Примерно в это же время сформировали пять автоброневых батальонов (по 49 бронемашин в каждом). Предполагалось использовать их для преследования отходящего противника после прорыва главной полосы обороны «линии Маннергейма». Однако условия местности не позволили реализовать этот план, и поэтому автобронедивизионы в боях не участвовали.

Парк боевых машин, использовавшихся во время войны, был очень пестрым. Например 1, 13 и 34-я танковые бригады были укомплектованы бетешками всех типов — от пулеметных БТ-2 до БТ-7 выпуска 1939 года с коническими башнями. Аналогичная картина наблюдалась и в бригадах на Т-26, имевших на вооружении и двухбашенные машины, и машины с коническими башнями (для удобства восприятия в дальнейшем мы будем называть двухбашенные Т-26 — Т-26 образца 1931 года, однобашенные (с цилиндрической башней) — Т-26 образца 1933 года, а машины с конической башней и наклонными бронелистами подбашенной коробки — Т-26 образца 1939 года).

В танковых батальонах стрелковых дивизий матчасть Т-26, как правило, была старой выпуска 1931–1936 годов. Но некоторые части комплектовались новенькими Т-26 выпуска 1939 года, полученными прямо с завода. Танки Т-37 и Т-38 имелись на вооружении только в танковых батальонах стрелковых дивизий. в танковые бригады они не поступали. По большей части эти машины (особенно Т-37) были сильно изношены.

Что касается бронеавтомобилей, то на финском фронте использовались все тины, начиная от новых БА-10 и заканчивая такими «раритетами» как БА-27 и Д-8. Броневики имелись и в танковых бригадах, и в отдельных разведывательных батальонах, и в новосформированных автобронебатальонах.

Широко применялись в зимнюю войну и бронированные тягачи «Комсомолец». Они входили в состав противотанковых дивизионов стрелковых дивизий и танковых бригад, где использовались для буксировки 45-мм противотанковых орудий.

Нашлось дело и танкеткам Т-27. К моменту начала войны большинство из них было передано в стрелковые части для использования их в качестве тягачей или транспортеров подвоза боеприпасов. Однако техническое состояние большинства Т-27 было плачевным, а проходимость в условиях северного театра практически нулевой. Тем не менее в некоторых частях они справлялись со своими задачами, а в полосе 14-й армии использовались даже и для патрулирования дорог.

Всего же к началу военных действий в танковых частях Ленинградского военного округа насчитывалось 108 Т-28, 956 БТ, 848 Т-26, 435 Т-37/38 и 344 броневых автомобиля. В ходе войны количество боевых машин неуклонно возрастало.

Зимняя война интересна тем, что во время боевых действий активно использовались боевые машины (в том числе и малосерийные), которые в дальнейшем широко не применялись. Поэтому есть смысл рассказать о них несколько подробнее.

САПЕРНЫЕ ТАНКИ. С самого начала создания танковых войск в СССР командование Красной Армии предусматривало их оснащение всей гаммой боевой инженерной техники. Так, согласно принятой в начале 1932 года «Системе саперно-танкового вооружения», в течение трех лет на вооружение Красной Армии должны были поступить танки-мостоукладчики (по терминологии того времени саперные танки), танки-тральщики, танки-минные заградители, а также целый комплекс другого инженерного оборудования (бульдозеры. подъемные краны и т. д.).

В феврале 1932 года к проектированию саперного танка приступила группа конструкторов Военно-инженерной академии под руководством инженера Гутмана. Первый образец такой машины, получивший обозначение СТ-26 («Саперный Т-26») испытывался летом 1932 года. Базой служил обычный танк Т-26, на котором оставили одну пулеметную башню, установленную по центру машины. Металлический колейный мост длиной 7 метров укладывался на специальное опорное приспособление. Он предназначался для преодоления рвов и водных преград шириной 6–6,5 м и вертикальных стенок и эскарпов высотой до 2 м танками Т-27, Т-26 и БТ. Укладка моста на препятствия осуществлялась тросом при помощи лебедки (с приводом от двигателя танка) за 25–40 секунд. Экипаж (два человека) при этом оставался в танке.

Осенью испытывался вариант СТ-26 с выдвижной системой моста (он укладывался на препятствие при помощи направляющей рамы специальной конструкции), а в марте 1933 года — СТ-26 с опрокидывающимся вариантом моста (он являлся модернизацией первого образца СТ-26). Летом 1933 года все три СТ-26 участвовали в маневрах, проходивших в Тоцких лагерях ЛВО. По их результатам решено было запустить в производство танк с опрокидывающимся вариантом моста, который оказался более надежным и менее сложным по сравнению с другими образцами.

По решению Комиссии обороны СССР до конца 1933 года промышленность должна была дать армии 100 CТ-26. Однако дело шло очень медленно: в 1934 году армия получила 44 СТ-26, а в следующем году — еще 20. Но к этому времени эксплуатация саперных танков в войсках показала их невысокую надежность: при наводке мостов часто рвались тросы, гнулись стойки креплений. Учитывая все это, Научно-исследовательский институт инженерной техники (НИИТ) РККА совместно с конструкторами завода «Гипстальмост» Вайсоном, Немцем и Марковым разработал и изготовил УСТ-26 («усовершенствованный саперный танк Т-26») с так называемой «рычажной системой». На нем мост наводился при помощи двух рычагов, приводимых в действие гидроцилиндром. Испытания, проведенные в марте 1936 года, показали ряд преимуществ УСТ-26 перед серийным СТ-26 — например, укладка моста обратно на танк осуществлялась без выхода экипажа из УСТ-26. Правда, новая машина имела и много недостатков.

В конце 1936 года созданное к этому времени саперно-танковое отделение НИИИТ РККА совместно с «Гипстальмостом» разработало проект более совершенного саперного танка рычажной системы. Эта машина была изготовлена Подольским машиностроительным заводом им. Орджоникидзе в июле 1937 года и до сентября испытывалась на полигоне НИИИТ (произведено 85 операций с мостом — наводка и подъем, — по нему прошло 70 танков БТ и Т-26). В следующем году этот СТ-26 испытывался на НИИ БТ полигоне в Кубинке и участвовал в учениях ЛВО по преодолению танками инженерных препятствий. По их результатам было принято решение изготовить в 1939 году партию таких машин. Однако до конца года Подольский завод выпустил только один СТ-26 рычажной системы.

Следует отметить, что проектирование саперных танков велось не только на базе Т-26.

Так, в 1934 году Инженерное управление РККА начало разработку 9-метрового металлического моста на танке БТ — СБТ (саперный БТ). В следующем году СБТ (на базе БТ-2 со снятой башней) прошел испытания, по результатам которых в 1936 году саперно-танковое отделение НИИИТ РККА разработало новый вариант СБТ (на базе БТ-2) с рычажным приводом, разработанным инженерами «Гипстальмоста». В мае 1937 года эта машина была изготовлена на Подольском заводе им. Орджоникидзе.

На этом варианте СБТ вместо штатной установили башню от танка Т-37. Из-за наличия на танке оборудования для моста сектора обстрела башенного пулемета. Наводка моста и подъем его обратно на СБТ осуществлялись без выхода экипажа из танка.

На заводских и полигонных испытаниях СБТ, проводившихся с мая по октябрь 1937 года, была произведена 81 операция с мостом (наводка-подъем), по нему прошло 58 боевых машин. Испытания показали, что СБТ может служить средством, позволяющим танкам БТ и Т-26 преодолевать различные естественные и искусственные препятствия шириной до 9 м. В 1938 году предполагалось изготовить 5 танков СБТ для проведения войсковых испытаний. Но до конца 1939 года была сдана только одна машина (на базе БТ-5).

В 1936 году для оснащения тяжелых танковых бригад НАТИ начало проектирование инженерного танка на базе Т-28 (ИТ-28). Работы сильно затянулись, и ИТ-28 был готов только к лету 1940 года.

В это же время шли работы по созданию для танков противоминных тралов, испытывались различные деревянные мосты, деревянные и хворостяные фашины для преодоления рвов, специальные болотоходные гyceницы и коврики, растаскиватели проволочных заграждений, навесные бульдозеры для расчистки дорог и многое другое. Было изготовлено большое количество образцов, ни один из которых не был принят на вооружение.