— А потому, — ответила Джуди, — что мы хотим перемен, а это многих пугает. На словах им нас не переспорить, поэтому они бьют нам стекла.

Впрочем, Грейс волновала сейчас Гвинет гораздо больше, чем разбитое окно.

— Джуди, — попросила она, — ты не могла бы принести в контору чай и бутерброды? Там у меня молодая женщина, которая упала в обморок. Мне не хотелось бы надолго оставлять ее одну.

— Ну, конечно, сейчас принесу.

Гвинет вернулась в контору. Надо сказать, что она не слишком удивилась, обнаружив комнату пустой. Что ж, Грейс была не первой женщиной, которая испугалась. Первый шаг к свободе всегда самый трудный.

Гвинет взглянула на вешалку и увидела висящее на ней голубое пальто Грейс. Ее собственного пальто нигде не было видно, не было и шляпки с зонтиком, лежавших до этого на стуле.

Гвинет поспешила к выходу, но улица перед библиотекой была запружена раскрытыми женскими зонтами. Гости разъезжались по домам.

«Грейс обязательно вернется, — подумала Гвинет, — и не только затем, чтобы забрать свое пальто. Рано или поздно они все возвращаются».

Грейс раскрыла зонт, едва успев переступить порог, и прикрыла им голову, стремясь к тому, чтобы ее никто не заметил. Она знала, чувствовала, что с Джонни случилось что-то страшное, и та же опасность подстерегает ее, если только она не поспешит скрыться. Она видела здесь мистера Уитли, адвоката своего бывшего хозяина, а это был очень опасный человек. Леди Мэри боялась его ничуть не меньше, чем собственного мужа. Грейс заметила его сквозь открытую дверь, когда Гвинет покидала контору.

Каждую секунду Грейс с ужасом ждала, что на ее плечо вот-вот опустится тяжелая мужская рука. Страх подгонял ее вперед, но она запрещала себе ускорять шаг, запрещала оглядываться назад, а старалась как можно спокойнее идти вдоль ряда экипажей, запрудивших площадку перед входом в библиотеку.

«Не оборачивайся, — твердила она себе. — Ни в коем случае не оборачивайся. Держи себя в руках. Побежишь ты только тогда, когда услышишь за спиной шаги или чье-то дыхание».

Женщины, к которым пристроилась Грейс, одна за другой усаживались в экипажи, приветственно помахивая на прощание рукой своим подругам. Грейс не забывала помахать им в ответ. Никто не должен понять, что она пришла сюда пешком, поэтому Грейс дошла до угла, делая вид, что за ним ее поджидает карета, и, помахав остающимся у нее за спиной, свернула на Фрит-стрит. Здесь она облегченно вздохнула и прибавила шаг. Гостиница «Ангел», в которой она остановилась, была в двух шагах отсюда, но Грейс нарочно поплутала по улицам, прежде чем вернуться в нее. Подойдя к своему номеру, Грейс замерла в нерешительности, ей вдруг стало страшно открывать дверь. В этот момент на лестнице послышались мужские шаги, и они напугали ее еще больше, чем дверь, за которой притаилась неизвестность. Грейс проскользнула в номер, быстро повернула в замке ключ и лишь после этого обессиленно упала в кресло. Зубы у нее стучали — то ли от страха, то ли от холода.

Джонни не зря предупреждал, что они будут искать ее в Женской библиотеке, так оно и вышло. Но другого выбора у Грейс просто не было, ведь единственным человеком, кто мог бы ей сейчас помочь, была леди Октавия.

Леди Октавию Грейс помнила очень хорошо. Это она заставила тогда Джерарда впустить ее, чтобы повидаться с леди Мэри. Уходя, леди Октавия думала, что леди Мэри больна. Неправда. Она была избита. Что же с ней стало сейчас, после неудавшегося побега?

Грейс боялась даже думать о том, что мог сделать Джерард со своей непокорной женой.

Она собиралась рассказать леди Октавии о том, что леди Мэри насильно держат под замком. Надеялась на то, что леди Октавия сумеет помочь не только освободить леди Мэри, но и отыскать Джонни.

Правда, она никак не могла понять, почему Джерард так упорно охотится за ней и за Джонни. Недаром друзья Джонни предупреждали его об этом и советовали ли не высовываться. Но как тут не высунешься, если у тебя совсем нет денег! И Джонни пошел за ними. Пошел, чтобы не вернуться.

«Может быть, мне обратиться в полицию? — подумала Грейс. — Но только что я им скажу? Что его сиятельство мистер Джерард насильно держит свою жену под замком? Не поверят, даже слушать не станут. Beдь кто я такая? Простая горничная. И Джонни, простого слугу, никто из них искать не станет».

В коридоре послышались тяжелые мужские шаги, и Грейс тут же вскочила на ноги. Сердце ее, казалось, было готово выскочить из груди. Шаги остановились совсем рядом, затем открылась и снова закрылась дверь соседнего номера.

«Мне нельзя здесь больше оставаться, — подумала Грейс, опускаясь в кресло. — Вокруг слишком много людей. Только куда мне деться? Ведь у меня нет ни друзей, ни близких».

Ее взгляд упал на стоящие в углу чемоданы. Один из чемоданов, — а они с Джонни сумели спасти оба — был набит до краев. Здесь была не только одежда леди Мэри, но и те вещи, которые она заказала специально для Грейс. После побега они должны были отправиться в Хэмпстед, чтобы начать там новую жизнь. Там все уже было подготовлено, — уютный маленький домик прямо на берегу залива, в котором они могли бы жить спокойно и счастливо.

Грейс продолжала вспоминать, чувствуя, как подступают к глазам тяжелые горячие слезы.

— Ты станешь моей компаньонкой, Грейс, — говорила ей леди Мэри. — В этом чемодане новые вещи, я заказала их специально для тебя.

— Простите меня, ваша светлость, — прошептала Грейс так, словно леди Мэри в самом деле стояла сейчас перед нею.

После неудавшегося побега Грейс начала постоянно менять одежду для того, чтобы сбить с толку ищеек Уитли. Вот и сегодня, собираясь в библиотеку, она надела голубое зимнее пальто — прекрасное пальто, которое, увы, никогда уже, наверное, не увидит.

Грейс еще долго сидела в кресле, собираясь с мыслями. Когда она согласилась на этот побег, все казалось гораздо проще. В конце концов, за то, что ты помогла жене бежать от постылого мужа, тебя не повесят. Но на деле все оказалось совсем иначе, и жизнь Грейс висела сейчас на волоске.

«Так что же мне делать? Куда бежать?»

И она решила, что будет пробираться в Хэмпстед. И Джонни, и, разумеется, леди Мэри знают об этом домике. Если им удастся вырваться, они так или иначе окажутся там. А она, Грейс, будет их дожидаться.