В дом к Паулине явился самый почитаемый из жрецов Исиды; юная жена Сатурнина была ревностной сторонницей этой египетской богини. Жрец попросил о беседе наедине с поклонницей. Разговор оказался действительно доверительного и необычайного свойства. Ибо бог Анубис, тронутый благочестием Паулины, одарил ее своим особым чувством и просил, чтобы вечером она прибыла в храм Исиды, где ее ждет общество божества и его ложе. Паулина приняла это приглашение с надлежащим покорством и глубоким удовлетворением, поспешив похвалиться перед подругами, что стала избранницей бога, а у мужа просила согласия на это. Сатурнин не колеблясь разрешил ей участвовать (как он это понимал) в ночном богослужении в честь экзотического божка. Жена в его глазах была вне всякого подозрения. В храме Паулина нашла изысканно сервированный стол и брачное ложе. Жрец погасил светильник и закрыл дверь. В полнейшем мраке к ложу приблизился бог Анубис в человеческом облике. Удалился он только на рассвете.

Через три дня Деций встретил Паулину. С миной триумфатора он заявил:

— Двести тысяч денариев у меня в кармане, а ты все равно стала моей! Деция ты отвергла, а Анубису отдалась.

Паулина призналась мужу в том, что на самом деле произошло. Тот тотчас же обратился к императору. Провели расследование. Жреца богини и вольноотпущенницу распяли на кресте. Деция отправили в изгнание, храм Исиды сровняли с землей, ее изваяние сбросили в Тибр.

В истории Рима это был первый случай шумной и кровавой расправы с чуждой религией. Наивно было бы полагать, что причина этого преследования — лишь забавное приключение Паулины. Культ Исиды уже издавна представлялся властям подозрительным, его пытались ограничить административными мерами.

Первый храм Исиды появился в Риме за какое-нибудь столетие до правления Тиберия, на закате республиканской эпохи. Число приверженцев богини быстро росло, на что вскоре обратил внимание сенат. В течение нескольких лет, с 59 по 48 год до нашей эры, четырежды постановляли разрушить храм Исиды, уничтожались и ее статуи в городе. Тщетно! Преследуемая религия возрождалась еще более окрепшей. Император Август вообще запретил сооружение каких-либо часовен египетских божеств в пределах Рима, его же советник Агриппа приказ этот распространил и на предместья столицы.

Не следует, однако, думать, что римляне в принципе были враждебно настроены по отношению к чуждым культам и богам. Наоборот. Они приняли их, и при этом официально, во всю историю республики эти религии существовали здесь в большом количестве, особенно пришедшие из Греции и Малой Азии. Откуда же такая подозрительность по отношению к египетской богине?

Родовитых римлян шокировала загадочность ее обрядов, их красочность, эмоциональность, пышность. В Риме почитали богов просто, серьезно, почти формально. А тем временем в храме Исиды во время некоторых торжеств устраивались театральные представления, в которых участвовали толпы верующих, выкрики и песни слышались во всех окрестных улицах. Тянулись к этому культу женщины, привлеченные красотой и богатым содержанием мифов о богине, которая в отчаянии разыскивает своего коварно убитого мужа Осириса, находит его и, радостная, возвращает к жизни. Массовое участие женщин в обрядах, часть которых была известна только посвященным, порождало слухи, что в храме устраиваются оргии.

Приверженцами Исиды вначале были почти исключительно люди низших слоев, рабы и вольноотпущенники, выходцы с Востока. Это породило опасение, что под видом тайных обрядов организуются тайные общества с антигосударственными целями.

Немаловажно было и то, что культ Исиды пришел из Египта, а в конце республиканской эпохи отношения с этой страной не всегда складывались по-дружески. Они совершенно испортились, когда египетская царица Клеопатра вовлекла в свои сети Антония. Октавиан, будущий император Август, сознательно сокрушал тогда все, что было египетским. А если еще учесть, что Клеопатра приказала представлять ее и чтить как новую Исиду!..

Растущую популярность египетского божества не способны были сокрушить никакие приказы. Культ Исиды воздействовал на воображение, отвечал чаяниям людей, измученных жизнью. Тем же, которые достигли высших ступеней посвящения, эта религия давала надежду вечного счастья после смерти.

Торжественные чествования и богослужения производили глубокое впечатление на всех верующих участников. Самый большой праздник приходился на конец октября и первые дни ноября. Вся община вспоминала тогда о скорби богини, которая потеряла мужа. В храме звучали траурные песни, молитвы, причитания. Но после трех дней грусти взмывал крик радости:

— Мы нашли друг друга! Возрадуемся!

И снова три дня храм наполнялся пением, уже ликующим.

Исполненным спокойствия был праздник 5 марта. Величественная процессия устремлялась к морю, чтобы открыть судоходный сезон, прекратившийся на зимний период.

Обычные богослужения происходили ежедневно. Открывались врата храма; отдавали почести статуям богини, а также божествам, сопутствующим ей: Анубису, Серапису, Нефтиде. Их статуи украшали цветами, верных же кропили святой нильской водой. Вместе пели гимны и молились. В торжественные моменты главные жрецы выступали в великолепных, красочных литургических одеждах, держа священные символы.

Обычно, однако, служители храмов Исиды одевались, как все египетские жрецы, в длинные белые льняные одеяния и старательно брили головы.

Общины приверженцев Исиды были разбросаны по всей империи, поддерживая между собой тесную связь. Каждый почитатель богини мог рассчитывать на помощь своих единоверцев в любой провинции.

Кто признавал Исиду своей покровительницей, тому не обязательно было отвергать культ других богов. Ведь жрецы мудро учили, что почитать ее следует как сверхбожество, которое объединяет в себе силу и свойства иных богов, каковые — всего лишь частные ее проявления. Исида — это подлинное ее имя, открытое тысячелетия назад египетским жрецом. Они провозглашали:

— Исида милосердна и полна любви. Кто согрешил, тот может искупить свои грехи и получить ее прощение. Кто страдает несправедливо, может молить ее о помощи. Она не забывает ни о ком, независимо от положения, богатства, возраста и здоровья, каждому вольно обращаться непосредственно к ней со своей болью.

Неудивительно, что и преследования Тиберия были безрезультатны. Его преемник Калигула сразу же, в первый год своего правления, построил богине храм на Марсовом поле, то есть уже за городскими стенами, в районе, богатом, однако, великолепными зданиями. Калигула не был особенным почитателем Исиды, но знал, что, порывая с политикой Тиберия, приобретает популярность среди простого люда. Позже подобным образом поступал и Клавдий, а после него — Нерон и его советники. Они сами сторонились культа Исиды, но ее приверженцев не преследовали.

Нерон, впрочем, презирал всех богов. Единственно, кого он какое-то время признавал, это восточную богиню Астарту, почитаемую главным образом в Сирии, поэтому римляне обычно называли ее Dea Syria[38].

Разрешая по необходимости культ Исиды, правители все же препятствовали его распространению в высших слоях общества. И уж совсем невозможно было себе представить, чтобы уважаемая матрона стала почитательницей чуждой богини и ходила в ее храм, наравне с вольноотпущенницами и женщинами полусвета! Похождения Паулины еще у всех оставались в памяти.

Между тем Помпония Грецина, в 57 году обвиненная в потворстве чуждым предрассудкам, принадлежала к одному из самых блестящих римских домов и доводилась женой Авлу Плавтию, полководцу, который в 43 году возглавлял поход на Британию. Она была дочерью сановника, который дослужился до должности консула. В юности дружила с императорской семьей, особенно же с Юлией, внучкой Тиберия. В 43 году Мессалина спровоцировала смерть этой Юлии. Грецина держалась так, словно пребывала в постоянном трауре.

Возможно, именно это вызвало подозрение, что Помпония связалась с каким-то чуждым религиозным культом. А может быть, Помпония действительно интересовалась, и в этом ей помогала ее вольноотпущенница, тайной наукой Исиды, где смерть, скорбь и воскресение играли столь большую роль?