– Тогда скажи мне, Лон, зачем ты вдруг захотел сделать Дорса генералом? Я была очень сильно этим озадачена. За какие такие заслуги? За то, что он, пусть и случайно, убил твою сестру?

– Именно поэтому, Атуан. Он сам оказался на грани жизни и смерти в результате гибели моей сестры. Когда я его спасал после несостоявшегося самоубийства, сделал это путем не вполне нормального исцеления, так как не оставалось времени. Влил в него часть своих жизненных сил и только после этого исцелил. Он теперь повязан со мной жизнью вовсе не формально, а – по сути. Если его сейчас предоставить самому себе, его дальнейшая жизнь будет недолгой и несчастливой. Теперь для дальнейшего нормального существования ему нужен я. Раз так, решил предоставить ему такую возможность официальным, так сказать, способом. Он даже сам этого не вполне понимает. Он думает, что его привязывают ко мне сугубо моральные обстоятельства. На самом деле его связь со мной намного крепче. Назначая его нашим главным телохранителем, я принял единственно возможное при данных обстоятельствах решение.

– Ты не ответил. Почему генералом?

– А каприз у меня такой. Захотелось вас тут всех немножечко построить и напрячь. Если позволять тебе мной помыкать, ты начнешь это делать сверх меры. Надеюсь, ты уже понимаешь, что если будешь вести себя слишком уж отвязно, я тебя поставлю в какую-нибудь неприличную и неудобную позу, и буду усиленно оскорблять действием?

– Какой ты все-таки хам. С принцессами надо общаться как-то более уважительно.

– Предполагаю, что тебе от меня не нужно никакого уважения, а хочется тебе, как и любому человеку, любви.

– Ну, так и скажи мне, что ты меня любишь.

– Непременно, но не сейчас, а когда для этого представится подходящий повод или случай.

– Какой повод или случай?

– Который ты и организуешь. Ты умненькая, ты сможешь.

– Слушай, что-то совсем не хочу вставать и куда-то идти, чем-то там заниматься или с кем-то говорить. Давай лучше продолжим заниматься всякими неприличными вещами.

И мы продолжили.

– Дорогой, мы уже более суток не выходим из спальни. Не могу сказать, что мне это не понравилось, скорее, наоборот, но не до самой же церемонии бракосочетания мы тут будем кувыркаться? Надо, пожалуй, выйти куда-нибудь развеяться. Правда, мне не приходит пока в голову, куда бы нам отправиться. Я, знаешь ли, изрядно поглупела что-то в результате твоих надо мной многочисленных надругательств. Возможно, у тебя будут какие-нибудь интересные мысли на этот счет?

– Ничего такого особенно оригинального в голову не приходит. Но зачем оригинальничать? Появляться в императорском дворце или в студии какого-нибудь информационного агентства, полагаю, совершенно неуместно. Экскурсии и спортивные мероприятия также не представляются мне достойной тратой нашего времени в нынешних условиях. Наиболее логичным будет отправиться в ваш самый крутой ресторан и пообедать. Если у вас тут их несколько, то пусть генерал Сат займется этим вопросом и подготовит нам полный список самых престижных и самых лучших, это не всегда одно и то же. Полагаю, что он сможет запытать по этому поводу ваших дворцовых прожигателей жизни. Я посетил пока только два образца ресторанного бизнеса, тогда я был по делу и не получил никакого удовольствия. Сейчас, думаю, самым уместным будет заняться их посещением на регулярной основе. Только позволь мне давать инструкции по этому поводу генералам Сату и Дорсу. Дело в том, что без инструкций эти господа рискуют впасть в крайности: они либо начнут совершенно беспардонно и нагло выбрасывать из приличных заведений прочую публику, либо мы получим толпы глазеющих на нас зевак и репортеров. Оба варианта одинаково неприятны.

Был приятно удивлен тем фактом, что выдача инструкций по поводу посещения нами ресторанов не вылилась в долгое и нудное перечисление того, что бы мне хотелось и как бы мне этого хотелось. Генералы Дорс и Сат быстро поняли, что от них требуется, затруднения у них вызвало только обдумывание плана действий. Им не хватало опыта в таких мероприятиях, но тут, как ни странно, вмешался майор Данкер и с ходу выдал описание нескольких вполне приемлемых вариантов для выполнения моих пожеланий. Для него, оказывается, это были задачки простенькие, так как для таких, как он, существуют какие-то специальные тактические тренинги.

Мы сидели в ресторане «Ольвия». Вполне милая обстановка. Почти полный зал посетителей, но нас разместили несколько в стороне от остальной публики. Допуск новых посетителей был после нашего прибытия закрыт, но тех, кто там был до этого, никто выгонять не собирался. Нас разглядывали с интересом, но старались это делать ненавязчиво. Согласно заготовкам майора Данкера, перед нашим прибытием они были предупреждены от имени службы охраны императора, что слишком уж невежливое внимание по отношению к нашим особам неуместно и нетактично. Имел возможность спокойно и не торопясь выполнить свой обычный ритуал по опросу местного мэра и его ближайших помощников. Такая неторопливость и дотошность им явно польстила, принцесса же развеселилась не на шутку.

– Лон, не ожидала, что ты можешь быть таким занудой. Я сама, знаешь ли, тоже люблю вкусно поесть, но мне как-то и в голову раньше не приходило, что для этого надо идти в ресторан и устраивать в нем такое представление. Я полагала с самого детства, что для того, чтобы меня вкусненько накормили, надо прийти к кому-нибудь из дворцовых поваров, лучше всего – к метру Корнелю, и вежливо так попросить сделать что-нибудь необычное или, наоборот, обычное из уже любимых блюд. Всегда действовало. Знаешь, как он готовит?

– Атуан, не смеши меня. Верю, что ваш метр Корнель мастер своего дела. Есть только один нюанс: едва ли метра вашего можно положить в карман и вытаскивать только тогда, когда захотелось вкусно покушать. Запомни, что метр кулинарии должен совершенствовать свое искусство постоянно, и делать ему это лучше всего не во дворце, а там, где слоняются толпы всяких разных людей. Из этого разнообразия ценителей они и черпают свое кулинарное вдохновение. В замке Лестер, судя по всему, тоже неплохой повар или повариха. Тем не менее, думаю, ты очень скоро поймешь, что могут быть и иные хорошие кулинары. Разнообразие в еде делает жизнь значительно приятнее.

– Лон, – ее лицо вдруг стало серьезным, – мне как-то вдруг стало не по себе. Я почему-то сейчас вдруг поняла, что забеременела. Как-то это несколько странно, мы с тобой только чуть больше суток, а я вроде бы уже…

– Что же тебя удивляет, Атуан? Я заметил, что ты девушка очень быстрая. Тут, видишь ли, еще сыграло роль то, что ты усиленно мысленно призываешь Ленард, не исключено, что она тоже приложила к этому руку. Я, знаешь ли, мог бы сделать себя на время стерильным, но совершенно не вижу причин для этого. С какой стати?

– Что же делать, Лон?

– В каком смысле, дорогая? Ты, знаешь ли, обещала посвятить всех своих детей, кроме одного, Ленард. Если ты попробуешь что-нибудь предпринять против твоей будущей дочери, то вступишь с Ленард в состояние войны, да и с Богиней тоже. Было бы уместно, если бы мы назвали ее Алисой. Наши с тобой предки заплатят таким образом за смерть моей сестры. Твою кровь, пролитую при рождении нашей дочери, обменяем на иную кровь, пролитую (или просто переставшую течь) при иных, весьма неприятных обстоятельствах.

– Я имею в виду не это, Лон. Постой, с чего ты решил, что у меня будет дочь, почему ты так сразу поверил, что я забеременела?

– Я почувствовал это в тот же момент, что и ты, между нами связь жизни, Атуан. Отчетливо чувствую, что это будет дочь. Тебе надо выполнить свое обещание и посвятить ребенка Ленард. Что же еще тебе делать?

– Пообещала, конечно же. А как могла отказать? Да и лестно это для меня очень. Только совершенно не представляю, как посвятить ей ребенка?

– Это просто. Делаешь мысленный посыл к ней соответствующего содержания и все, никакой особенной магической мощи при этом развивать не надо, она и так уже на тебя настроена и непременно услышит.