Ян взял меня за руку и подвел на лестницу к ведущему.

- Скажите, что вдохновило вас на такой щедрый поступок?

- Скорее не что, а кто… - Застенчиво ответил Ян в микрофон, который ведущий

подставил прямо к его рту.

- Тогда откройте нам секрет кто же этот вдохновитель? – Протяжно и весело сказал

все время улыбающийся оратор.

Все засмеялись и зааплодировали.

Ян ответил:

- Дамы и господа, позвольте представить мою спутницу, которая своей

непосредственностью и добротой изменила и вдохновила меня – это прекрасная Анэлеа

Вайт!

Я тут же покраснела и захотела провалиться сквозь землю.

Все снова зааплодировали.

- Тогда, - говорил ведущий, - позвольте милая Анэлеа поблагодарить и Вас и

пожелать Вам продолжать вдохновлять мужчин на такие великие дела.

Ведущий еще много лестных слов сказал в адрес Яна, после чего, вручил ему

талисман благотворительного фонда - хрустальное сердце.

По дороге домой, я анализировала случившееся. Зачем все это Яну? Чего он

добился? Зачем он потратил такую кучу денег? Зачем он привлек к этому меня? Что за

странный танец он устроил? К чему были эти взгляды, заставляющие краснеть? Может он

и правда не такой плохой, как про него говорил Дэн, может, он действительно предан

Совету, и поэтому он делает то, что делает? Все эти мысли не давали мне покоя. Однако,

вспоминая его глаза, наполненные тогда в лесу злобой, яростью и желанием меня убить, я

никак не могла понять, как он может так лицемерить, с таким цинизмом заявлять всем

вокруг, что я его вдохновляю на добрые дела.

- Зачем ты это сделал?

- Что сделал?

- Зачем внес такую большую сумму в этот благотворительный фонд?

- А как ты сама думаешь?

- Думаю, что ты не делаешь чего-либо без корысти и надобности.

- Ты права, как и любой другой человек.

- А зачем ты приплел меня к своему поступку?

- Это правда. Ты меня вдохновила. – Не задумываясь, сказал Ян.

- Ты же лжешь, ты ненавидишь меня!

- Это тебе решать.

ГЛАВА 6

«Решение и жизнь»

Ян сдержал свое обещание - еще четыре дня я провела в своей комнате. Линда

приносила мне еду, улыбалась и обращалась со мной вежливо, не так как раньше. Ян

принес в мою комнату телевизор и хоть почти все каналы были на французском, мне было

приятно, что возможно свои последние дни я провожу в своеобразной заботе. Конечно, я

непрерывно думала о Дэне, анализировала, где он может быть.

Я понимала - он знает, что в итоге Ян доставит меня Совету. Я знала, что он придет

туда, я знала, что я нужна как приманка, чтобы Дэн сам явился на Совет. Я жаждала

поскорее увидеть свою любовь и хотела посмотреть в глаза этой проклятой Вивьен, из-за

которой торчу здесь. Я скучала по маме и папе, по Вики, и даже по работе.

На пятый день рано утром в мою комнату пришел Ян с завтраком и сказал, что

время пришло.

Мое сердце заколотилось, но я не знала, сколько дней мне предстоит провести в

дороге, а потому тщательно помылась, уложила волосы и съела все, что он принес.

Лишь после завтрака я поняла, что запила его знакомым малиновым сиропом. И

через двадцать минут я погрузилась в бессознательное. Я понимала, что засыпаю,

понимала, что, не известно увижу ли я еще солнце, а потому, лежа на кровати и готовясь

ко сну, я смотрела в окно, смотрела на осенние солнечные лучи, которые пробивались

сквозь стекло. Таких красивых лучей я еще никогда не видела. Что ж пора пришла.

«Я люблю тебя Дэниел. Прости, что испортила твою жизнь. Я засыпаю с тобой, с

твоими добрыми и темными глазами. Я провожу рукой по твоим волосам, я жажду тебя,

хочу тебя всем существом. Ты единственный в моей жизни, ты тот самый. Прости меня,

любимый».

Не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как я уснула, но видимо один день

точно, поскольку очнулась я ночью и очень голодная. Меня окружила большая квадратная

комната, в ней кроме лавки, на которой я лежала, ничего не было. Она напоминала

помещение, в котором первое время я жила у Яна, однако вместо потолка тут была крыша.

Ну, к этому я привыкла, проблемы были и посерьезнее. Здесь было очень холодно, я была

слишком легко одета.

Пауза, наступившая взамен нормальной жизни, продолжалась. Я верила в

счастливый финал, но голод и холод брали свое. Как могла, я отчаянно сражалась с ними,

старалась отвлечься, забыть и не думать.

Осторожно проверив мощную деревянную дверь, отделявшую меня от выхода из

сарая в котором я была, я конечно же подтвердила свою догадку о том, что выхода от суда

нет.

«Мне ее не открыть. Да мне это и не нужно. Я буду ждать Дэна. Он придет, и я

увижу его, возможно даже дотронусь до него. Я буду умолять, чтобы нас отпустили.

Только на это я надеюсь».

Этой ночью я больше так и не уснула. Тысячи мыслей обо всем на свете не давали

мне это сделать. А холод только усилился.

Через проникающие в проемы двери лучи солнца я увидела, что наступил рассвет, и

с его приходом, а также с осознанием того, что лучше мне уже не станет, я уснула. Но

ненадолго.

«Что происходит?»

Открыв глаза, я увидела двоих мужчин. Они были похожи друг на друга. Оба

темные и угрюмые. Но мне не хотелось их рассматривать. Я поняла, что мое время

пришло. Я встала со своей лавки и сказала.

- Я готова.

«Ненавижу Вас ублюдки».

У меня своя судьба, не похожая на другие. Я к ней готова.

Меня вывели из сарая. Солнце озарило мою кожу. Увековеченное в моих

веснушках, оно радостно переливалось на моем лице. Как не странно, это вызывало

умиротворение. Когда привыкаешь жить настороженно, бояться и страдать, начинаешь по-

другому смотреть на обычные вещи. Я ловила информацию для раздумья: шла, на сколько

можно медленней. Те двое шли впереди меня, понимая, что я далеко от них не убегу. Я

осматривалась.

Оказалось, я была в небольшом поселении, больше всего напоминавшем деревню

каких-нибудь индейцев. Тут были небольшие ветхие дома с крышами из шифера,

отсутствовали дороги и провода, кругом росла осенняя трава. Неухоженные дети бегали

повсюду. Увидев меня, они на несколько секунд оставили свои занятия и без всякой

скромности – молча, уставились в мою сторону. Мне было приятно на них смотреть.

«Побегайте еще, пожалуйста, посмейтесь!». В них было много жизни, у них все впереди.

Мы зашли в дом, он ничем не отличался от всех остальных снаружи, однако был в

разы больше. Внутри же он вовсе не соответствовал своей внешности. Там был огромный

зал и больше нечего – никаких комнат. Пол, на мое удивление был выложен из мрамора.

Бетонные стены были выкрашены в темно-серый цвет. Никаких светильников и люстр,

никаких предметов интерьера кроме двенадцати мощных и высоких деревянных стульев,

чем-то напоминающих стулья «Дикого кабана». Эти стулья расположились в самом центре

помещения и стояли полукругом. Внутри этого дома было намного холоднее, чем снаружи.

Длинные двухстворчатые двери были за мной закрыты. Я поняла, что я в логове Совета.

Однако, это место было совсем не таким, каким я его видела в своем воображении. Все,

кроме пола, тут было очень просто и некрасиво. Двое, что привели меня сюда, швырнули

меня на пол так, что я оказалась по левую сторону полукруга из стульев. Я упала на пол и

немного взвизгнула, ударившись левым бедром о пол. Сами же они молниеносно открыли

все многочисленные окна этого помещения, и оно перестало казаться таким мрачным и

похожим на огромную палату больницы. Я отвернулась и посмотрела в окно. В нем было

видно небо. Повернувшись обратно, я увидела, что стулья уже заняты.

Да это были они. Это был Совет. «Какие же быстрые проклятые вампиры».