— Monsieur le Professeur, — назвал себя Сергей Сергеевич, а Арнольд Борисович, заискивающе улыбаясь, уточнил: Он же — виконт де Марсель и д'Авиньон, кавалер ордена Черного Сириуса и старший адъютант Командора 1-й галактической эскадры.

— Ну, это в прошлом, — засмущался Сергей Сергеевич, впрочем, не веря своим ушам.

Гости вытянулись по стойке смирно. Старший по званию, то есть капитан Блейк, отдал честь и по всей форме доложил о выполнении задания, а затем обратился к Сергею Сергеевичу с вопросом, который вызвал у него замешательство:

— Доклад окончен. Разрешите в соответствии с пунктом три параграфа пять поощрительной инструкции получить увольнительную сроком на 36 часов!

Сергей Сергеевич вопросительно посмотрел на Арнольда Борисовича.

— Все правильно, — подтвердил бес и тут же передал ему на подпись листок бумаги с уже отпечатанным проектом соответствующего приказа.

Полагая, что с его стороны было бы не вежливо отпустить гостей, не напоив их чаем, Сергей Сергеевич предложил пройти на кухню, но гости пить чай отказались, поскольку, по их словам, это может помешать их успешной телепортации.

— Куда собрались, орлы? — поинтересовался у них Арнольд Борисович.

— Как всегда, в Монте-Карло. Поиграем в казино, пройдемся по борделям, устроим парочку скандалов, набьем полицейским морду и вернемся назад, — сообщил довольный капитан Блейк.

— Тогда, как говорится, не пуха, ни пера, — сказал Арнольд Борисович и открыл окно.

Когда гости улетучились, выяснилось, что их скафандры до возвращения из увольнительной должны остаться в квартире Сергея Сергеевича, поскольку у Арнольда Борисовича нет никаких условий для содержания их в целости и сохранности.

— Вы уж извините, Сергей Сергеевич, что так получилось, — оправдывался бес, но потом все-таки додумался, как с этой чудо техникой поступить. Они заперли скафандры в кабинете, перед этим закрыв окна и прикрыв их плотными шторами. Чтобы скафандры "не скучали", им предоставили нарды, в которые они, как их увидели, сразу же сели и стали играть.

В половине двенадцатого, когда Сергей Сергеевич подходил к припаркованной во дворе "Волге", чтобы отправиться на дачу, его окликнул дворник Степан Иванович — высокого роста пожилой мужчина с всклоченной бородой и огромными ручищами, которыми впору ворочать пудовым кузнечным молотом, чем метлой и совковой лопатой. Сергей Сергеевич подумал, что дворник, как обычно, попросит взаймы трешку на опохмелку, и уже машинально полез за партомоне, но все оказалось гораздо более серьезно. Степан Иванович, озираясь по сторонам, сообщил новость, от которой Сергею Сергеевичу стало нехорошо.

— Это что же творится, господа-товарищи?! Покойники уже в троллейбусах разъезжают и по дворам шастают! — начал Степан Иванович свой взволнованный монолог, из которого следовало, что рано утром в городском морге обнаружилась пропажа трупов двух мужчин уже подготовленных к погребению на кладбище. А еще через некоторое время в милицию позвонила какая-то гражданка, которая утверждала, что своими глазами видела, как ее покойный супруг садился в троллейбус. Ей, конечно, не поверили и рекомендовали закусывать, но вскоре на пункт дежурного по городу обрушился шквал звонков. Все звонившие в один голос утверждали, что видели одного из покойников во дворе дома N15, в котором он когда-то проживал. К дому, который, кстати, находился от них через дорогу, были направлены два наряда милиции. Стражи порядка проверили все подъезды, подвал и даже залезли на чердак, но никого не нашли.

Слушая дворника, Сергей Сергеевич вспомнил бледный вид и траурно-парадное облачение недавно посетивших его квартиру гостей, и догадался, что капитан Блейк и главный санитарный врач Пронин, сбросив с себя скафандры, отправились в морг, а затем превратили тела двух умерших граждан в зомби и с его разрешения спокойно отправились в увольнительную.

Мороз по коже у него пошел, когда он представил себе, как они в Монте-Карло играют в покер и рулетку, пьют настоящее французское шампанское, закусывая его икрой "Алмас" и нежнейшими устрицами, лапают своими холодными и липкими пальцами хорошеньких девиц, возможно, дебоширят. И никто из окружающих даже не подозревает о том, что это — не люди, а живые трупы.

— Это свидетельствует о скором конце света! — сделал глубокомысленное заключение Степан Иванович и перекрестился.

— Вы преувеличиваете значение данного события, — сказал Сергей Сергеевич и попробовал успокоить дворника доподлинно известными науке фактами летаргического сна, а также последующего выздоровления мнимо усопших. Все они, обнаружив себя в морге, естественно, хотят вернуться к живым, но, вот, живые, с их намерением воскреснуть иногда не соглашаются, и, потратив немалые деньги, стремятся завершить похоронные дела.

— Как Иисуса из Назарета, например! — ахнул Степан Иванович и зауважал Сергея Сергеевича еще больше.

У Степана Ивановича в запасе имелось еще одно конфиденциальное сообщение, которое он, оглянувшись по сторонам, ему и выдал:

— Еду я, значит, в пятницу в автобусе по своим делам. И тут на остановке возле магазина "Электроника" заходит и садится напротив меня небольшого росточка, лысый, то есть совершенно, можно сказать, плюгавый, старичок, газету "Правду" разворачивает, без очков читает и ухахатывается. Я тоже иногда смеюсь над тем, что в наших газетах пишут, но тут совершенно особый случай: от старика тухлыми яйцами воняло, а я на этот запах особенно отзывчив, потому как пять лет на птицефабрике в котельной кочегаром проработал. Не иначе, что этот старик — либо бес, либо инопланетянин, потому что читать газету "Правда" и источать сероводород — совершенно неприлично.

— Ну, как на это еще посмотреть, — усмехнулся Сергей Сергеевич и твердо про себя решил, что надо бы Арнольда Борисовича попросить, чтобы он либо общественным транспортом не пользовался, либо духами какими-нибудь опрыскивался.

Добираться до своей дачи Сергею Сергеевичу прежде приходилось по дороге, состоящей из дыр и колдобин, но после начала строительства в 1977 г. в 12 километрах от новосибирского Академгородка нового рабочего поселка дорожные службы положили асфальт, нанесли свежую разметку, покрасили бордюры и установили мачты освещения. Теперь весь путь от дома до дачи занимал не более получаса, если, конечно, удавалось проскочить железнодорожный переезд. На этот раз ему вроде бы повезло: он переехал через железнодорожные пути без задержек, и только на шестом километре, где расположена городская свалка твердых отходов, заметил впереди скопление машин. Его обогнала, громко сигналя, пожарная машина. Любопытное, надо заметить, занятие у пожарных: они выезжают, чтобы отмочить там, где кто-то отжог.

— Не иначе, как ДТП с возгоранием транспортного средства, — подумал Сергей Сергеевич. Он сбавил скорость, и вскоре его становил дорожный патруль. Сергей Сергеевич опустил боковое стекло и высунул голову.

— Разворачивайтесь и поезжайте в обход! — крикнул подошедший к его "Волге" совсем молодой гаишник в звании старшего сержанта, и почему-то расплылся в улыбке.

— Что случилось, сержант? — поинтересовался Сергей Сергеевич.

— Товарищ профессор! А я вас узнал. Вы на нашем потоке курс общей физики читали, — сказал старший сержант, и Сергей Сергеевич понял, что гаишник — бывший студент, отчисленный за неуспеваемость или по какой-то другой уважительной причине.

— Что-то вас не припоминаю, однако же, скажите, там очень серьезная авария? — спросил он, чтобы удостовериться в том, что пути в объезд нет другой альтернативы.

— Столкнулись два новеньких КамАЗа, один вез лес, другой — бензин. Никто не пострадал, но бензовоз опрокинулся в кювет. Есть угроза взрыва, — объяснил ситуацию бывший студент.

Сергей Сергеевич поблагодарил гаишника за информацию, развернулся и поехал назад, чтобы затем съехать с трассы на проселочную дорогу, рискуя увязнуть в ней до пришествия трактора. У развилки, где начиналась дорога на военный полигон, обозначенная устрашающим плакатом: "Стой, стреляют! Проход и проезд запрещен!" — он заметил стоящую у обочины с поднятой рукой особу женского пола в светлом пальто. Подле незнакомки, ярко выделяясь на фоне придорожной растительности, стоял большой желтый чемодан.