— За эти слова я найду ему место, — ухмыльнулся Крисп.

Айкмор перевел. Одд, сын Аки, кивнул Криспу и отошел. Им занялся видесский офицер.

За день еще несколько халогаев покидали ряды сородичей и просили разрешения вступить в ряды видесской армии. Большинство называли ту же причину, что и Одд. К тому времени, когда последний северянин покинул Плискавос, Крисп обнаружил, что навербовал немалый отряд. Айкмор повернулся к перебежчикам спиной.

Халогаи обогнули Плискавос, чтобы добраться до пристани, где их ожидало еще одно свидетельство мощи империи — корабли Канария, медленно выгребающие против течения, точно парящие над мышиной норой ястребы.

Крисп подъехал к речному берегу, чтобы посмотреть, как северяне будут садиться на плоты. Айкмор шел за ним, хотя двое телохранителей все время отделяли его от императора.

Первый плот спустили на воды Астрис чуть за полдень. Дромон следовал за ним через реку, не сводя с плота жуткую трубу сифона. Судьба переправляющихся зависела только от капитана судна. В этом не могли сомневаться ни халогаи, ни имперцы. Больше, чем что-либо иное, эта переправа продемонстрировала, кто победил, а кто — проиграл.

Больше и больше плотов отправлялись в путь. Не всех дромоны сопровождали всю дорогу, но всякий раз держались достаточно близко, чтобы в случае нужды исполнить свои обязанности. Уничтожение неуклюжих долбленок было неравной борьбой. Атака на плоты превратилась бы в бойню.

К Криспу протолкался Заид:

— Мимо нас прошли все халогаи, ваше величество. Я не нашел и следа Арваша.

— Тогда отдохни, — сказал Крисп.

Юный чародей всегда был тощ, как тростинка, но теперь его еще и шатало. Несмотря на это, он запротестовал:

— Я должен войти в город и посмотреть, не прячется ли там черный маг… — Суровые его слова несколько утратили суровость, прерванные зевком.

— В таком состоянии ты скорее на ходу заснешь, чем кого-то выследишь, — ответил Крисп. — Я поставлю чародеев у каждых ворот. Если он внутри, то выйти не сможет.

Он старался говорить по-императорски грозно. Видимо, не очень получилось — Заид подмигнул ему, но все же направился в лагерь, чего Крисп, собственно, и добивался.

Построенные халогаями плоты в первый день перевезли на другой берег лишь часть северян. Оставшиеся разбили временный лагерь за стенами Плискавоса. На дальнем берегу мерцали костры их товарищей. А между ними всю ночь патрулировали реку имперские дромоны — вверх-вниз, вверх-вниз.

На южном берегу Астрис стояли в ночном дозоре видесские лучники, на случай предательства со стороны халогаев. Но большая часть имперской армии вернулась в лагерь за земляным валом. Вечером, на офицерском совещании, Саркис хитро глянул на Криспа:

— Прочесть ваши мысли, ваше величество?

— Попробуй, — предложил Крисп.

— Вы хотите, чтобы по пути на север наших халогаев догнала большая банда хаморов и закончила работу за нас.

— Кто, я? — Если перед Заидом Крисп изображал суровость, то теперь — невинность. — То была бы слишком жестокая судьбы для врагов, с которыми мы только что заключили мир.

— Да, ваше величество, конечно. — Глаза Саркиса блеснули. — Но не вы ли отправили на северный берег Астрис двоих конных гонцов? Думаю, если только вы не решили дать нашим северянам провожатых, они отправились поговорить с одним из местных хаморских каганов.

— Даже не с одним, — признался Крисп. — У одного кланового вождя людей не хватит, чтобы справиться с такой большой армией. А вот трое-четверо согласятся в надежде получить от нас золото. Я предпочитаю терять деньги, а не людей. Солдат мы в боях и так немало потеряли.

Офицеры одобрительно зашептались.

— Ваше величество, — сказал Криспу Богорад, — таким, как вы, и должен быть Автократор видессиан.

Остальные командиры серьезно закивали. Криспа раздуло от гордости.

— А что бы вы сделали, потребуй Айкмор от вас слова не слать гонцов к хаморам? — спросил Саркис.

— Сдержал бы это слово, — ответил Крисп. — Но раз он об этом не подумал, то и я не стал напоминать.

— Действительно, видессианин, — пробормотал Саркис, напомнив тем Криспу, что командир разведчиков был родом из Васпуракана. Мгновением позже Саркис немного смягчил свои слова:

— Я вас ничуть не виню, ваше величество. После того, что эти северяне сотворили с Видессом, они заслужили любой судьбы.

Многие офицеры решительно поддержали его.

— Любой судьбы? — переспросил Крисп. — Даже судьбы Имброса?

В шатре воцарилась тишина. Крисп ощутил облегчение. Ни один человек, почитающий Фоса превыше Скотоса, не пожелал бы судьбы Имброса даже самому отпетому злодею, и император был рад, что ни один из его офицеров не жаждал мести настолько, чтобы позабыть об этом.

* * *

К утру Заид почти пришел в себя и вместе с несколькими другими чародеями вошел в Плискавос, чтобы продолжить поиски Арваша Черного Плаща там. Охраняла чародеев изрядная толпа солдат — халогаи покинули город и переправлялись теперь через Астрис, но в Плискавосе оставались те, кто жил в нем еще до прихода Арваша.

Такой многочисленной охраны не потребовалось бы, не реши Крисп лично понаблюдать за поисками. Он не только мечтал поприсутствовать при казни колдуна, будь тот пойман, но и собирался оценить, во что обойдется восстановление провинциальной столицы, после того как ее сначала веками занимали кубраты, а потом несколько лет — северяне, служившие черному магу.

Первой мыслью, пришедшей ему в голову от ужаса, было: «Сжечь все внутри стен дотла и отстроить заново». Пожары, распространявшиеся от полыхавшей стены, исполнили часть работы, но только часть. Всюду виднелись обгорелые руины, над городом стоял запах гари, гнили и горелой плоти. Пару раз из развалин высовывались головы здешних обитателей. Крисп заметил в тени блеск оружия и порадовался, что взял достаточно телохранителей.

— И это был когда-то крупный видесский город? — промолвил он, качая головой. — Не верю.

— Но это правда, ваше величество, — возразил Заид. — Видите то каменное здание, и то, и развалины вон там? Такие же дома строят в городе Видессе. И улицы — не все, конечно, — идут под прямыми углами, как принято у нас.

— Ты и градостроительству обучен? — поинтересовался Крисп. Заид покраснел:

— Мой старший брат — зодчий.

— Если в своем ремесле он так же искусен, как ты, то он один из лучших, — заметил император, отчего молодой чародей совсем залился румянцем.

Проезжая к центру города, они видели все больше неразрушенных зданий, откуда несмело вылезали жители. Большей частью Плискавос населяли кубраты, коренастые и густобородые, но некоторые резкими чертами лиц и стройностью походили на видесских бедняков. На солдат, чародеев и самого императора они глазели, точно гадая, какие новые невзгоды принесут им пришельцы.

— Как ты выяснишь, нет ли Арваша среди них и тех, кто прячется по своим норам? — спросил Крисп.

— Придется весь Плискавос объехать, — отозвался чародей. — Я знаю мерзость его чар и пустоту, которой он тщится скрыть их. Но чтобы обнаружить и то и другое, я должен находиться как можно ближе, ибо благодаря госпоже Танилиде его мощь теперь составляет едва ли не каплю от прежней.

— Если он вообще здесь, — добавил Крисп.

— Да, ваше величество, если он здесь.

В парке посреди Плискавоса возвышалось деревянное строение, украшенное резьбой, — прежнее обиталище кубратских каганов. Над входом красовался новый герб: двойной трезубец молнии.

— Это — знак Скотоса! — указал на него Заид и очертил солнечный круг над сердцем. Крисп сделал то же.

— Тут было логово Арваша? — спросил он.

— Когда-то было, — ответил Заид. — Радуйтесь, что вам недоступны остатки его прежней мощи. — Чародей задумался:

— Мнится мне, он мог затаиться здесь, надеясь скрыть нынешнюю слабую вонь в миазмах прошлого. Мы должны тщательно осмотреть этот дворец.

— Не забывай, Заид, — заметил, дернувшись в седле, другой чародей, крепкий мужчина средних лет по имени Гепай, — мы тебе не прислужники.