Не далее как два дня назад я был по делам в Лондоне, а вечером меня пригласили на светский ужин. Время за столом прошло незаметно, поэтому я удивился, когда гости стали покидать свои места, чтобы найти себе другие развлечения на остаток праздника. Дама, сидевшая справа от меня, также встала и направилась в другую комнату. Мой сосед слева неожиданно повернулся ко мне с явным намерением начать разговор. Я был несколько удивлен, поскольку он, видимо, знал меня.

– Недавно я нашел ваш рассказ в журнале. Рассказ о Бетморе.

Несомненно, я вспомнил эту историю о внезапно опустевшем городе, причем без видимой причины. Невнятно что-то пролепетав, я попытался выразить свою благодарность.

Я был изумлен, когда гость произнес;

– Вы были абсолютно не правы, считая, что гнусарская болезнь могла повлиять на исход дела.

– Неужели вы бывали в Бетморе? – спросил я.

Посмотрев на меня, он ответил:

– Я основательно изучил ее. Я добираюсь туда с помощью гашиша.

Он извлек из кармана крошечную коробочку, содержимое которой напоминало деготь, но с весьма необычным запахом. Во избежание трудно выводимых пятен он посоветовал мне не прикасаться к темной массе.

– Я получил это от знакомого цыгана, отец которого почил благодаря этому зелью. Но дома у него гашиша всегда с избытком, – объяснил мой собеседник.

Я перебил его. Мне не терпелось узнать, что произошло в Бетморе, какое несчастье заставило жителей так поспешно уйти из прекрасного восточного города

– То был все-таки гнев пустыни? – воскликнул я.

– Только частично. Проклятие Ее Песчаного Величества и деяния трусливого императора Тубы Млина сделали свое дело. Ведь этот жалкий владыка – родственник пустыни с материнской стороны.

И незнакомец поведал мне удивительную историю.

– Вы описывали последний день Бетморы, когда к железным вратам города подъехали всадники на мулах, чья весть заставила людей покинуть свои жилища. Так вот, там был моряк с черным шрамом. Именно его повстречал я в корчме, где, разгоряченный от количества выпитого рома, он выдал мне всю историю о тех днях. Правда, морской волк также не знал, что было в послании. Он поклялся посетить любой покинутый восточный город, когда судьба забросит его в те края. Даже если сам Сатана будет против, моряку это не станет помехой. Более того, он готов сразиться с дюжиной чертей, только бы узнать, что таила в себе та загадочная весть. В итоге храбрость моряка распространилась до таких масштабов, что он уже представлял себе во всех красках сражение с императором Тубой Млином. Через некоторое время он подыскал себе нужное судно и в корчме больше не появлялся. Вскоре я познакомился с тем цыганом и стал через него доставать гашиш. Неведомые доселе чувства накатывают на человека, попробовавшего гашиш. Он парит вне времени и пространства. Его тело невесомо, он способен лететь в другие страны и миры. Приблизительно месяц назад я посетил Вселенную, которая открыла мне свою тайну. Я уже забыл ее суть, но мне показалось, что Господь не очень-то серьезно относится к содеянному им самим же. Он посетил Вечность, взглянул на свое творение, и дикий хохот заполнил все Пространство. Отвратительные миры загадывали мне отвратительные загадки. Лишь воображение и фантазия способны перенести тебя туда, они же доставят и обратно. Как-то раз повстречался мне дух – странник человека, которого наркотики свели в могилу. Произошло это лет сто назад. Он поманил меня в места, о которых я даже и не мечтал. Мы летели, ведя пространные беседы, но затронули одну щекотливую тему и поспорили. Странник-дух унесся прочь, предоставив мне гадать, как вернуться обратно. Мимо проплывала благородная Тень какого-то известного человека. Я нагнал ее и стал просить показать путь назад, домой. Осмотрев меня свысока, Тень притормозила и, повернувшись в направлении мерцающих вдали звезд, заявила, что это – Солнечная система. Я увидел слабо сочившийся свет, направился к нему. Тень же, обдав меня холодными потоками воздуха, полетела в обратную сторону. С большим усилием достигнув дома, я нашел свое тело в момент, когда она начинало остывать. Огонь в камине перестал гореть, мои пальцы еле шевелились. Мне показалось, что в комнате стоит двадцатиградусный мороз. Все тело будто покалывало маленькими шипами, кости готовы были вот-вот рассыпаться. Большим усилием воли я заставил себя дотянуться до колокольчика Ладони начали понемногу согреваться. На звонок долго никто не отзывался, пока в конце концов шаги дворецкого не послышались в коридоре и его заспанная физиономия появилась, в дверном проеме Он вызвал врача, который тут же обнаружил, что я перебрал с гашишем. Но много он понимал! Гашиш был тут ни при чем, во всем винить можно было лишь духа-странника

На свете существует множество замечательных вещей, о которых я мог бы поведать, но вам сейчас интереснее услышать о послании. Так вот – его написал Туба Млин. Мой приятель – гашиш – желанный гость в моем доме, поэтому я часто путешествовал по Бетморе после тех загадочных событий, но никого там не видел.

Ее Песчаное Величество полностью завладело городом: песок лежал повсюду, не было ни одной щелочки, в которую он бы не попал. Постоянно ощущалась резь в глазах.

Как-то ночью я, сидя в кресле, принял гашиш. Дворецкий разводил огонь в камине. Очутившись в Бетморе, я сразу же увидел моряка со шрамом. Он медленно брел улице, так что мне не составило труда его догнать, ведь я очень хотел узнать, почему город опустел.

Надвигался ураган, вдалеке послышались грозовые раскаты, и внезапно я догадался, что это была ярость Пустыни.

Я летел рядом с моряком, ведь тело мое сидело в уютном кресле напротив камина и лишь незримое воображение витало в воздухе.

Крики и, ругань моряка разносились по округе. Когда он переставал орать, начинались безумные песни. Иногда он останавливался, чтобы написать свое имя на белой стене. Очень скоро он устал от города и пошел обратно, прежде поев. Недалеко от железных ворот стражи на верблюдах схватили его, опутав веревками, и поволокли в Пустыню.

Мне нечем было помочь, я был невидим.

Пересекая Пустыню, я летел за ними, пока не выбился из сил. Моряк пытался защищаться, но безуспешно. Я догадался, что стражи на верблюдах – это люди Тубы Млина, когда увидел, что они проследовали мимо Холмов Судьбы, далее к Утнар-Вехи.

В течение дня мне некогда принимать гашиш, ведь я работаю в страховой компании – дел и забот хватает. Смею надеяться, когда вам в голову придет что-либо застраховать, вы непременно вспомните обо мне, хотя сейчас речь не об этом. Целый день был наполнен ожиданием вечера: несмотря на всю опасность, я вторую, ночь подряд решил отведать гашиш. Мой интерес о судьбе моряка с черным шрамом был сильнее страха. Оказавшись дома, я закончил неотложные дела, написал письмо и попросил дворецкого никого не пускать. Я зажег камин, оставил дверь открытой и принял из своей маленькой коробочки. Мой путь лежал во владения Тубы Млина.

Гомон на улице немного мешал мне, но внезапно я полетел, оставив далеко позади Европу, устремляясь к восточному городу во дворец императора. Туба Млин восседал в небольшой комнате с тремя крошечными окнами. Позади него я различил огромный навес, тисненный красной кожей. Яннийские письмена необыкновенной красоты узорами были вышиты на нем золотыми и серебряными нитями. Они отображали все имена Бога. Облик императора не вызывал восхищения: достаточно хилый и слабый, он казался двадцатилетним юношей. Он все время посмеивался, но при этом лицо его оставалось строгим, непроницаемым и суровым. Нижняя губа его подрагивала, глаза были широко раскрыты. Происходило что-то ужасное. Я постоянно смотрел на Тубу Млина, но мой взгляд остался незамеченным.

Его отвратительные глаза вглядывались в лежавшее на полу тело. Я узнал моряка с черным шрамом на лице. Теперь шрамы были повсюду. Жизнь еще теплилась в нем, но люди императора нанесли ему тяжелые увечья. Длинные, узкие ленты из кожи моряка были разбросаны на полу. Стражи продолжали их резать, а затем оттягивать за концы, принося жертве адские страдания. (Данную часть моего разговора с незнакомцем я предпочитаю оставить в тайне.) Стенания моряка перемежались со смешками и хихиканьем Тубы Млина. А из того, что я видел, довольное и сияющее лицо императора было гораздо ужаснее нестерпимых мук морского волка.