даже если бы ты бесшумно спустилась вниз, я бы услышал, как ты бежишь по траве и

услышал бы учащенное сердцебиение. Перестань меня разочаровывать своей глупостью. –

Ян говорил громко и медленно, стараясь проговорить каждое слово, как учитель, когда он

объясняет урок.

- Я…то…нет, Я не собиралась убегать, я хотела сорвать занавеску, чтобы

сымпровизировать себе наряд. – Неуверенно солгала я.

- Конечно! – Кинул он мне, уходя. – Линда принесет тебе еще одежду и раз уж тебе

уже лучше, и ты никак не можешь усидеть на месте, я возьму тебя сегодня с собой на

прием.

- На прием? На какой еще, черт возьми, прием?

- Помнишь по дороге, я сказал, что у меня дела в Париже. Так вот, я имел ввиду

этот прием. Это праздник. Дэн, наверняка тебе рассказывал, что бессмертным тоже

приходится зарабатывать себе на жизнь. На приеме будет много моих деловых партнеров.

Так что постарайся выглядеть хорошо. Линда принесет тебе все, что для этого нужно.

- Но я могу просто остаться здесь и…

- Нет Леа. – Ян сменил тон на властный. – Не можешь. Прием загородом, оттуда

контролировать тебя я не смогу. Ты пойдешь на этот прием как моя спутница или как моя

пленница. В случае, если выберешь последнее, ты проведешь эту ночь в багажнике моей

машины связанная и с кляпом во рту.

Ян снова заставил меня трястись от ужаса. Но я была рада, что рядом только он был

бессмертным, это значило, что Линда всего лишь старуха и не может меня остановить,

если я решусь бежать в отсутствие Яна. Нужно только выбрать момент.

- Да! Леа… Я забыл предупредить, что это будет бал – маскарад, ведь сегодня

Хэллоуин.

С этими словами Ян вышел из комнаты. Я хотела осмотреться, хотела продолжить

анализировать план побега, но в душе понимала, что я еще слишком слаба, чтобы

сопротивляться ему.

В комнате, где я все это время была, оказалось, есть ванная и я с удовольствием

приняла ее, не душ, а именно ванную. Я думаю, что провела там где-то часа полтора.

Вода почти излечила меня, впервые за все время пребывания в этом доме я

почувствовала себя комфортно.

Я вспоминала слова своей матери, которая, когда мне было очень плохо, всегда

говорила, что человек привыкает ко всему – к морозу, к жаре, к богатству, к бедности, к

болезням. В такие моменты, она всегда говорила, что если случается что-то плохое – то,

что ты не сможешь исправить ни за что, нужно принять это и представить, что так было

всегда и тогда боль отступит, тогда она просто станет воспоминанием, а воспоминание –

это часть жизни. Она была права. Ко всему привыкаешь. За последнее время я уже

привыкла страдать от боли, болеть, убегать, бояться. Оставалось только во всем этом

найти свой уголок чего-то хорошего и надежного. Будь то ванная или сон.

Наверное, сейчас я приняла тот факт, что нахожусь в тылу врага, и ничего не могу с

этим поделать и несмотря на все мои внутренние терзания, несмотря на мою боль и страх,

я приняла решение, что не буду мучиться напрасно, а буду ждать момента, когда смогу

сбежать, когда смогу что-нибудь сделать.

Я решила слушаться Яна во всем, чтобы не обострять своего положения.

Когда вышла из ванной, я вдруг обнаружила, что вся моя кровать, была буквально

усыпана различными вещами. Видимо заходила Линда, поскольку на тумбочке стоял

поднос с едой, а на кровати было все, что необходимо для того, чтобы собраться на

вечеринку – начиная от фена, заканчивая целой коробкой теней и губных помад

различного оттенка.

Кроме того на кровати в полимерном мешке на вешалке лежало платье. Платье,

красивее которого я еще никогда не видела. Стянув с него мешок, я минут десять, как

вкопанная рассматривала его. Это было красное платье, его цвет напоминал алый закат,

оно было великолепно, словно из старины, похожее на платье принцессы из

мультфильмов: корсет сзади закреплялся шнуровкой, никаких рукавов на нем не было,

юбка из тончайшего материала несколькими слоями спадала с линии талии, образовывая

вокруг фигуры круг диаметром в полметра. Красивое и пышное сверху оно было

украшено едва заметными золотыми паетками.

От удивления я даже улыбалась.

Но закончив его рассматривать, ко мне снова вернулся рассудок. Я вспомнила, чей

это подарок, и для каких он целей, и тотчас же снова упаковала его в мешок, после чего

повесила в шкаф.

Я безумно хотела есть. Поэтому практически накинулась на поднос, любезно

оставленный Линдой на тумбе. На подносе было два яблока, апельсиновый сок, кувшин с

водой и гроздь винограда.

- Да они что издеваются?! – Вскрикнула я, ужаснувшись, что еды никакой вобщем-

то и нет. Поедая яблоко, я пылала злостью к Яну и к Линде за то, что больному человеку,

который несколько дней ничего ни ел толком, в качестве трапезы предоставили

несчастные фрукты, от которых насыщения не было никакого.

Я ходила по комнате из стороны в сторону - то с яблоком, то с виноградом и

представляла, как хотела бы оказаться в «Диком кабане» и заказать у Виктора мой

любимый стейк с картошкой. Невольно я вспомнила тот первый вечер, который мы с

Дэном провели вместе.

- Я люблю тебя Дэн – сказала я шепотом, глядя в окно, надеясь на то, что он с его

талантами вдруг поймет, что я жива, что жду его и люблю.

От этих мыслей на глазах появились мокрые капли, которые я никак сейчас себе не

могла позволить. Я должна была быть сильной для Дэна, для родителей, для самой себя.

Все, что я могла сделать – это сбежать отсюда и любыми способами добраться до

Дэна, а если не получится, то во чтобы то не стало убедить Совет оставить меня и Дэна в

покое, убедить их в том, что никому не скажу о секретах, которые мне известны, донести

до них то, что люблю Дэна больше жизни и все отдам ради него. А для того, чтобы я могла

хотя бы своими глазами увидеть Совет, я должна была слушаться Яна. Поэтому, поняв, что

я съела все, что было на подносе, и даже выпив всю воду, которая была в графине, я начала

готовиться к вечеру, который почему – то для Яна был так важен.

Поскольку до вечера было еще долго, а спать и просто лежать на кровати мне не

хотелось, я пошла в ванную комнату, прихватив с собой плойку и пенку для укладки волос.

В ванной я начала вспоминать уроки Вики и накручивать кудри. Все это заняло примерно

два часа. На улице уже смеркалось, когда я закончила краситься.

Волосы я разделила прямым пробором, и они свободно кудрями ниспадали с

головы, глаза немного подвела карандашом, после чего, тщательно растушевала его и

накрасила ресницы, помаду выбрала алого цвета в тон платью.

Я думала, что будет сложно, но у меня и самой прекрасно получилось затянуть

корсет. Туфли были на высочайшем каблуке золотого цвета и отлично смотрелись с

платьем, хотя, из-под платья они были практически не видны.

Платье отвлекало меня от грустных мыслей своим изяществом, я в нем чувствовала

себя выпускницей, которая, наконец-то, исполнила мечту всей жизни и официально

оделась как принцесса. За окном был закат, когда я подошла к зеркалу, чтобы посмотреть

на себя. Лучи уходящего солнца отражались от зеркала и, сливаясь с платьем, заставляли

поверить, что оно волшебное. Необыкновенно смотрелись в таком свете и мои алые губы.

В этот момент в дверях появился Ян. На нем был черный смокинг, в его руках была

трость, его волосы были уложены назад, а кудри почти выпрямлены.

Свет из окна хлынул на его лицо, его глаза наполнились янтарным блеском. Он был

чертовски красив, но это была совсем не та красота, которой мне хотелось наслаждаться.

Когда он зашел, я стояла лицом к зеркалу. Мои руки разместились на подоле платья.

Увидев меня, Ян молчал примерно минуту и, кажется, даже был в смятении, он подошел