Альбероник покраснел, открыл было рот, но так ничего и не сказал.

-Совет окончен, господа, - возгласил Таларик, наконец переведя взгляд с Лорбаэн на кого-то еще. - Расходитесь.

Девочка вздохнула с облегчением и поспешила выскользнуть из дома.

Когда она дошла до заставы, в гудящем среди домов ветре появились капли. Она улыбнулась - и ветер, и дождь были теплыми. Лорбаэн любила тепло, привычное ей с детства. Зимы в Кагонисе бывали морозными, но летом часто стояла жара, и можно было целых три месяца купаться в теплом море.

Застава представляла собой две телеги, сдвинутые посреди улицы так, чтобы в проход между ними мог проехать только один всадник. Между стенами домов и телегами тоже оставалось свободное пространство, но оглобли, упиравшиеся в мостовую, делали его опасным для конницы.

Заставу стерегли четверо алагоров. Один следил за улицей, остальные играли в кости.

Появление девочки заметили только тогда, когда она подошла к игрокам. Наблюдатель смотрел в другую сторону, а игроки друг за другом, опасаясь мухлежа с придерживанием костей.

-Ты чего тут забыла? - прикрикнул на нее один из них, судя по всему, старший. - Дуй назад живо. Господин тысячник запретили нашим выходить в город без нужды.

-А я не ваша! - вызверилась Лорбаэн. - Мне ваш тысячник не указ!

По лицам алагоров она видела, что страх, который вселяли в них неведомые защитники девочки, вступившиеся за нее в лагере на южном берегу Арриса, еще не до конца выветрился.

-Наша или нет - выпустить не могу, - старший сохранил остатки мужества. - Без дозволения тысячника Раника Эаскина здесь никому ходить не дозволено.

-Ну так зови своего тысячника! - крикнула девочка. Ветер унес ее крик вниз по улице.

Раник Эаскин прискакал так быстро, словно за ним диаволы гнались. У самой заставы он резко осадил коня, спрыгнул на землю.

-Что тут происходит?

Десятник, командовавший на заставе, вместо ответа указал рукой на Лорбаэн.

-Что она натворила?

-Ничего, господин тысячник. Выйти в город хочет.

Временный комендант Дассига уставился на девочку, как на некое невиданное животное. Стражники отошли в сторону, предоставляя начальству разбираться самостоятельно.

-И что это тебе в городе понадобилось, а?

-Пройтись хочу, - она упрямо вздернула подбородок. - Надоело мне в доме сидеть.

Погода разошлась на полную катушку. На востоке сверкали молнии, и гремел то и дело гром. Ветер усилился, над городом неслись с невиданной скоростью тучи, застилая все небо и обещая сильный ливень.

Раник Эаскин нехорошо улыбнулся.

-Темник Таларик предвидел, что тебе взбредет в голову прогуляться. И оставил мне на этот случай недвусмысленные распоряжения. Променад отменяется, девочка. Пойдешь со мной.

Он решительно протянул к ней руку и тут же вскрикнул, скорее от неожиданности, чем от боли - Лорбаэн не задумываясь тяпнула его за пальцы.

-Держи ее!

Она бросила топор, проскользнула между стеной дома и телегой, перепрыгнула через оглобли и припустила по улице со всей возможной скоростью. Ветер дул ей в спину.

-Стой! - кричали сзади.

Впереди показался патруль. Лорбаэн не стала дожидаться, пока они сообразят, что происходит, и метнулась к забору слева. Он был низким, ей по грудь. Лорбаэн перелезла ограду, почти не задерживаясь, протолкалась между хрюшек, бродивших по двору, миновала небольшой огород и перепрыгнула через низкую изгородь в соседний двор.

Преследователи разорались не на шутку, но она понимала, что неплохо выигрывает в скорости. Солдаты в доспехах догнать ее не смогут, а оцепить весь квартал - просто не успеют.

Улица с другой стороны квартала оказалась пуста. Она некоторое время бежала вниз, к реке, потом свернула на перекрестке направо. Выдерживать темп становилось тяжело, шкура на плечах сильно мешала, но расстаться с ней было не в ее силах. Выбрав подходящий бурьян при дороге, она нырнула в самую гущу, упала на землю и затаилась.

Ждать пришлось недолго. Неподалеку простучали копыта. Потом оттуда же послышались крики. Слов из-за расстояния и шумящего в листве ветра она не разобрала. Бурьян оказался на редкость колючим, но девочка терпела, понимая, что Раник Эаскин ее за эту пробежку по голове не погладит.

Лорбаэн не боялась. Напротив, происходящее ее здорово забавляло. Проведя столько времени под защитой Броганека, она уверовала в собственную безопасность. Что бы там ни приказал Таларик Ранику Эаскину, власти у него над Лорбаэн нет и быть не может. Ссориться с Броганеком он не станет - в армии южан только самый тупой солдат не понимает, чем это чревато. За Броганека кланы уже один раз вступились.

Вскоре все стихло. Куда бы не направились ее преследователи, эту улицу они оставили в стороне. Она осторожно выглянула из бурьяна, убедилась, что вокруг никого нет, и пошла дальше, особо не таясь.

Миновав еще два квартала, она снова свернула вниз. Улица проходила мимо прудов, чьи берега заросли плакучими ивами. Среди деревьев попадались крытые беседки, в одной из них она и спряталась, надеясь переждать дождь. На той стороне пруда склон холма круто уходил вверх, и ветра тут почти не ощущалось.

Похолодало, но в медвежьей шкуре ей было донельзя уютно. В таком наряде можно и зимой на снегу спать - не замерзнешь.

Рав любил читать приключенческие романы. Лорбаэн часто подшучивала над ним из-за этого, и брат обижался на нее - порой долго, с обеда и до самого вечера. Она же, напротив, беллетристику не любила. Ей больше всего нравились записки путешественников о дальних странах.

Дальних стран девочке в жизни не встретилось. А вот приключений хватало с избытком. Ее пятнадцатая весна оказалась в этом смысле насыщеннее любого романа.

Буря отказывалась стихать. Когда Лорбаэн наскучило сидеть в беседке, она закуталась как следует в шкуру, вышла на улицу и огляделась.

Итак, сбежать от Раника Эаскина с его приказами она сумела. Что дальше?

Можно было где-нибудь спрятаться и дождаться, пока армия вернется в Дассиг. Под крылышком у Броганека ей никакой Раник Эаскин не страшен, да и Таларику придется как следует потрудиться, чтобы обосновать свои подозрения - в чем бы он ее не обвинил.

А можно было и погулять по округе. В городе Лорбаэн было тяжело, он будил в ней слишком много такого, что она хотела бы забыть. И оскаленные зубы, которыми она встретила руку Раника Эаскина, напоминали, что в ней просыпается зверь. Хотя бы на день ей надо остаться в полном одиночестве и разобраться в своих чувствах. Дальше видно будет.

Выходить на тракт было опасно - скорее всего, его патрулируют на всем участке, где он проходит через город. Девочка выбрала одну из боковых улиц и пошла дальше на запад, рассчитывая покинуть город в стороне от тракта и выбраться к реке вдали от глаз патрульных. Река тянула ее, как будто зачарованная. Лорбаэн нравилось смотреть на текущую воду, это ее успокаивало.

На улицах не было ни души, все горожане попрятались от непогоды и даже ставни позакрывали. Это ее и обмануло. Когда она поняла, что слышит стук копыт, бежать и прятаться было уже поздно.

Окружившие ее всадники не были ни алагорами, ни дессалиями. Лорбаэн, прикрывая от ветра глаза, смотрела на волчьи морды на щитах и судорожно пыталась сообразить, что сказать этим арденам.

-Это она! Я про нее говорил!

Среди арденских всадников она увидела Длуха; он кричал, тыкая в ее сторону пальцем.

-Она! Полукровка! Предательница!

Лорбаэн не стала сопротивляться, когда ей связывали руки. Все ее силы отнимала борьба со всколыхнувшейся внутри ненавистью, которую она считала надежно скрытой под наросшими на нее впечатлениями прошедших дней. Она думала, что после того, как подручные графа Гисса на ее глазах забили до смерти двух арденок, ненависть к арденам и миакрингам больше в ней не проснется. Она чудовищно ошибалась.

Ее посадили на одну из свободных лошадей, привязав руки к луке седла. Двое всадников отделились от отряда, один из них взял поводья лошади Лорбаэн, и они поскакали по улице в сторону окраины.