В классе установилась напряженная тишина. Упираясь в спинку стула, Картер подался вперед. Кэт едва не вздрогнула, когда его горячее дыхание обожгло ей щеку.

– Язычок попридержите, мисс учительница.

Дежурный охранник сделал пару шагов в их направлении.

– Нет, Картер. Это вы попридержите свой язык. Здесь мой класс, а не ваш. И потому либо прислушивайтесь к моим просьбам, либо уходите.

Повернувшись, Кэт пошла к столу Райли. Открытый рот и широко распахнутые глаза ее любимого ученика показывали, насколько он шокирован. Еще бы! Она рискнула испытывать терпение самого взрывного и непредсказуемого человека в ее классе, а то и во всем Артур-Килле. Кэт сама удивлялась своему поведению. Она вела себя рискованно и, возможно, не слишком профессионально, но нельзя позволять ученикам распоясываться. Кэт не представляла, откуда у нее взялась смелость… или глупость. Может, от потребности самоутвердиться, особенно после очередной порции сомнений, выслушанных за обедом у матери. А может, ее испугала стычка между Кори и Джейсоном. Страх, пережитый ею тогда, не прошел до сих пор.

Кэт сама не понимала, почему выходки Картера так ее задевают. Если бы она не была рассержена, возможно, она бы даже восхитилась исходящей от него энергией.

Следующий час ей удавалось не замечать Картера. Тот продолжал сидеть с прежней иронической ухмылкой. Похоже, он даже не пытался выполнить задание.

Придурок.

В конце Кэт коротко рассказала, что их ждет на следующем занятии. В класс вошли дежурные надзиратели, чтобы увести учеников.

– До завтра, мисс Эль, – мелодично пробасил Райли, вместе с Джейсоном выходя вслед за Рейчел.

Картер молча проследовал к двери.

– До завтра, – рассеянно пробормотала Кэт.

Едва дверь класса закрылась, Кэт устало привалилась к спинке стула и шумно выдохнула. Сегодняшнее занятие наглядно показало, что этот Картер – своенравный сукин сын. Вряд ли он оставит попытки самоутверждаться за ее счет.

Прекрасно. Именно это ей и нужно.

Резко встав, Кэт пошла собирать тетради и ручки. Подойдя к столу, за которым сидел Картер, она остановилась и закусила губу, вновь ощутив приступ досады.

Ну почему она должна так дергаться из-за какого-то Картера? Тоже нашелся пуп земли!

Протягивая руку к его тетради, Кэт чувствовала себя солдатом, оказавшимся наедине с неразорвавшимся снарядом. Осторожно повернув тетрадь, она открыла первую страницу. Глаза Кэт округлились. Она прочитала единственное слово, написанное печатными буквами, и у нее перехватило дыхание. Очень важное слово для человека, который попортил ей сегодня столько нервов.

Последние двенадцать часов Картер только и делал, что злился и придумывал способы превратить жизнь этой наглой училки в кромешный ад. Как она посмела говорить с ним в таком тоне? Это до сих пор не переставало его изумлять.

Так с Картером не говорил никто и никогда.

Никто.

И никогда.

Час проходил за часом, а Картеру было не погасить гнев, который она зажгла. Стоило ему вспомнить ее слова, как его захлестывала очередная волна ярости. Что еще невероятнее и что еще сильнее его злило, так это странное сочетание злости и неодолимого сексуального желания, от которого пробирала дрожь.

Когда она говорила, что здесь ее класс, а не его, между ними будто проскочила электрическая искра. Картер помнил ее тяжелое дыхание. Он и сейчас слышал ее язвительные слова. Она сумела задеть те стороны его личности, которые вплоть до сегодняшнего утра мирно дремали. Картер сам побаивался их пробуждения, поскольку тогда у него напрочь сносило голову и он подчинялся только зигзагам своих инстинктов. Ему вдруг захотелось разложить ее прямо на столе и показать, как надо себя вести с ним. Оставшееся время урока Картер злился на себя. Откуда у него такие мысли по поводу женщины, с которой он был знаком всего час?

А девчонка она действительно крутая. Любой парень, чья кровь не успела остыть, это бы сразу заметил. Каштаново-рыжие волосы с прической на манер Даны-черт-возьми-Скалли, полные алые губы, круглая задница и совершенно бесподобные сиськи. Она хоть знает, какой сексуальной силой обладает? Желание и сексуальный голод, охватившие Картера, были совершенно неожиданными. Они застигли его врасплох, а когда у тебя начинает чесаться между ног – это опасно. Особенно в таких местах, как Артур-Килл.

Картер чувствовал, что должен проучить эту самодовольную сучку мисс Лейн, и побыстрее. Пусть зарубит себе на курносом носике: он не потерпит таких… дерзких речей и поступков.

Картер почесал переносицу, вспоминая ее взгляд, когда она стояла, упершись ладонями в его стол, и напоминала, кто в доме хозяин. И ведь ни капли страха в глазах, ни намека, что она его боится. От нее исходила такая бешеная энергия, что он буквально ощущал эту энергию на вкус. Он даже выполнил ее задание и написал единственное слово, определявшее каждый из проживаемых им дней.

Ей этого не понять. В ее уютном, упакованном мирке такое даже не снилось.

Самое поганое, что остальным ученичкам она, похоже, нравилась. Даже Райли. Когда они курили перед ланчем, Райли лишь посмеивался, слушая, как он брызжет слюной, негодуя в адрес мисс Лейн. Что-то подсказывало Картеру: Мур – на ее стороне и в случае чего будет ее защищать.

– С какой стати я должен уважать эту телку? Поди родилась с серебряной ложкой во рту и никогда ни в чем не нуждалась.

– Но тебе-то она ничего плохого не сделала, – пожав плечами, невозмутимо парировал Райли.

Картер лишь фыркнул и покачал головой. На Райли где сядешь, там и слезешь.

– Согласись, что девчонка она крутая, – сказал Райли.

– Да уж, – ответил Картер и, удивляясь себе, расхохотался.

Райли хлопнул его по спине. Шлепок был неожиданным, и Картер даже вздрогнул.

– Снимочек бы ее сделать. Подрочить на такую – это…

Райли выразительно причмокнул губами и подмигнул Картеру.

Утром, выпив несколько чашек кофе, Кэт готовилась к занятиям. Ночь прошла относительно спокойно. Она неплохо выспалась и потому могла с большей объективностью взглянуть на всю эту историю с Картером. Вероятно, жизнь его не баловала. Вероятно, ему пришлось жить в таком окружении, которое требовало постоянно быть настороже и отстаивать свои права. Это и на воле тягостно, не говоря уже про замкнутое пространство тюрьмы. Приказной тон не сделает его сговорчивее. Кэт не представляла, как ей найти общий язык с Картером, но она должна попытаться. Обязательно должна. Она представила его за столом: ссутулившегося, пристально глядящего на нее. Все оказывалось труднее, чем она представляла.

Желая узнать ученика получше, Кэт попросила его личное дело. Записи лишь подтверждали ее предположения. Картер был просто образцом правонарушителя. Полтора года назад ему дали три года за хранение кокаина (вторая степень тяжести). С пятнадцати лет он регулярно попадал за решетку, проведя там чуть ли не полжизни.

Школу он бросил в семнадцать, хотя коэффициент его развития был выше среднего. Картер брал призы в спортивных состязаниях. В характеристиках отмечалась его любовь к чтению. В списке его любимых писателей значились Сэлинджер, Стейнбек и Селби-младший[1]. Картер обладал блестящим интеллектом, что не преминул продемонстрировать на первом же уроке у нее, назвав предложенное задание примитивным. Кэт и сейчас с раздражением вспоминала ту сцену.

Формально Кэт имела право удалить его со своих занятий. Но тогда Картер остался бы победителем, а она – побежденной. Нет, Кэт Лейн, отказываться, убегать и игнорировать неприятное – это путь в никуда. Никто больше не заставит ее убежать. Картер не возьмет над ней верх, хотя ее злил сам факт, что он затеял эту глупую и ничем не оправданную войну.

И все же, вопреки обещаниям, даваемым самой себе, Кэт хотелось, чтобы сегодняшнее занятие как можно быстрее осталось позади. Она ходила взад-вперед перед окном, когда дверь открылась. Первым в класс вошел Джейсон. Увидев Кэт, он расплылся в улыбке. Следом появился улыбающийся Райли и приветствовал ее поклоном. Кэт едва удержалась, чтобы не засмеяться, однако уже в следующую секунду ей стало не до смеха. В класс вошел Картер. Ее сердце моментально сбилось с ритма. Ни с кем не здороваясь, Картер прошел к своему месту, довольно грубо оттолкнув Кори.