А вот это собравшимся не понравилось. Он отлично заметил, как они скривились в гримасе недовольства. Он напомнил им, что впереди их ждет ни мало ни много, а смерть…

Поэтому Дермод тут же поменял тему своего выступления на менее раздражающую, с горечью думая о других исторически известных полководцах, наставляющих своих воинов перед битвой: о Генрихе-V в Азинкорте, о Монгомери в Эль Аламейне, о Клавдии перед последней битвой, которая должна была положить у его ног всю Британию. Эти полководцы пробуждали такой воинственный запал, возбуждали такую любовь и преданность, что их подданные охотно отдавали свои жизни за них.

Но в теперешние времена уже не следовало говорить о каких-то идеалах, о смерти или славе. Сегодня нужно было обеспечить солдат всем необходимым и гарантировать им не только славу, но и безопасность!

— Предупреждаю вас, солдаты! — кричал Дермод. — Стратегия, которую я намерен проводить с этого момента, будет стоить не одной жизни, но это будут жизни врагов. И если речь идет о вашей и моей безопасности, то знайте, что я намерен сражаться в бою вместе с вами, а не сидеть в штабе и пользоваться своими привилегиями. Никто не может жить вечно, но, по крайней мере, можно попробовать! Да, вы будете в безопасности, — продолжал он, — но эта безопасность не заключается в уклонении от контактов с врагом, в бегстве или сдаче позиций. Она заключается в уничтожении противника до того, как он уничтожит нас — уничтожении быстром, результативном и при затрате минимальных усилий. Вы будете нападать на врага, когда он будет меньше всего ждать этого, когда он будет спать либо когда будет абсолютно убежден, что ему ничто не угрожает в округе на сотни миль. Вы должны вырастать перед ним из-под земли и убивать, убивать, убивать!

СМОТРИТЕ!!!

Он взмахнул рукой, и невидимые до сих пор офицеры вступили на плац, вызвав смех у солдат. Служа обычно примером в ношении формы, они шли сейчас тяжелым, не в ногу шагом, немного сгорбленные, покачивая головами. Они производили гротескное зрелище из-за своих выкрашенных в черный цвет лиц, бесформенной, какой-то серой одежды, которая заменяла великолепные, яркие мундиры, не говоря уже о сетках, закрывавших шлемы и украшенных пучками травы. Только оружие было вычищено и блестело.

Глядя на них, Дермод почувствовал удовлетворение. Его обращение к солдатам, во всяком случае до сего момента, не производило нужного впечатления. И только появление офицеров потрясло солдат, ошеломило их, заставило вникнуть в смысл сказанного Дермодом.

Люди в таких необычных одеждах повернули и бесшумно скользнули в заросли, мгновенно исчезнув с глаз. Смех в рядах солдат стих.

— Мне осталось сказать немного, — продолжил далее Дермод. — Не через месяц, не через неделю, а уже завтра вы начнете учиться становиться невидимыми, учиться убивать врага, самому оставаясь в живых. Свои выходные мундиры вы переделаете в маскировочную одежду. Перекрасите их так, чтобы в них нельзя было отличить вас от самого последнего клочка земли на этой проклятой планете. Словом, вы должны научиться искусству камуфляжа. А когда психолог стражи приедет, чтобы мешать нам своими ложными, ненужными и дефективными разговорами, мы будем уже на полдороге к победе, тем более что враг не надеется на быстрые акции с нашей стороны! В нашу пользу будет момент внезапности! Кроме того, ход ведения наших боевых действий будет абсолютно непохожим на все то, что происходило до сих пор. А если учесть, кроме всего, и наше физическое превосходство… Думаю, что сомнений в исходе битвы не может быть никаких!

Кто-то крикнул «ура», и все остальные подхватили этот крик. Дермод замолчал. Удивление и замешательство охватили его на мгновение, лишили дара речи. Каждое его слово было тщательно взвешено и принято как психологический стимул, но он никогда не надеялся на такую сильную и быструю реакцию. Он был доволен и одновременно чувствовал горечь за тех мужчин, которые так легко поддались нажиму. Когда крики пошли на убыль, он поднял руку и крикнул:

— Тихо!

Через мгновение наступила тишина, и Дермод продолжил:

— Собственно, должен вам заметить, что это чисто физическое превосходство менее всего важно. Вы должны забыть, что являетесь людьми, воюющими с гусеницами. На время войны вы должны похоронить всякие человеческие чувства и сантименты и стать безжалостными, холодными и искусными убийцами. С этого момента вы должны тренировать себя, а свою службу считать обязанностью, философией и образом жизни. Помните, что ни одна раса в Галактике не может сравниться с вами, так как профессия каждого из вас с этого момента — «солдат»! А крики «ура» оставьте на потом, когда выиграете войну. Разойдись!

Но солдаты остались в строю и стали орать без памяти.

Генерал Прентис ждал его в штабном кабинете. Сам он ничего не делал с тех пор, как покинул Землю, кроме разве что того, что присвоил Дермоду звание полковника. Но это было договорено ранее, чтобы Дермод мог стать самым старшим офицером в строю. Хотя генерал и мог похвастать недюжинным умом, но свое звание он получил благодаря политике. Именно он, заметив исключительные таланты Дермода, начертал перед ним первые штрихи Великого Плана.

Небрежно отвечая на приветствие, генерал сказал:

— Я слышал вашу речь, господин полковник, и это походило на то, что они практически ели с рук. — Он понимающе улыбнулся. — И что же дальше?

Дермод чувствовал себя не в своей тарелке, как это обычно бывало в присутствии этого маленького круглого человечка, который был политическим и военным руководителем всей негалактической части землян. Он бы чувствовал себя гораздо увереннее, если бы этот руководитель был слеплен из более твердого материала, но наверняка стража тщательно следила, чтобы никакая сильная личность не заняла, случаем, ответственный пост. Однако он желал, чтобы генерал был менее любезен со своими подчиненными, реже улыбался и вообще — вел себя более свойственно генералу!

Он быстро отбросил эти мысли как несправедливые и ответил:

— Сейчас нам необходимо одержать хоть какую победу. Ничего особенного, просто небольшая стычка между патрульными, но результат должен быть ошеломляющим, чтобы наши люди поверили, что они непобедимы. И если они поверят в это, то в самом деле будут непобедимы. Думаю, что если организовать…

— Звучит неплохо, — кивнул генерал, прерывая полковника.

Он встал, опять улыбнулся своей все понимающей улыбкой, похлопал Дермода по плечу и вышел. Дермод, который намеревался обговорить с ним дальнейшие планы, покачал головой осуждающе и запер дверь на ключ. И сел, чтобы спокойно все обдумать.

Военная планета номер 3 — никто никогда не придавал ей особого значения, чтобы присвоить название, — была единственной из нескольких обитаемых планет, задействованных стражей для разрешения конфликтов с применением силы. Другие имели условия пригодные для жизни существ, дышащих хлором, живущих под водой или даже существ, питающихся непосредственно солнечной энергией. И поскольку именно номер 3 была пригодна, хотя и не очень, для теплокровных существ, дышащих кислородом, то стража и отправила землян и келгиан сюда для ведения войны.

Планета ничего не могла предложить, кроме атмосферы. Единственный обширный континент в виде ромба был плоским, покрытым степью, разбавленной только кое-где лысыми низкими горами и изрытой небольшими оврагами, ярами и высохшими руслами рек. Несколько островков на остальной части планеты были уменьшенной копией континента. Густые широколиственные растения с желтыми прожилками скрывали землю. Но они были не в состоянии прокормить каких-либо крупных животных, за исключением маленьких, длиной в несколько сантиметров, и не были столь густыми, чтобы можно было спрятаться в них. Вот так выглядело поле боя.

Немногим более двухсот миль на восток располагалась база келгиан, а в пятистах милях на север находилась база стражи. Вся местность между ними была для Дермода белым пятном, совершенно неизвестным районом. Пока не будет точных карт и подробных фотографий этой территории, немногое можно сделать — это Дермод отлично понимал.