок снизился, и она приносила в семью меньше денег.

В доме было тихо: его светлость часто пропадал в Лондоне на военных совещаниях, а госпожа всю зиму серьезно болела. Когда она слегла с гриппом, вся прислуга беспокоилась за ее жизнь. Графиня была хрупким цветком, и когда ей нездоровилось, домашние сильно переживали.

Элси резво вскочила с постели (ее младшая сестра, с которой они спали в одной кровати, недовольно застонала) и раздвинула шторы. Сестренка издала еще один стон, перевернулась на другой бок и накрыла голову подушкой.

Элси посмотрела на солнце и поняла, что сейчас всего лишь начало шестого. До начала работы еще целый час, и можно приготовить нарядную одежду. Сегодня работать полдня, а потом Билл поведет ее в кино. Они хотели посмотреть «До свидания, мистер Чипс» с Робертом Донатом и договорились встретиться в половине второго в квадратном дворике. Билл сказал, что у него есть для нее сюрприз.

«Может, подарит мне кольцо?» — с замиранием сердца думала Элси.

Ей только что исполнилось восемнадцать. Билл уже больше года за ней ухаживал, пора и под венец. Тем более что он недавно вступил в Территориальную армию и два раза в неделю ездил в Дарем на ночные учения (правда, его оружием были швабры и лопаты). Что, если его призовут в армию и пошлют за границу воевать? Элси потеряла двух своих дядюшек в битве на реке Сомме и не хотела, чтобы война отобрала у нее любимого.

Если бы все зависело только от нее, она, не мешкая, вышла бы за него замуж. А пока Элси не разрешала Биллу заходить слишком далеко, когда они целовались и обнимались в лесу. Билл знал, что ему придется подождать до свадьбы, ведь Элси порядочная девушка.

Она уже положила глаз на уютный коттедж садовника, который Билл унаследует от родителей через несколько лет. Коттедж стоял за пределами квадратного двора, в отдельном садике, и был вдвое больше дома, где жила семья Элси из восьми человек.

Она знала, что мама с удовольствием от нее избавится: Элси до сих пор давала родителям деньги, но Билл зарабатывал в два раза больше. Ее светлость явно благоволила молодому талантливому садовнику, который радовал ее красивыми цветами. Каждый раз, приходя в теплицу и глядя на новые выпестованные Биллом растения, госпожа давала ему шиллинг-другой. С годами у него накопилась немалая сумма, которую он хранил в тайнике под половицами спальни. Элси знала об этом и не сомневалась, что они смогут позволить себе достойное празднество в сельском клубе. Ей хотелось сыграть такую свадьбу, какой еще не видывали местные крестьяне.

Элси встряхнулась: хватит терять драгоценное время в мечтаниях! Она выдвинула ящик комода и выложила оттуда шляпку, юбку и блузку. Эту юбку Элси сшила сама из темно-синей скатерти, которую выбросила экономка миссис Кумб, и сшила по моде: короткий подол едва прикрывал колени, пояс плотно облегал талию, а по бедрам шли мелкие складочки. Элси осталась очень довольна своей работой и надеялась, что ее наряд подтолкнет Билла к «правильным» действиям.

Надев костюм горничной, девушка сбежала с лестницы и пожелала доброго утра маме, которая помешивала кашу на плите.

— Хочешь есть? — спросила мама.

Элси покачала головой:

— Я приду на ленч. Только не забудь, потом меня не будет до позднего вечера. — Не дожидаясь, когда мама попросит ее приглядеть за малышами или даст какое-то другое поручение, девушка открыла дверь. — Пока, мам! — Она весело помахала рукой и исчезла из дома.

Проходя по саду, Элси взглянула на теплицу: «Интересно, пришел уже Билл?» Ей нравилось незаметно наблюдать за его работой. Она часто смотрела из окна, как он сосредоточенно склоняется над растением, и не верила в свою удачу: какого красивого и умного жениха подарила ей судьба!

Родители порой обвиняли Элси: мол, она хочет прыгнуть выше головы.

«Что такого? При чем здесь это? Мы с Биллом молодые, здоровые и работящие, так зачем упускать то, что само идет в руки? Конечно, нам повезло — есть крыша над головой и стабильный доход».

Элси видела в кинохронике, как много горожан голодают на улицах, и радовалась, что у них с Биллом и у их будущих детей есть безопасное убежище — Уортон-Парк. К тому же она боготворила ее светлость, как и остальные слуги.

Элси знала: хозяйка отличается от большинства богатых помещиц. Многие горничные, приходя в гости к Элси, признавались, что их хозяйки держат прислугу в страхе. Леди Кроуфорд относилась к своим работникам с добротой и пониманием, и те редко ее подводили. Она раздавала указания тихим ласковым голосом, и слугам казалось, что они оказывают ей любезность. Если все же случались промахи, госпожа вскидывала бровь или недовольно поджимала губы — этого было достаточно, чтобы провинившийся несколько дней ходил как в воду опущенный.

Ее светлость искренне заботилась о слугах. Элси помнила один случай. Будучи еще маленькой, она сидела за столом в большой кухне и с трудом выводила в тетрадке буквы, а мама пекла разные вкусности к ежегодному празднику садоводов, который отмечался в Уортон-Парке. Госпожа вошла в кухню, внимательно осмотрела противни с пшеничными лепешками и бисквитами, потом увидела сидящую за столом Элси и подошла к ней.

— Тебя зовут Элси, n’est-ce pas?

Элси не поняла это странное выражение, иногда произносимое хозяйкой, но все равно кивнула: