Делать замечания партнерам на тренировке, в игре, где, считаю, должны быть равны все независимо от возраста (в быту – другое дело), может любой хоккеист, но у всех ли есть на то основание? У первой пары защитников ЦСКА это право, по-моему, уже есть, поскольку они не только играют лучше других, не только реже ошибаются, но и сердечно, с глубокой заинтересованностью в успехе общего дела относятся ко всему, что происходит в их команде – в матче, на тренировке, за бортом площадки.

Они полностью, с душой отдаются делу, и если требуют что-то от партнеров, то только потому, что это нужно команде. И партнеры уже знают сегодня, что Фетисов и Касатонов отдадут все силы своему коллективу. На других свою ношу перекладывать не станут. Как говорят в таких случаях хоккеисты, в «тылах» отсиживаться они не будут. Когда другие идут в атаку, можно не сомневаться, что впереди уже Слава и Алексей.

Молодые хоккеисты взрослеют.

Учатся играть. Учатся жить. Рад, что оба закончили институт, получили высшее образование. Рад, что люди они – серьезные.

Легче или труднее работать с нынешним поколением звезд? Считаю, кстати, что наши лидеры заслужили уже право на такую оценку их игры.

Ответ тот же, что я давал и на другие вопросы. И легче, и труднее. Легче, потому что они хотят играть, в каждом матче хотят играть. Потому что их отличает неуемная жажда тренировок, стремление каждый день учиться чему-то новому. Их порой трудно увести с тренировки: она кажется им слишком короткой. Только поэтому работать с ними легче, а не потому, что они молодые и оттого, мол, глядят в рот тренеру. Молодые – великие спорщики. Дисциплинированны, внимательны к советам и замечаниям тренеров, соглашаются, если их убедишь. Но на веру ничего не принимают.

И мои коллеги по ЦСКА и сборной, и я стремимся привить хоккеистам творческий подход не только к игре, но и к тренировкам. Хотим, чтобы каждый игрок понимал смысл сегодняшнего занятия, его цель: это позволит, как я считаю, спортсмену привносить в тренировку что-то свое, более творчески относиться к уроку. На занятии важен не «вал», не просто число километров, пробегаемых в кроссе, или килограммов, поднятых в зале тяжелой атлетики. Важно, чтобы хоккеист понимал, зачем он отмеряет километры кросса, зачем выжимает и выжимает штангу, важно, чтобы он знал, что ему как игроку даст это занятие. Он проливает пот, но во имя чего, что он получит от этого?

ЦСКА и сборная страны выигрывают в очередной раз звание чемпиона. За счет чего спортсмен заставляет себя снова идти на нелегкий штурм уже покоренной вершины? На этот вопрос мне приходится отвечать, пожалуй, чаще всего. Его задают и вдумчивые болельщики, и дотошные журналисты, и специалисты из других стран. За счет того, что хоккеисту интересно решение новой для него задачи. Тренеры постоянно нацеливают игроков на преодоление самих себя, своего вчерашнего уровня, своих сегодняшних возможностей.

Стараюсь определить направленность занятия заранее, в начале тренировки, чтобы помочь игрокам мобилизоваться на выполнение задания.

Объясняю молодым: мало всесторонне подготовиться к игре, надо так же основательно готовиться и к каждой тренировке, чтобы провести ее на высоком уровне.

Молодые полны энтузиазма, жажды самоутверждения. Они рвутся в хоккей, рвутся на тренировку, в игру и этим существенно отличаются от тех, кто старше их на десяток лет. Ведущие игроки, люди солидного для нашей игры возраста, делят, как бы с этим ни боролись тренеры, матчи на «нужные» и «ненужные», важные и не слишком важные, на легкие, средние и тяжелые, может быть, даже сверхтяжелые, – в этих случаях ни одного игрока не приходится настраивать на матч. К числу таких поединков относятся для наших мастеров встречи со «Спартаком» и московским «Динамо», если речь о чемпионате страны; с командами Чехословакии, Канады, Швеции, если приехали мы на чемпионат мира. Л вот настроить маститого хоккеиста на поединок с дебютантом чемпионата страны или со сборной Италии не так-то просто.

Второе обстоятельство, объясняющее, почему с молодыми лидерами работать легче, чем с ветеранами, таково: опытные, многократные чемпионы или призеры чаще всего отличаются консерватизмом во взглядах па хоккей. Им трудно перестроиться. Они сложились давно, то время ушло. А преодолеть консерватизм дано не каждому.

В спорте следовать моде, улавливать веяние времени совсем не то, что в повседневной жизни. Здесь ни за какие деньги не приобретешь современный вид. Здесь ладо работать так, как будто бы ты никогда не был чемпионом, никогда не покорял вершин. Начинать с нуля. Забыть, что ты уже все знаешь, что все в свое время ты уже «прошел».

Конечно, есть хоккеисты «на все времена».

Таким был Валерий Харламов. Такими были, по моим понятиям, Анатолий Фирсов, Всеволод Бобров, Николай Сологубов. Они могли играть и в хоккей своего времени, и в хоккей, черты которого они привносили в свою игру из будущего. Думаю, что эти мастера, будь им сегодня по 22–23 года, блистательно, как и в свое время, сыграли бы и в сезоне 1983/84 года.

Но с ветеранами кое в чем и легче. Прежде всего потому, что они по собственному, порой печальному опыту знают, что измена себе никогда не прощается. Не тренером, которого можно в чем-то убедить, уговорить, упросить. Хоккеем.

Но ветеранам значительно труднее, чем молодым хоккеистам, работать с новым тренером.

Новые требования, продиктованные временем, новые идеи, а стало быть, и новый подход к привычному, устоявшемуся, решительный отказ от старого – это объективные обстоятельства. Но ведь есть и субъективные – новый тренер, который не кажется им авторитетом. Особенно тем, кто привыкал годами к прежнему, поднимался с ним к вершине.

А у нового тренера – новый подход к долу, новые установки, иная методика занятий, иные критерии. Прежние мерки были не просто давно испытаны и проверены ветеранами, но и принесли им победы, оттого-то отказываться от них трудно, странно, нелепо и оттого требования нового тренера представляются не требованиями времени, а субъективными пожеланиями.

Ветераны спортивной команды – люди разные. Одни – и таких, пожалуй, большинство – с пониманием относятся к новому курсу тренера. Другие же встречают все предложенное им в штыки, и, как бы подробно, обстоятельно ни объясняли им тренеры суть новых идей, они все-таки остаются при своем мнении.

Сложившиеся, устоявшиеся понятия менять трудно. Перестройка носит болезненный характер даже при явном желании спортсмена перестроиться, начать заново.

Примером тому может служить история ухода из ЦСКА Владимира Викулова.

Каким увидел я этого хоккеиста, когда познакомился с ним ближе? Прославленный спортсмен, многократный чемпион мира, обладатель двух золотых олимпийских медалей, – одним словом, знаменитость, звезда по самому большому счету и вместе с тем – скромный, внимательный человек. Ему внове были мои предложения, но он исключительно добросовестно, честно относился к занятиям, к тактическим заданиям, вообще – к делу. К товарищам. Он понимал, что нужно работать так, будто не был он никогда чемпионом, будто он новичок. Понимал, что повышенные задания тренера – это не каприз нового наставника команды. И все-таки, понимая прекрасно, что надо перестраиваться, переломить себя не смог. Видимо, с возрастом все труднее и труднее начинать по осени все сначала, когда работа не сразу приносит плоды.

В спорте неизбежны дискуссии, споры, столкновение концепций. Каждый тренер и сложившийся спортсмен видят свой путь к вершине. Но спорт том и хорош, что дает точные критерии, объективные критерии для сопоставления результатов работы, для подведения итогов дискуссий, для сравнения перспективности предложенных решений. Есть результат, – значит, подтверждается правильность избранного направления работы. Подтверждаются методика, формы, средства, верность ориентиров. Подтверждается все в комплексе.

Никакое самое изощренное искусство словесных баталий или опыт ведения дискуссий, никакие, наконец, теоретические, философские обоснования и выкладки не убеждают, если у соперника очков больше.