— Спенсер мне все рассказал.
— О чем?
— О поцелуе.
— Оу. — Даже и не знаю, что на это ответить. Спенсер имел полное право раскрывать эту тайну, это же его первый поцелуй, а не мой. Я не в праве на него за это злиться. Мэтти его лучший друг. У меня нарастает ком в горле. Но ведь Мэтти и мой лучший друг!
— Он сказал, что это не такое уж и важное событие.
Я пытаюсь игнорировать тот факт, что Спенсер обозвал свой первый поцелуй « не таким уж важным событием». Я припомню это Спенсеру чуть позже, когда буду более-менее спокойна. Мне кажется, что ему просто нужно было поскорее покончить с этим делом.
— А что насчет тебя? Есть ли что-нибудь еще, с чем тебе нужно покончить? Полагаю, что я единственный парень, с которым ты не собираешься целоваться в этой поездке.
— Я не целовалась с Логаном, — протестую я.
— Но ты этого хочешь.
— Так не честно. Ты тоже хотел поцеловать Эйвери.
— Но я этого не сделал.
— И я не целовала Логана.
Он хмурится.
— Но все же.
У меня сердце начинает трепетать в груди от волнения лишь при одной мысли о возвращении назад в палатку и завершении начатого. Я оборачиваю руки вокруг себя и начинаю шевелить пальцами ног, которые, кажется, начинают понемногу неметь.
— Мэтти…
— Что?
— Ты этого хочешь? Думаешь, нам стоит поцеловаться?
Он не смотрит на меня.
— А ты?
Я ничего не отвечаю.
— Рози? — Он поворачивается на бок, садится в своем спальном мешке, и, наконец, смотрит мне прямо в глаза.
— Я не могу рисковать потерять все, что было и есть между нами, — говорю я тихо.
— Что именно между нами, Рози? Потому что я больше ни в чем не уверен.
— Как ты вообще можешь такое говорить? Ты мой лучший друг, Мэтти. Ты больше, чем просто лучший друг. Ты мне как брат. Мы знаем все, что только можно знать друг о друге. Я даже знаю тебя лучше, чем Лиллиану. Я знаю, что в десять ты настолько сильно боялся зомби, что спал со включенным светом в течение шести месяцев. Ты прекрасно помнишь мою одержимость блеском для губ «Клубника». Я знаю, что этот шрам над бровью у тебя появился после того, как ты висел вверх тормашками на рукоходе и упал с высоты. Ты выдел меня с прыщами на лице и брекетами. Ты был рядом со мной в те моменты, когда у меня бывала отрыжка. Ты видел мои слезы. Ты пришел мне на помощь, когда я превратила свою жизнь в полный и абсолютный беспорядок. Я так благодарна тебе за это, что расцеловала тебя только за то, что ты – это ты! За то, что ты всегда искришься добротой, за то, что ты по-доброму относишься ко мне в частности. Но если бы я это сделала, и дальше все пошло бы не так между нами, для меня это не было бы похоже на потерю какого-то парня-идиота, как Джоуи. Я бы потерять часть своей семьи.
Мэтти смотрит на меня в течение нескольких секунд, а затем открывает свой спальный мешок и похлопывает по свободному месту рядом с ним.
— Иди сюда, — говорит он. — Кажется, ты замерзла.
Я колеблюсь какое-то мгновение, но затем мой мозг мысленно пожимает плечами, и я соскальзываю с бревна и присоединяюсь к Мэтти. Вдвоем тесновато в одиночном спальном мешке, но он отодвигается и пытается сохранить между нами хотя бы некоторое свободное пространство. Я тяну верхнюю полу спального мешка на меня, но у меня не получается его застегнуть. Ах, я снова могу чувствовать свои ноги.
Мэтти лежит на спине, руки скрещены на груди, взор устремился в небо. Наконец, он поворачивается ко мне лицом. Я чувствую, что он улыбается.
— Ты считаешь меня частью своей семьи?
— Не только я. Мои родители, Эдди – ты должен знать, что очень много значишь для каждого из них. Единственная причина, по которой они позволили мне поехать в это путешествие, основывается на том, что ты все время будешь рядом со мной. Если бы между нами что-то завязалось, то эти должны были бы быть действительно длительные отношения, потому что мои близкие тоже не хотели бы тебя потерять.
— Таким образом, ты не исключаешь этого? Нас?
Я не знаю, как ответить на это, но я не хочу причинять ему боль.
— Нет. Не исключаю. Но ты же знаешь, с меня бы получилась ужасная подружка. Я больше подхожу на роль старшей сестры-зануды.
Мэтти убирает руки с груди и кладет одну мне под голову. Затем он наклоняется и целует меня в лоб.
— Ты никогда не будешь для меня сестрой-занудой. Сумасшедшей сестрой, да. Но занудой? Рози Каталано, ты не зануда.
— Ты тоже, Мэтью Райан Коннелли. Итак, теперь ты же не собираешься, попытаться захватить меня за сиську, правда?
Этот вопрос заставляет нас хихикать, словно мы снова маленькие дети на нашей первой ночевке. Я стараюсь заговорить снова, но вместо этого из моего носа вырывается фырканье, и я не могу произнести и слова. Я уже и забыла, каково это смеяться от всей души.
Наконец, мы умостились и оба начали разглядывать бесконечную гладь ночного неба Аризоны.
— Эти звезды удивительны. Словно оживший 3-D фильм. Некоторые из них выглядят настолько близкими, кажется, к ним можно дотянуться рукой. — Я украдкой смотрю на друга, а затем протягиваю свою руку и делаю вид, что пытаюсь достать звезду. Мне хотелось бы, чтобы кто-то сфотографировал вот таких вот нас с Мэтти прямо сейчас. Завернутых вместе в один спальный мешок. Смотрящих на вселенную. Представляя все это в своей голове, я понимаю, что мне не нужна никакая фотография. Каким-то образом мне известно, что всю оставшуюся часть своей жизни, куда бы я ни пошла, где бы я не оказалась конечном итоге, я никогда не забуду этого момента.
Я поворачиваюсь на бок и закрываю глаза. Мэтти обнимает меня другой рукой, но я не беспокоюсь о том, что это значит. Через несколько мгновений он начинает глубоко дышать. Он уже уснул. И я нахожусь практически в полудреме. Несмотря на то, что нахожусь снаружи без какой-либо защиты от сил природы или же диких животных, я не беспокоюсь о том, что могу стать пищей для какого-то койота. На самом деле, я проваливаюсь в глубокий и безопасный сон, который был неведом мне все эти месяцы с тех самых пор, как я повстречала Джоуи.
Глава 17
Наша поездка на юг от Великого каньона напоминает мне поездку на крутой дорогущей машине в рекламе. Мы едем по живописной дороге от Драй Крик до Сендоны, приходя в восторг от великолепия этих высоких красных скал, возвышающихся над равнинным ландшафтом, что усеян кактусами, которые выглядят так, словно размахивают тощими руками. Спустя час мы приезжаем в парк Слайд Рок Каньон – чудесное место для того, чтобы искупаться или устроить пикник. Мы все надели купальные костюмы под одежду в предвкушении этого мгновения. Я переоделась в купальник после того, как приняла душ в монетном душевом аппарате в палаточном городке. Я внесла немного изменений, не зная чего ожидать, но, думаю, вышло неплохо.
Я расстелила полотенце на плоских камнях цвета ржавого металла у самого края воды и нанесла на тело немного солнцезащитного лосьона, который пахнет, словно Пина Колада. Я улыбаюсь про себя, вспоминая Лукку и мое сказочное приключение в Канкуне. Он был неплохим ковбоем
Скоро мне становится слишком жарко. Чтобы окончательно не вспотеть перед тем, как вернуться в Таурус, я по икры забираюсь в ручей, пытаясь охладить свое тело и впитать в себя частичку каньона. Несомненно, Аризона очень красивое место. Все эти краски, кактусы, небо – мне кажется, это одна из моих любимых деталей всей этой картины, небо, особенно в ночное время. Но я не уверенна, что такая девушка из Нью-Джерси, как я, вряд ли смогла бы привыкнуть ко всем этим бесконечным песка пустыни и отсутствию какого-либо океана поблизости
Я стою со скрещенными руками на груди в своем танкини112, наблюдая за тем, как мама пытается запихнуть своего малыша в его круг с Губкой Бобом, когда Логан подходит и становится рядом со мной. Ни один из нас не обмолвился и словом сегодня утром об инциденте в палатке. И ни один из нас ничего не говорит сейчас, но почему-то в этом молчании нет никакой неловкости.
