Правильно выбрал направление своих поисков или нет, смог определить примерно через час, когда увидел человека, сидящего возле вековой сосны, облокотившись на неё спиной. То, что это наш парень видно было из далека, тельняшка, с голубыми полосками, почти со сто процентной вероятностью может быть только у русского солдата, а именно она виднелась у него из-под камуфляжа. Когда я подошёл ближе то сомнений в том, что это наш человек у меня не осталось. Может быть его имени я и не запомнил, но вот лицо этого молодого солдата мне знакомо. Он служил в отряде у Ерёмина и не раз попадался мне во время несения караула, на чердаке вокзала. Конечно было это лицо бело серым и навсегда застывшим, с закрытыми глазами, но я всё равно узнал его. Присев на корточки, возле погибшего солдата, оглядел его более внимательно. Ран у парня было две и обе в грудь, как он прошагал такое расстояние с ними мне не понятно, так же, как и не понятно, как давно он умер, не специалист я в этом вопросе. Но вот то что мне его надо обязательно похоронить, как бы долго не пришлось копать могилу, это мне стало сразу понятно. Я буду рыть землю голыми руками, но всё сделаю, как положено и не по тому, что я такой правильный, а потому, что это парень заслужил, чтобы его похоронили и отдали последние почести.
Рыть землю оказалось не сложно, а очень сложно, даже несмотря на то, что у меня в распоряжении оказался немецкий нож, который имели почти все в нашем поселении, кто ходил в караул. И дело было не в том, что грунт в этом месте был тяжёлый, а в том, что каждый наклон мне давался с таким трудом, который и описать то невозможно. Голова наливалась свинцом, глаза пытались выбраться наружу, а постоянно трясущиеся руки всё время норовили воткнуть финку в колено. Если бы не консервы, найденные в висевшем у солдата за спиной вещь мешке, то, наверное, лёг бы я вместе с ним в одну могилу, так тяжело мне довались эти земляные работы.
Похоронив бойца, установил на холмике деревянный крест, правда без опознавательной таблички. Выстрелил в воздух из своего пистолета, в качестве салюта, конечно предварительно вынув из него патроны и не много постояв пошёл искать что нибудь подходящее для ночлега. Пристроился примерно в полу километре от того места, где теперь уже на вечно лежит молодой солдат. Перед сном слопал последнюю банку тушёнки из найденного вещь мешка, проверил шмайсер, лежавший рядом с парнем, запасные обоймы к нему и только после этого уснул мертвецким сном, не давая себе установок, во сколько необходимо проснуться по утру.
Не смотря на усталость, накопившуюся в прошлые сутки, встал, как и обычно, чуть раньше шести часов. Голова, к моему удивлению, не болела, глаза совсем не слезились и слух не давал пока что поводов на него обижаться, но вот всё остальное болело так, как будто разгрузил в одиночку вагон со свежей капустой. Ныло всё и руки, и спина, и ноги, поэтому вставать пришлось в несколько приёмов, а после того, как оказался на ногах, ещё какое то время стоял неподвижно и ждал упаду обратно или нет, но всё обошлось. Через полчаса, когда по старой привычке, пускай совсем и не много размялся, мышцы пришли в норму, что позволило умыть лицо и позавтракать. Дальнейшая дорога будет проходить с утяжелением, карабин, автомат, вещь мешок с консервами, патронами и одной гранатой, лёгкости к ходьбе не добавит. Поэтому на завтрак пришлось сожрать две банки рыбных консервов, оставив в заначке всего одну. До Универмага осталось примерно километров пятнадцать, которые при благоприятном стечении обстоятельств и том самочувствии, которое сейчас у меня, преодолею часов за шесть, не больше.
Место основных событий, развернувшихся на этой дороге скорее всего не так давно, достиг через два часа. Всё здесь выглядело, как после ожесточённого боя, а не мелкой засады, предпринятой для затяжки времени. Автомобилей, с той и другой стороны дороги, насчиталось одиннадцать, среди которых четыре были грузовыми. Помимо воронок от мин, которые присыпали впопыхах, виднелось ещё не мало мелких ямок, наверняка от гранат, а братская могила, найденная мной, была в разы больше той, которую увидел вчера. Вот это я понимаю повоевали. Жаль конечно, что мне не удалось поучаствовать в этом эпическом сражении, но как говориться каждому своё.
Поглазев на дорожный хаос, так же, как и вчера решил обследовать ту часть леса, которая могла послужить укрытием, нашим бойцам, во время отступления и был сильно огорчён количеством мертвых людей, найденных там. Пускай они в основном и были из отряда Коробова, но какая теперь разница, кто кому служит, когда кругом враги. Я собрал всех найденных солдат на не большой полянке, их оказалось четырнадцать человек и стал думать, как поступить. Пытаться похоронить всех или собрать оружие, продовольствие и идти дальше, а бойцов так и оставить лежать на поляне. Ни того не другого сделать я не могу, копать братскую могилу мне не под силу, так же как и не в силах бросить своих мёртвых товарищей на растерзание животным. Сделал так как смог, закидал погибших сначала ветками, а потом землёй, которую копал тут же, при помощи куска железа, найденного на дороге. Три часа мне понадобилось на погребение солдат и оборудование схрона под найденное оружие, боеприпасы и продукты, которые с собой унести я просто не в состоянии.
Отказываться от ранее принятого плана, достичь Универмага сегодня, не стал, хотя времени до вечера осталось не так много и устал я уже прилично. Но попасть в это поселение мне желательно в тёмное время, так что если сегодня этого не сделаю, то потеряю ещё сутки, а сидеть сутки в неведение мне уже невмоготу. Подкрепившись парой банок консервов и выпив почти целую фляжку воды, довольно бодро зашагал по дороге в сторону ближайшего населённого пункта, не забывая поглядывать при этом по сторонам. При себе оставил автомат, с шестью обоймами, две гранаты, шесть банок консервов, две пачки хлебцев и две фляжки воды. Подумал, что на полчаса боя и несколько дней шатания по лесу, в случае не предвиденных обстоятельств, этого должно хватить.
Стрельба и не понятное шевеление на горизонте, появились почти одновременно, примерно через три часа пути по брусчатой дороге. Это заставило меня незамедлительно покинуть трассу и уйти в лес, по которому я пробирался ещё около часа, пока не встретил живых людей, занимавшихся каждый своим делом, на не много знакомой мне местности. Но произошло это только после того, как я с бешенной скоростью пересёк старую брусчатку, примерно в километре от её поворота к посёлку. До этого только на слух мог определить, что вокруг чего то происходит, так как опасался подходить близко к дороге, по которой беспрепятственно шагал несколько дней.
Место для обзора за одной из улиц, дворы домов которой упирались в лесной массив, я выбирал тщательно, так как веселье, проходящее на ней, сопровождалось не только криками и песнями, но и выстрелами, пускай только и в воздух, наверное.
Толстый и не сильно кривой ствол сосны должен был укрыть меня от чужих глаз, а растущие рядом с деревом кусты, в случае необходимости, спрячет так, что ни одна собака не найдёт. Бинокля у меня нет, поэтому прежде чем принимать решение выходить к людям или нет надо осмотреться. Кто тут гуляет и по какому поводу мне пока не понятно, а пить водку с кем попало я не приучен.
Проторчал за стволом минут двадцать, прежде чем со стороны улицы, прямо по направлению ко мне, побежала не высокая девчонка, в синих джинсах, тёмной рубахе и с развивающимися, на ветру, русыми волосами.
- Ей то чего здесь понадобилось? - прошептал я в слух, не отрывая взгляда от молодой бегуньи.
Понять, чего, смог через несколько секунд после того, как заметил фигуру бугая, примерно моего роста, припустившего следом за ней. Похоже на то, что у них тут ролевые игры намечаются, одна убегает другой догоняет. Девчонка неслась в мою сторону не сворачивая, так что я предпочёл спрятаться временно в кустиках, мало ли чего у неё на уме. Она пробежала мимо, тяжело дыша и смогла удалиться от того места где я залёг, метров на десять, когда мимо моей засады пронёсся лось с не виданным ранее мной оружием, за спиной.
