Даже, когда в такси Леночка заявила, что такой лохматой, с такими небрежно заплетенными косами ни одна приличная девочка на улицу выходить не должна и затеяла прямо там, на заднем сиденье переплетать Кате косы, та, стиснув зубы, стойко молчала.

  "Может, конечно, магические умения и пропали у нашей Кати, но вот запас терпения и выдержки у нее никуда не делся. Когда надо, понятно. Впрочем, иначе она Мастером бы и не стала...", - думал я, наблюдая за тем, как в тугую, чуть не выдирая с корнями из головы рыжие волосы, Леночка заплетает Кате косы.

  ***

  Когда я вошел в квартиру, то сначала подумал, что перепутал двери и попал к соседям.

  В прихожей оклеенной новыми золотистыми обоями стояли две высокие глиняные вазы с живыми цветами. Незнакомые гравюры с видами Москвы. Незнакомый полосатый пуфик и зеркальный раздвижной шкаф. Но мое недоумение и удивление сменилось приступом паники, когда из ванной выскользнула стройная крепенькая фигурка с полотенцем на голове и в распахнутом длинном банном халате. Ирина! Откуда!?

  А Ирина уже устремилась ко мне с радостным визгом.

  - Света! Вадик пришел!

  Я стоял очень удачно, загораживая собой весь дверной проем. За моей спиной топтались Леночка с Катей, но их было не видно. Пока было не видно.

  - Это судьба! - спокойно и обреченно подумал я, обнимая прыгнувшую мне на шею Ирину. Та начала было радостно целовать меня, как вдруг поцелуи прекратились. Тело Ирины до той поры мягкое, расслабленное и нежное, вдруг затвердело, закаменело, ее мышцы, резко прибавив в объеме, вспухли по всему телу и ее объятия стали сравнимы со стальными тисками или капканом... на медведя. Ее руки до того нежно обнимавшие мою шею теперь сдавили ее так, что доступ воздуха в мои легкие прекратился совсем. Я захрипел и попытался оторвать от себя Ирину. Бесполезно! Она оплела меня ногами, ее руки сдавливали мое горло...

  В общем, я уже начал прощаться с жизнью, когда по ушам ударил безумный вопль вылетевшей из комнаты Светы.

  - Ирина! Это же Вади-и-им! Отпусти!

  Только тогда стальные объятия разжались и я, хрипя и сипя, без сил опустился на сразу так понравившийся мне полосатый пуфик, стоявший у двери.

  Пока я, судорожно хватая ртом, воздух приходил в себя, в прихожей народу прибавилось. Это вошли Леночка с Катей, которых столь горячий прием нисколько не напугал. Совсем другие эмоции были написаны на лицах присутствующих. Но основное чувство - это была обида. Обиженной до глубины души выглядела Леночка. Нижняя губа у нее дрожала, глаза были распахнуты широко и смотрели на двух очаровательных девушек, одну из которых Свету, спасительницу от гопников, она конечно сразу узнала. И теперь встретив ее здесь, уже не могла считать случайностью, ту нашу встречу. Ирину она не знала, но пылкие объятья, которыми Ирина порадовала меня перед удушением, говорили сами за себя.

  А Ирина со Светой смотрели на Леночку не только с обидой. Ярость и ненависть, вот что читалось в их взглядах, и если на меня из этого потока эмоций долетали только отдельные капельки, то только потому, что выглядел я совсем плохо. Я сидел на пуфике тяжело, с хрипами дышал, держался за горло, и страдальчески прикрыв глаза, периодически постанывал. Я всем своим видом демонстрировал, что нахожусь уже на пути в лучшие миры и меня трогать не надо. Меня и не трогали. Пока. А основной концентрированный поток эмоций был направлен на Леночку. Слишком уж та была красивая, чтобы можно было поверить в чистую и светлую дружбу между нами.

  Единственная, кто получал хоть какое-то удовольствие от происходящего, была Катя. Ирина и Света видимо уже оценили ее и решили, что та слишком юная для чего бы то ни было, и теперь просто игнорировали ее. Леночка тоже забыла про свою роль заботливой мамочки. Катя тихонько отошла в уголок, чтобы не мешать взрослым тетенькам (все девушки теперь были самое малое на голову, а Леночка так и на две выше Кати) делить добычу. Кстати она единственная из всех знала, что я встречаюсь сразу с тремя девушками, а раньше, если считать и ее за девушку, то и с четырьмя сразу. Поэтому никакого шока от незапланированной встречи у нее не было.

  Насмешливая улыбка возникала на ее губах всякий раз, когда она смотрела на безутешную Леночку, застывшую столбом посреди прихожей. Видимо Леночка сильно достала ее своей опекой. В общем, Катя тихонько веселилась, предвкушая занимательное продолжение спектакля. Вот только мне было невесело. Горло меня уже не беспокоило. Меня беспокоило то, что накал эмоций не спадал и мои начинающие, но совсем не слабые магессы могли вспомнить о своих талантах и тогда Леночке не поздоровится. А заодно и мне. В этой небольшой квартире удар воздушного кулака Ирины в сочетании с фаерболом Светы не оставлял надежды выжить.

  Поэтому я вызвал, в переносном смысле конечно, удар на себя. Я, кряхтя, охая, шипя, опираясь на стенку, поднялся на ноги, чем сразу же привлек к себе внимание разозленных магесс. Я уже знал, чем такое внимание может закончится. Мне живо вспомнилась попытка моей инициации на озере и мой заплыв под градом камней и фаерболов. А потому и ноги дрожали у меня очень убедительно, когда я побрел в кухню и стонал я так, что мне самому себя было жалко до слез. К счастью женское сердце отходчиво. Если оно, конечно, любит, а я очень надеялся на то, что меня всё же любят и не будут вот так сразу пытаться повторно инициировать, а сначала хотя бы выслушают мою версию. Так оно и вышло. Девушки только секунду смотрели на это жалкое, душераздирающее зрелище: державшегося за горло обеими руками Вадима, бредущего куда-то неверными шагами и выглядящего очень плохо.

  Мгновенно они с обеих сторон подхватили меня, да так что практически внесли меня в кухню и опустили на уютный новый диванчик у окна.

  - Пи-и-ить, - прошептал я, стараясь не выпасть из роли.

  Судя по скорости, с которой мне сунули в руки стакан с водой, боевые действия на Галиной кухне никто вести не собирался.

  "Значит надо потихоньку оживать", - решил я.

  Воду для достоверности, правда, пришлось выпить всю. Я распрямился и огляделся. Света с Ириной сидели по обе стороны от меня на диванчике и с тревогой смотрели на меня.

  - За что ты меня так, Ира?! - очень грустно спросил я Ирину. Она смутилась, но не надолго. Она наново оценила мое состояние и, решив, что я уже на пути к выздоровлению и мне можно услышать всё, что она хочет мне сказать, начала очень энергично.

  - Вот, она причина! - Ирина красноречиво ткнула пальцем в сторону Леночки скромно усевшейся на табуретку у противоположной стены кухни. Вот только скромно, сама Леночка не выглядела. Даже в таком обиженном состоянии ее красота ошеломляла. Меня само собой. У Ирины со Светой она вполне закономерно вызывала совсем другие эмоции.

  - Ты же уверял нас со Светой, что расстался с ней ещё до Нового Года!

  - Я вас и не обманывал! Наши отношения были строго деловые. Лено...гм...Елена ведь была выдвинута от клана Горчаковых для участия в конкурсе `мисс Россия` и, кстати, вчера стала победительницей....

  - Мы это знаем...- прошипела, молчавшая до того Света. Судя по ее тону, поздравлять Леночку с победой она не собиралась. - Смотрели вчера телевизор...

  - Вот я, по поручению госпожи Горчаковой, (я ведь ее секретарь, как никак) периодически и встречался с Еленой, чтобы оказывать ей помощь от лица клана...

  Короткий смешок раздался со стороны Кати также сидящей на табуретке у входа на кухню. Все уставились на нее, но поскольку продолжения не последовало, то снова все взгляды сосредоточились на мне.

  После этих моих слов мои магессы немного успокоились. А вот лицо Леночки ещё сильнее сморщилось, а в ее глазах заблестели слёзы.

  - Мы тебе верим, Вадим, - медленно произнесла Ирина. - Но тогда интересно, что она сейчас-то тут делает? Конкурс закончен. Проблем никаких нет, а если и есть их надо решать не здесь на квартире, а там, в усадьбе Горчаковых...