- Рик! - кричу я, испытывая слишком сильное удовольствие. Я накрываю лицо руками. И кончаю. Разлетаюсь. На миллион осколков. Хотя, не совсем так. Он все еще продолжает возводить меня к высшему пику. Все настолько интенсивно, что я хочу уже достигнуть этой вершины. Я снова задерживаю дыхание, но мои легкие не выдерживают.

Рик убирает мои ладони с лица, и я тянусь ими к его шее, пока он крепко целует меня в губы. Он помогает меня перевести дыхание, заполняя легкие кислородом, а затем поднимает мою ногу чуть выше, и моя голова автоматически откидывается назад.

Он толкается в меня не останавливаясь. Его скорость нарастает, а взгляд мечется между пульсирующим во мне его членом и моими губами, которые то открываются, то закрываются, когда с них слетают крики.

Рик стонет.

- Блядь, - он движется все быстрее и быстрее. Так жестко. Безумно. Так офигенно приятно. - Дэйз...

- Рик... - мои руки находят его, одну на задней поверхности моего бедра, а вторую на постели рядом с моими разметавшимися волосами. Я хватаюсь за обе его руки, и на следующем рывке он воплощает в жизнь свои обещания.

Он освобождается, и я ощущаю, как мои стеночки сжимаются вокруг него. Я закрываю глаза и вдыхаю. Это был марафон вокруг света за тридцать пять минут.

Рик остается во мне, пока забирается на кровать и тянет меня в свои объятия. Мы целуемся, вероятно, около пяти минут. А затем, когда расслабляемся лежа напротив друг друга, он говорит:

- Это было не для того, чтобы помочь тебе уснуть.

Он много раз говорил мне, что никогда не станет лечить меня сексом.

- Это было просто ради самого траха? - спрашиваю я, улыбаясь.

- Нет, - шепчет он, - это было ради я люблю тебя траха.

Я сияю.

- Неудивительно, что этот раз стал моим любимым.

Он гладит меня по волосам, а мое дыхание синхронизируется с ритмом его движений.

- Хочешь я проверю двери? - спрашивает он.

- Нет, я в порядке, - сейчас, когда мы вместе, я не настолько страдаю паранойей, как раньше. Не думаю, что именно эти отношения разрешили мои проблемы. Скорее стопроцентное осознание, что Рик будет здесь ради меня, дарит мне то чувство безопасности, которого не было до этого. Это на корню убивает большую часть моего иррационального страха.

Я прикладываю щеку к его груди. Мне не удается немедленно уснуть. Но Рик тоже бодрствует так долго, как мне нужно, чтобы поддаться дремоте. Он просто обнимает мое обнаженное, уставшее тело, пока я наконец-то не уплываю в спокойное мирное царство сна.

Я засыпаю в его объятиях, там, где знаю, буду в безопасности.

ГЛАВА 62

РИК МЭДОУЗ

Ночь, запланированная как ночь просмотра фильмов в принстонском доме Роуз, уже превратилась в чертово сражение. На плоском экране висящего на стене телевизора замер кадр с Сандрой Буллок из фильма Гравитация. За исключением мебели в гостиной есть только этот телевизор. Все книги уже упакованы, картины сняты со стен и завернуты в пузырчатую упаковку.

Ло и Роуз последние десять минут спорят, и к сожалению, в роли ответного хода Ло обязан бросать в нее попкорн. Она отбивается от еще одного летящего зернышка.

- Я стараюсь разговаривать с тобой цивилизовано, - продолжает поединок Роуз. - Прекрати забрасывать меня своим попкорном.

- Прекращу, когда ты начнешь на хрен меня слушать, - он бросает еще одно ядро, и оно приземляется ей на колени.

Коннору приходится обхватить Роуз вокруг талии, так как кажется, что она вот-вот схватится с дивана.

- Осторожно, Роуз, ты беременна. Ты не собираешься использовать свои коготки в течение следующих семи месяцев, - говорит ей Ло колким голосом.

- Не будь таким засранцем, - перебиваю я его. Я держу Дэйзи на коленях, и мы расположились в большом кресле лицом к телевизору. Дэйзи молчит, оставаясь простым зрителем в подобных спорах, они никогда по-настоящему в них не учувствует. Это не просто совпадение. Она ненавидит все это дерьмо и пытается держаться от него подальше. Я же не настолько мил.

Ло и Роуз продолжают перепалку, и я абстрагируюсь от этого, наблюдая, как Дэйзи удаляет еще одно сообщение от своей матери. Мой желудок сводит.

- Эй, - шепчу я, и ее большие зеленые глаза встречаются с моими. - Не совершай гребаную ошибку, ладно? - я убираю прядь розовых волос ей за ухо. Я - циник, держащий на других обиды. Но она - веселая девушка, которая прощает все всем и открывает свои объятия перед незнакомцами. Я не хочу, чтобы это в ней изменилось.

- Она подала на тебя в полицию, Рик, - бормочет Дэйзи. - Это - ненормально.

- Я уже пережил это, - говорю я. Мои пиарщики отбиваются от СМИ, отрицая обвинения и напоминая людям, что Грег Кэллоуэй подтвердил журналу People, что наши отношения начались после того, как Дэйзи исполнилось восемнадцать. Это были его извинения, за опрометчивые, эмоциональные решения жены.

Но воспоминания о моей поездке в тюрьму - заголовки об этом украшают обложки почти всех журналов - все никак не исчезают. Даже после публичного заявления Грега. Эту отрицательную реакция, которую я почувствовал, даже если бы не читал таблоиды. Косые взгляды в спортзале, кривые лица покупателей в магазинах. Журнал Time даже изъял выпуск с тем заголовком из продажи.

Но вся эта витающая вокруг меня ненависть не развеялась. И она направлена не только на меня, но и на Дэйзи, так как она вместе со мной. Меня не волнует чье-либо мнение, кроме людей в этой комнате и наших родных. Но чем больше люди льют дерьмо на "Рэйзи" - как прозвала нас пресса - тем сильнее Дэйзи винит в этом свою мать.

Тем больше она ненавидит шумные места.

- И как же? - спрашивает она. - Я видела, как из-за нее на тебя надели наручники.

- Это был ее способ защитить тебя и послать меня на хрен. Как-то так, Дэйз. Она любит тебя, и ты знаешь это, - я делаю паузу. - И ты тоже ее любишь.

Дэйзи смотрит на свой мобильный полными слез глазами. Я обнимаю ее сильнее и целую в голову. Проблемы с нашими мамами всегда были похожи; просто моя длится на несколько лет дольше, чем ее. Я свернул не туда и не хочу, чтобы Дэйзи последовала в этом за мной.

Я приподнимаю ее подбородок, и она произносит:

- Я подумаю о твоих словах.

- Ладно, - киваю я. Мой голос понижается еще на пару октав. - Ты собираешься поговорить с сестрами о своих проблемах со сном?

Ее лицо искажается.

- После этого? - последнюю неделю она была открыта к идее поделиться всеми деталями случившегося в прошлом, даже самыми болезненными.

- Ага, - я смотрю на нее, чтобы убедиться, что Дэйз понимает, о чем я говорю.

Ее плечи немного расслабляются, и она кивает.

- Ладно, после этого.

Ло открывает рот, чтобы снова заговорить, но Коннор перебивает его:

- Мы предлагаем решение. Это не то, что должно вас расстроить.

Ло прижимает руки к груди.

- Я готов жить с тобой. Ты был отличным соседом в течение этих двух лет, но у тебя будет ребенок, мужик, - он качает головой. - Тебе не нужно в добавок к этому наше дерьмо.

- Ты не готов, - встречает Роуз, как делала это раньше. - У тебя случился рецидив всего несколько месяцев назад...

- Я никогда не буду готов, Роуз! - орет Ло. - Если ты ждешь, что я полностью выздоровею, то тебе стоит сдаться уже сегодня. Это продлится вечность. Не месяц. Не несколько лет. Я зависим. Я мог бы продержатся и не пить десять лет и снова сорваться. Ты должна принять это.

Ее губы сжимаются в тонкую линию.

- А как же Лили?

- Я могу расстаться с ней на время реабилитации, как делал это ранее, - восклицает Ло.

- О, ты о том времени, когда провел годы, позволяя ей трахаться на стороне каждую ночь с разными мужчинами, - отвечает Роуз. Ради всего святого, у нее из-за беременности отключился фильтр между мозгом и ртом. Она говорит все, что придет ей на ум.