– Знаете, господа, – раз уж я добился-таки своего, я решил, что потрошить далее их не нужно, – пойдемте все-таки пообедаем. Эти многозначительные драматические паузы в нашем разговоре уже начали раздражать. Раньше полагал, что господа офицеры и генералы во всех империях – самый жизнелюбивый народ, их не прошибешь никакими тонкими душевными переживаниями. Но в вашей империи – сплошная мыльная опера с участием не гражданских, а служивых лиц. При этом, что характерно, скоро и меня заставят играть в эти дурацкие игры – а вот фиг вам.

Как я и ожидал, жизнелюбие свое господа офицеры и генералы усиленным потреблением спиртных напитков доказывать не стали. Во время обеда физиономии у них были мрачные, ничего хорошего они для себя в ближайшее время не ожидали. Видно, не все у них тут так уж демократично, как показалось мне вначале. Императорского гнева они боялись крепко. Дорога в отель прошла в угрюмом молчании. По прибытии в отель я побрел в спальню. Надо было отдохнуть немного от разговоров и морально подготовиться к решающему действию.

Я даже заснуть не успел. Лежал, расслаблялся, думал о вечном и о себе в этой вечности, когда где-то через два с половиной часа раздался стук в дверь. После разрешения войти увидел вовсе не капитана или майора, нет. В комнату вошла принцесса Атуан, небрежно так, легким движением придвинула к моей кровати кресло, присела и стала меня серьезно так рассматривать. Да уж, напор у этой девушки ураганный, личные разборки в долгий ящик откладывать не стала. Выглядела она, конечно, очень неплохо, но видали мы зайцев и покрупнее. Я совершенно не испытывал желания объявить ей о своей капитуляции. Как бы то ни было, она вовсе не одержала победы в игре, я также не позволил ей и проиграть – ничья. Раз ничья, то надо либо разойтись, либо начинать новую партию.

– Я бы предпочел разойтись миром, принцесса.

– Нет, Лон.

– Принцесса, я совсем не питаю к вам романтических чувств. Думаю, вы – аналогично.

– Аналогично.

– Ну и зачем тогда?

– Как зачем? Можешь со мной на ты, я разрешаю. Ты игрок, Лон. Однако из всех игр ты предпочитаешь игру людьми, манипулирование ими, я это уже поняла. Я тоже люблю поиграть в эти игры, но противника достойного не наблюдается, здесь все играют со мной в поддавки, совершенно никто не думает оказывать мне хоть какое-нибудь сопротивление. Играть против тебя мне было очень увлекательно, я тобой всерьез заинтересовалась, я совершенно не ожидала, что ты такой необычный, ты стал мне нужен.

Я решил сделать паузу в разговоре по нескольким причинам. Она начала меня сканировать, это требует времени, если ждешь подвоха. Решил ей не мешать и никаких фокусов не показывать, у меня появилось время кое-что обдумать и кое-чем заняться. Упустил как-то из виду, что существуют иные составляющие привлекательности, кроме визуальных – голос, слово, произношение, запах. Пахла она свежестью, какой-то необыкновенно легкой и ясной. Я осторожно сканировал составляющие запаха и не нашел в них ничего сильнодействующего: крем на коже лица с весьма слабой отдушкой, крем где-то в районе подмышек (наверное, именно там) тоже со слабо выраженным запахом. В общем, на теле пять разных видов кремов со слабой отдушкой, также следы запаха шампуня, но основа отдушки у всех одинаковая, то есть крема и шампунь подобраны специально. Легкий след от духов – только на одежде. Основа духов тоже без всяких искусственных афродизиаков. Получается, что основу ее запаха составлял естественный запах кожи – редкое и весьма приятное качество в женщине. От следующей мысли я даже слегка запаниковал. Дело в том, что среди запахов косметики не было обычных для почти любой женщины запахов на губах, ресницах, бровях, вокруг глаз – словом, того, что большинство женщин рисуют себе по утрам, а также запаха мыла. В самом этом факте ничего такого фантастического не было. Существует небольшой процент женщин, которые обходятся без этого рисования: в угоду своим мужьям или по каким-то религиозным соображениям. Существует также ничтожный процент женщин, которые обходятся без этого по собственному убеждению. К тем и другим общество относится, как правило, вполне благожелательно, признавая за каждым человеком право на некоторую эксцентричность. Озадачился этим фактом по другой причине. Я ведь рассматривал ее изображения последнего периода, и на всех соответствующая раскраска была, к тому же, весьма разнообразная, а сейчас ее не было, не было даже остаточных запахов. Это некий знак для меня, смысл которого от меня решительно ускользает. Тут я чуть не рассмеялся от облегчения – понял. Что-то подозрительно поглупел в ее присутствии. Я лично с таким явлением не сталкивался, но моим предкам это явление было очень хорошо известно. Она никогда себе ничего не рисовала обычным образом. На наведение этого рисунка и его поддержание она просто расходует излишки магической энергии – обычное дело для женщин, которым их Дар позволяет иметь огромные запасы энергии. Та же Ленард поступает так же, добавляя еще меняющиеся узоры по всему телу и украшения, только мне никогда не приходило в голову ее отсканировать и наблюдать этот эффект воочию. Насчет мыльного запаха еще проще: многие женщины, обладающие Даром, привыкли очищать себя именно безмыльным способом. Она просто не захотела ставить себя в глупое, по ее мнению, положение и в первую нашу встречу специально убрала рисунки. Когда она отсюда выйдет, они наверняка опять появятся. Принцесса просто не захотела, чтобы при возможном сканировании выяснилось, что на лицо наложена магическая маска для украшательства.

Относительно ее голоса, произношения и речи можно было бы поэму сложить. Дело не в приятности ее голоса как такового, а в том, что в нескольких первых фразах она легко и без всякого напряжения продемонстрировала смену и тембров, и эмоциональной окраски, но самое удивительное – темповое варьирование, когда она произносила слова так, будто в барабаны стучала. С такими способностями она легко не только одного человека – толпу легко настроит и поведет, куда нужно. Никакой магический амулет ничего не покажет, никакой маг магического воздействия не обнаружит, потому что его, собственно, и нет в обычном понимании. В этом случае так называемые акустические колебания не сопровождаются выбросом магической энергии. Я так не смогу, да и вряд ли захочу. Крута девушка, ничего не скажешь. Мне теперь с ее харизмой все более-менее ясно, как ясно и то, что ей нет нужды специально поддерживать свою привлекательность для любого, с кем общается – все получается само собой, естественным, так сказать, образом. Она пошевелилась, положила ногу на ногу, слегка повернувшись при этом в мою сторону. Никаких особенных прелестей мне при этом не открылось, всего-то только симпатичные такие коленки в несколько другом ракурсе, но я отчетливо понял, что насчет зайцев был несколько неправ. Почему-то почувствовал, что за эту мою неправоту придется как-то расплачиваться. Движение ее следовало понимать как требование к продолжению разговора.

– Ты меня все-таки плохо знаешь, Атуан, – невольно начал тоже менять эмоциональную окраску и варьировать темп речи, разумеется, не так мастерски, как она это делает, а из принципа, чтобы она поняла, что мне эта игра понятна, – я действительно люблю поиграть с людьми при случае. Насчет манипулирования ими – тоже правда. Но манипулирование ближним – это то, чем занимается каждый человек на протяжении всей своей жизни. Играя с людьми, я, во-первых, играю на равных условиях, а во-вторых, проигравшему или победителю никогда не достается смерть.

Видно было, что она начала на меня сердиться.

– Ты, значит, никого и никогда не убивал?

– Отчего же, регулярно этим занимаюсь. Но к играм это отношения никакого не имеет.

– И кого ты регулярно убиваешь?

– Лучше бы тебе этого не знать. Впрочем, наоборот, лучше тебе с твоими-то способностями как раз узнать. Я убиваю заигравшихся магов, которые вдруг от своих якобы неограниченных возможностей впадают в искушение стать богами. Что характерно, такому магу скучно и неинтересно становиться добрым богом, такому хочется непременно стать потрясателем вселенского масштаба. Что бывает в тех случаях, когда их вовремя не останавливают, я полагаю, тебе известно. Ну а я один из тех, кто таких вот деятелей успокаивает. Это и есть мое основное занятие, а вовсе не игры с так называемыми обычными людьми, как ты, возможно, подумала. Сюда я прибыл отдохнуть, поразвлечься, вовсе не убивать никого. А ты со мной играла краплеными картами, братец же мой любимый помог вам еще заранее их подтасовать, скотина.