— Ах, Гвинет и ее шляпки! — сразу оживилась бабушка Рэдли. — Как сейчас помню…

Она начала рассказывать очередную историю, и Гвинет подумала о том, есть ли что-нибудь, чего не помнит бабушка. Она перехватила взгляд Триш, поняла, что та думает о том же самом, и они дружно улыбнулись. А бабушка тем временем продолжала свой рассказ, вспоминая о том, что когда-то вызывало ее гнев, не только с юмором, но и поразительной нежностью.

В конце рассказа все рассмеялись, а громче всех, разумеется, Марк и Крис, которым сегодня разрешили сидеть за ужином вместе со взрослыми. На то была веская причина — очень скоро, буквально на днях, Крис должен был уезжать вместе с родителями в Итон, на учебу, а Триш с Джерри собирались после этого отправиться прямо в Норфолк.

— Расскажи нам теперь про дядю Джесона, бабушка, — попросил Марк. — Ты никогда ничего про него не рассказываешь.

Гвинет посмотрела на сына, и сердце у нее дрогнуло от боли. Марк вел себя так, словно родился и вырос в этом доме, в семье Рэдли, словно знал и любил этих людей всю свою жизнь. Сегодня утром ей пришлось объяснять ему, почему он не может поехать в Итон вместе с Крисом.

— Ты еще слишком маленький, — пыталась она втолковать ему. — В Итон не берут мальчиков, которым еще не исполнилось восемь лет.

— А когда мне исполнится восемь, ты пошлешь меня туда? — спросил он.

— Посмотрим, — уклончиво ответила Гвинет.

Разумеется, получив наследство, она могла бы при желании отправить Марка учиться в Итон, но ей едва не стало плохо от одной только мысли о том, что при этом нужно будет почти на целый год расстаться с сыном.

Бабушка Рэдли ничего не ответила Марку, и тогда к нему обратилась Триш:

— Бабушка не знает о кузене Джесоне и десятой доли того, что знаем мы с твоей мамой. Но, понимаешь, мы не можем тебе ничего рассказать, потому что умеем хранить тайны и держать рот на замке.

— Рот на замке? Что это за выражение? — спросила Софи. — И что это вы с Гвин знаете о Джесоне такого, чего не знаю я?

— Ну-у… — Триш немного подумала, а затем решила слегка уступить: — Я хотела сказать, что Джесон был очень большим… смельчаком.

— Джесон? Смельчаком? — Софи поморгала глазами, посмотрела на Триш, на Гвинет и нетерпеливо воскликнула: — Так расскажи, ведь это так интересно! Я вся внимание.

Тут бабушка Рэдли сердито стукнула об пол своей массивной тростью и заговорила сама.

— Джесон, — отрезала она, — конечно, не был святым, но он за всю свою жизнь никогда никого не обидел. У него золотое сердце. А когда для нашей семьи наступили трудные времена, он сумел выдержать и это испытание. Кто не верит — оглянитесь вокруг. Своим достатком и счастьем мы все обязаны Джесону. Быть может, я и сама когда-то недооценивала его, но впредь не допущу подобной ошибки, будьте уверены.

Бабушка Рэдли обвела глазами лица всех сидящих за столом и улыбнулась.

— Я горжусь всеми, кого вырастила, — сказала она. — Наверное, я должна была больше доверять вам, когда вы были молодыми, но ведь и я тогда была моложе, а житейский опыт приходит только с годами. Если кому-то из вас было трудно со мной, простите. Но, с другой стороны, за что мне просить прощения, если вы все выросли людьми, которыми можно гордиться? — Она задумчиво покачала головой, а затем продолжила: — Моя самая большая боль — это Джордж. Но мне кажется, что, если бы он был жив, он сумел бы исправиться, и сегодня я гордилась бы им так же, как горжусь всеми вами. Да, Джордж наделал много ошибок, но это может случиться со всяким. Мы, Рэдли, всегда ставили долг превыше всего, и я уверена в том, что Джордж сумел бы исполнить свой долг перед семьей, если бы только судьба подарила ему еще немного времени.

Триш и Гвинет снова обменялись быстрыми взглядами. Они обе прекрасно понимали, о чем хочет сказать Бабушка Рэдли. Для того чтобы исправить свою ошибку, Джордж должен был бы жениться на богатой невесте.

К глазам Гвинет неожиданно подступили слезы, и она поспешила опустить взгляд.

Слова, сказанные бабушкой Рэдли, заставили всех глубоко задуматься, и за столом воцарилась мертвая тишина.

Нарушил общее молчание Крис.

— Мама, — спросил он, — а наш папа тоже смельчак? Он такой же, как дядя Джесон?

— Ну, нет, второго такого смельчака, как Джесон, пожалуй, не найти, — рассеянно ответила ему Триш.

Бабушка Рэдли коротко хохотнула и добавила:

— Я могла бы рассказать тебе немало интересного про твоего папу, Крис, но у меня тоже рот на замке. Нет, нет, и не проси, — добавила она, опережая просьбу Криса, и посмотрела на каминные часы. — Но где же Джесон, вот что мне хотелось бы знать. Он обещал вернуться сегодня к обеду. Не люблю, когда он ездит ночью по нашим дорогам.

— Зачем же ему ездить по ночам? Наш Джесон хоть и смельчак, но не безумец. Заночует в Лондоне… — сказала Софи и, указав глазами на сидящих за столом мальчиков, спросила: — Мне продолжить?

Бабушка пригвоздила ее к месту своим взглядом и, пряча улыбку, проговорила:

— Еще одно слово, мисс, и я оторву вам уши. Лучше подайте мне руку и помогите перебраться в спальню.

Уже в своей комнате, переодеваясь на ночь, Гвинет снова и снова прокручивала в памяти последние фразы, которыми обменялись Софи и бабушка.

«Почему я такая наивная? — думала Гвинет. — Как сказала Софи, Джесон заночует в Лондоне, и ничто не помешает ему приятно провести время в обществе новой любовницы. Вот такая вырисовывается картина».

Ей-то он сказал, что едет в Лондон повидаться с Ричардом Мейтлендом, если застанет того на месте, и навряд ли Джесон стал бы обманывать ее. Но вот кто Может помешать ему заняться своей личной жизнью после того, как он повидается со своим другом?

Гвинет присела к туалетному столику, взяла в руки гребень и принялась яростно расчесывать волосы, то и дело морщась от боли. Увидев промелькнувшую в зеркале Мэдди, она опустила гребень и слабо улыбнулась.

— Злюсь на себя, — пояснила Гвинет и, стараясь скрыть истинную причину этой злости, добавила: — Надо же, угораздило меня купить эту чертову шляпку! Столько денег потратила, а носить-то ее все равно не с чем.

— Тогда вам придется купить что-нибудь в тон вашей шляпке, — добродушно улыбнулась Мэдди и вышла из спальни.