"Когда я прочел донесение, присланное Джоанной с Барселлы, — писал командир Сокольничих Тер Рошах, — то первым чувством, которое я испытал, было несказанное удивление. Не верилось, чтобы тот, кому в моем блестящем плане отводилась главная роль, мог так бесславно погибнуть в какой-то жалкой тамошней заварушке. Несмотря на воспитание в духе Клана, которое, казалось, должно было научить меня мириться с неизбежным, я упорно не хотел верить, что мой выбор ошибочен. Мне казалось, что на Эйдене лежит печать грядущих великих свершений, что он является новой инкарнацией своего генетического отца. Неужели я заблуждался?

И тогда я ощутил горечь разочарования. Не потому, что рушился мой план, нет. У меня отняли возможность проверить, сработает ли он. У меня отняли возможность испытать мои возможности. И это не впервые. В жизни я то и дело лишался возможностей. То я проигрывал в Споре Благородных, и в бой шел другой. То это была военная кампания, в которой мне не удавалось принять участия. Я уверен, что, если завтра Кланы двинутся на Внутреннюю Сферу, обязательно выйдет так, что я не смогу участвовать в этом величайшем из великих походов.

И тогда я разгневался и восстал и оспорил неизбежное. В ответном послании Джоанне я приказал ей лично убедиться в факте смерти Эйдена и доложить мне о результатах. Я с удовольствием представил себе выражение ее лица, когда она получит мое послание. Джоанна до судорог ненавидит любую бюрократию. А от моего приказа бюрократизмом несло за версту. Однако вышло так, что в данном случае бюрократический подход себя оправдал.

Пришел ответ с Барселлы. Вот его текст:

"Опознание произведено. Это не труп техпома Эйдена. Более того, мне сообщили, что это даже не тело казненного властями бандита.

Итак, мы имеем дело со встречной игрой. Эйден вводит в заблуждение местные органы власти и с их помощью сбивает нас со следа. В настоящий момент мы не располагаем информацией о местонахождении техпома Эйдена, но техник Кочевник уверен, что мы обнаружим его. В последнее время я научилась доверять интуиции Кочевника. Продолжаем поиски. Сокольничий Джоанна".

Сколь велика была моя печаль, столь велика ныне моя радость. Мой план еще может сработать.

Еще есть время. Я уже выбрал подразделение, которое будет уничтожено; я могу сделать это в любое время. Нам предстоит также понести утрату офицера-инструктора; это будет несчастный случай. Но я уже присмотрел одно подразделение, в числе учебных офицеров которого есть один, чей послужной список внушает сомнение. Я с удовольствием оставил бы в живых всех офицеров, но мой план этого не допускает. Одному из них придется умереть. По крайней мере одному.

По физическим данным и способностям Эйден более всех схож с неким Хорхе. Говорят, что Хорхе отличается драчливостью. Это хорошо. Это увязывается со стереотипом поведения Эйдена. Он может быть спровоцирован на проявление неистовой ярости. Психологически они похожи между собой. Но если из Эйдена с его психотипом мог бы получиться образцовый офицер, то Хорхе, будучи вольнорожденным, вынужден был всю жизнь учиться подавлять вспышки ярости. На поле боя это может сыграть с ним злую шутку. Со временем из Хорхе мог бы получиться недурной водитель боевого робота — в этой области он по успеваемости превосходит остальных в своей группе. Но офицера из него бы не вышло. Впрочем, какая разница? Он же вольнорожденный".