Постоял, посмотрел на содержимое, совсем не маленького склада и отправился к трём машинам, продолжавшим стоять на солнцепёке. Подошёл к опелю, где до сих пор лежит Боря Тихонов или всё же скорее всего то, что от него осталось, резко открыл дверцу и отбежал шагов на двадцать. Не от испуга конечно, а чтобы не свалиться тут же, от запаха вырвавшегося из кабины. Нет, голыми руками вытаскивать не понятно что, я не буду, пойду искать рукавицы.
Замотав лицо куском ткани, что когда то так крепко меня обнимала и одев жёсткие брезентовые рукавицы, вытащил тело из машины. Потом подошёл к кабине посмотрел внутрь, достал сиденье со спинкой и выкинул их. Без помывки, скорее всего, всё равно не обойтись. Пришлось возвращаться на склад, брать пару вёдер, тащиться к колодцу, а потом производить полноценную уборку.
Пока кабина сохла, я достал из кузова лопату и похоронил Борю, хотя бы его. Затем обошёл здание мастерских, нашёл во дворе автомобили отечественного производства, снял с них сиденья и принёс к опелю. Но прежде чем устанавливать их, завёл машину, проверил масло, долил водички в радиатор, вроде всё нормально можно ехать.
Погрузка заняла часа четыре, отдохнул называется. Сперва загрузил все консервы, потом водку, затем прихватил охотничьи ружья и патроны к ним, а чего добру пропадать, дальше в кузов пошла палатка, брезент, белая ткань, как раз на постельное бельё подойдёт, пять новеньких ватных матрацев и столько же подушек. Кроме этого десять керосиновых ламп, бидон керосина к ним, два ящика спичек, а также найденные в дальнем углу семь молочных бидонов, под воду сгодятся, резиновых сапог семь пар, взял все у которых размер схожий с моим. А ещё прихватил пять штук летних тряпичных тапочек, похожих на кроссовки, дерьмовые конечно, но думаю в машине ездить или по дому ходить, самое то будет. Разные там пиджаки и шаровары брать не стал, а вот десять комплектов офицерского полу шерстяного обмундирования, две пары сапог, три фуражки моего размера и почти десяток погонов со звёздочками прихватил, я же всё таки лейтенант. Правда фуражки оказались малиновыми, но других всё равно нет, похожу в такой, никто же не видит. Можно конечно ещё столько же разной радости закидать, но как то мне это поднадоело.
Заехал на местную заправку, залил из цистерны в бак, пять вёдер бензина, затем подъехал к месту, откуда смог затащить мотоцикл, закрыл борт и собирался уже было ехать, как ко мне на встречу с диким мяуканьем выскочил кот.
- Ты откуда братец, такой худющий? Что со мной хочешь, ну прыгай - по свойски поговорил я с животным.
Оно оказалось очень понятливым и быстро заскочило в открытую дверь кабины, а затем это чудо всю дорогу тёрлось о мои сапоги, озверел наверное без ласки.
На выгрузку последней машины и затаскивание того, что находилось во дворе, потратил ещё четыре дня, пришлось основательно потрудится, прежде чем всё рассортировал и разнёс по разным помещениям, и углам. Почти день перегонял машины, что стояли напротив моего убежища, к дому культуры, не чего им на дороге болтаться и отсвечивать. Там они тоже не в гараже, под замком, но всё же, тем более я с них слил бензин, в заранее приготовленную бочку и две канистры, которые заныкал в лесочке, неподалёку от места стоянки. Так что так просто ими воспользоваться не получится.
Теперь, на конец, могу вздохнуть свободно, захомячено столько, что несколько лет я могу не думать не о еде, не об одежде. Даже временами способен позволить себе дальние экскурсии, а поездки к морю почти ежедневно, бензина на ближайший год хватит, хотя я всё таки намерен заправляться или на ферме, или на МТС, ну во всяком случае до тех пор, пока там не появятся какие нибудь люди. Денёк отдохну, за это время сколочу навес для лошадей и будку для куриц, и можно будет отправиться позагорать, пока погода позволяет.
С казалось бы совсем простыми сооружениями провозился весь день, получились они почему то кривенькие, но довольно крепкие и устойчивые, и мне кажется тем, для кого были предназначены, всё таки понравились. Ещё бы, делал всё с душой и самое главное вовремя, ночью разразилась такая гроза, а потом такой ливень, что даже мне казалось, человеку находившемуся в помещении, ещё не много и оно развалиться на части. А когда полил дождь, было такое ощущение, что меня смоет со всем барахлом или на худой конец просто затопит. Грохот, от обрушившейся на крышу воды, заставил не спать почти всю ночь. Я так и просидел в резиновых сапогах и в ветровке до утра, со страхом поглядывая в тёмное окошко, в котором без перерыва сверкала молния, готовый в любой момент выскочить наружу, но к счастью всё обошлось.
Заснул лишь после того, как стихия пошла на убыль и выйдя на улицу обнаружил, что всё и все на месте. Проспал аж до начало шестого и поэтому ехать сегодня куда то не получится, да скорее всего и не смог бы этого сделать. Единственная дорога от моего жилища к брусчатке раскисла и превратилась в одну сплошную лужу, и даже по прошествии десяти часов, после окончания дождя, таковой и оставалась. В клубе и магазине пришлось протопить печку, иначе сырость здесь поселиться на долго. Заодно запёк в одной из них картошку, готовить что либо на улице нет ни какого желания.
Распогодилось уже к ночи, на тёмном небе высыпали звёзды и прямо в окно светила яркая луна. Что же я рад такому повороту, завтра смогу куда нибудь прокатиться, чтением книг и изучением оружия смогу заниматься и в зимнее время.
К десяти часам утра стало ясно, денёк сегодня намечается жарким, самое время воспользоваться им, лето подходит к концу, а я так и не поплавал в местном море и не понежился на пляже. К этому времени я был полностью экипирован для принятия морских и солнечных ванн. Из найденного в магазине летнего костюма, использовал брюки, сделав из них лёгким движением ножа шорты, от рубашки, взятой там же, оторвал рукава и отрезал уж очень специфический воротник. Оглядев себя в зеркале, висевшем в подсобке, дал добро на выход в люди, костюмчик конечно выглядит немножко неказисто, но для нашей сельской местности сойдёт. В придачу к нему повесил на шею автомат, прицепил к поясному ремню нож, а за спину рюкзак с продуктами, покрывалом и полотенцем. Затем сел на раритетный мотоцикл, за который любой байкер отвалил бы не малую сумму, и рванув с места, запетляв по просохшей за ночь дороге, словно заяц удирающий от преследователей.
Дорога к морю мне известна только одна, та, по которой я выезжал от него, почти два месяца назад. Наверняка они здесь есть ещё и находятся может быть ближе, к моему теперешнему месту проживания, но мне пока такие не известны, поэтому поеду дальней, гарантирующей всё же выход к нужному месту.
Тёплый ветер освежал лицо и трепал волосы, яркое солнце блестело лучами в чистой, после дождя, дороге, кусты и деревья приветливо шелестели, провожая меня, а мысли мои, от всего этого, были светлы и радостны. Наконец то окружающая действительность, не кажется странной и страшной, а события недавнего прошлого отступили на задний план. Чувство такое, как будто всё, что случилось со мной, было так давно и совершенно не в этом месте, а сейчас я просто вернулся домой, где меня ждут и любят. Всё мне здесь родное и с давних пор знакомое, этот густой лес, так и норовящий выбежать на дорогу, узкие тропинки и дорожки появляющиеся изредка то с одной то с другой стороны, да и сама дорога, по которой еду, до этого представляющаяся чем то не реальным, теперь кажется простенькой и совсем обыкновенной.
Море выскочило из-за дюн и с огромной скоростью понеслось на меня. Во всяком случае мне так показалось, когда я вырулив на песчаный пляж, пытаясь переорать работающий на надрыв двигатель, направил к нему обрадованный, не меньше моего, концом поездки, мотоцикл. Бросив его и всё, что было на мне, в метре от воды, кинулся в прохладную теплоту, казалось уже забытых воспоминаний. Нырнув, в не реально прозрачную воду и резко вынырнув из неё, повторил это ещё раз, и ещё, а когда прервал это занятие и обернулся на пустынный берег, то невольно проговорил:
