7 августа русские, прусские и австрийские войска соединились и на следующий день начали наступление.

По плану, утвержденному в Праге, все союзные армии переходили в наступление одновременно. Силезская армия должна была двинуться первой и демонстративными маневрами привлечь к себе внимание противника.

Северная и Богемская армии должны были действовать на фланги французских войск, выступавших против Силезской армии, и одновременно угрожать их тылам.

Наступление Силезской армии началось 3 августа. Вслед за тем двинулась вперед и Богемская армия.

Наполеон приказал маршалам Удино, Даву и генералу Жирару перекрыть пути движения Северной армии Бернадота, а сам с главными силами двинулся против Силезской армии Блюхера. Однако на марше в Силезию он узнал, что в наступление перешла и Богемская армия Шварценберга, и войска Барклая, тогда, оставив против Силезской армии семидесятитысячный корпус маршала Макдональда, он повернул к Дрездену.

Туда же устремилась и Богемская армия, насчитывавшая теперь 227 тысяч человек.

После четырехдневного марша Богемская армия, вместе с которой двигались русский и австрийский императоры и прусский король, утром 14 августа подошла к Дрездену.

Только тридцатидвухтысячный корпус генерал-лейтенанта графа Остермана-Толстого был оставлен возле города Пирна — на юго-востоке от Дрездена — для прикрытия правого фланга союзников.

В корпус Остермана-Толстого входили 1-я гвардейская дивизия Ермолова, 2-й пехотный корпус принца Евгения Вюртембергского и особый отряд генерала Гельфрейха, также состоявший из опытных обстрелянных солдат Эстляндского и Тенгинского пехотных полков и Лубенского гусарского и 1-го казачьего кавалерийских.

(Этот корпус не принимал активного участия в бою под Дрезденом, но вскоре после сражения сыграл решающую роль в судьбе союзной армии.)

В момент подхода союзников к Дрездену в городе находился только сорокатысячный корпус маршала Гувьона Сен-Сира, развернувшийся за его южной окраиной.

Союзники начали атаку на Дрезден ударом по фронту французов корпусом Клейста и обходом его левого фланга силами Витгенштейна.

После двухчасового боя им удалось потеснить противника.

Однако через два часа к полю боя подошел Наполеон со 165-тысячной армией. Он тотчас же атаковал Шварценберга и отбросил союзников к тем рубежам, с которых утром они начали атаку на Дрезден.

Наступившая темнота положила конец сражению. Союзные войска провели ночь на высотах, под открытым небом и проливным дождем, хлеставшим всю ночь.

Утро 15 августа началось атакой французов на левый фланг союзников, где стояли австрийские войска Вейсенвольфа и Лихтенштейна. Вслед за тем французы ударили по центру позиции, а маршал Мортье, командовавший Молодой гвардией, пошел в обход правого фланга союзников.

Александр I со свитой стоял чуть правее центра на высоте у деревни Рейх и наблюдал за боем. Ядра падали рядом с ним, и подъехавший к царю генерал Моро посоветовал отъехать подальше — на другую высоту, недосягаемую для огня противника. (Жан-Виктор Моро — один из лучших полководцев Французской республиканской армии, в 1804 году был обвинен в заговоре против Наполеона и решением суда выслан из Франции. Наполеон считал Моро опасным для себя соперником и, как утверждали, даже посылал наемных убийц, чтобы убрать популярного генерала. Спасаясь, Моро укрылся в США.

В 1813 году по приглашению Александра I Моро, покинув США, стал военным советником в штабе союзных армий. Как тонкий знаток тактики Наполеона, он пользовался большим авторитетом у союзных монархов.)

Лишь только Александр и Моро тронули коней, как ехавшему чуть впереди царя Моро пушечным ядром оторвало правую ногу, пробило корпус лошади и раздробило генералу левое колено. (Потом говорили, что этот выстрел произвел сам Наполеон, якобы узнавший Моро.)

Смертельно раненный Моро, еще в сознании, посоветовал царю отдать приказ Барклаю сойти с занятых им высот и перейти в наступление, нанеся удар по фронту корпуса Мортье. Царь, очень высоко ценивший советы Моро, тут же отдал Приказ, но Барклай продолжал стоять на высотах, считая приказ гибельным для своей армии. Из-за сильной грязи его войскам было трудно спустить с гор артиллерию, в случае неудачи всю ее пришлось бы оставить на равнине, и поэтому он не двинулся с места.

Во второй половине дня Шварценберг доложил союзным монархам, что у австрийцев кончились боеприпасы и им будет не с чем продолжать сражение, если оно продлится на следующий день.

Потеряв около 20 тысяч человек, союзники в 5 часов вечера начали отходить от Дрездена в Теплицкую долину.

Их путь пролегал по узким и обрывистым горным дорогам, где с трудом шли обозы и артиллерия.

Барклай, отступая к Теплицу, из донесения разведки узнал, что на его пути стоит корпус генерала Вандама.

Если бы Вандам сумел занять Теплиц, то вся стосорокатысячная армия союзников оказалась бы запертой в горном ущелье с двух сторон.

Однако вечером 15 августа к Остерману-Толстому, стоявшему к юго-востоку от Дрездена, примчался флигель-адъютант Вольцоген и привез сообщение Барклая об отступлении союзников из-под Дрездена.

К этому времени Осгерман из перехваченной переписки французских военачальников узнал, что корпус Вандама вдет наперерез союзникам.

Остерман принял решение отступить на Кульм и Теплиц и здесь загородить дорогу Вандаму.

16 августа четырнадцатитысячный корпус Остермана вступил в бой и весь день сдерживал натиск тридцатитысячных сил противника.

17 августа через Кульм проходили полки русской гвардии. Остерман приказал Ермолову — командовавшему 1-й гвардейской дивизией — занять позицию южнее Кульма и не сходить с нее до подхода главных сил.

Остерман и Ермолов объехали полки и отдали приказ: «Победить или умереть».

После упорнейшего боя гвардия в полном порядке медленно отступила к югу от Кульма, но только лишь после того, как стало известно, что союзная армия уже близко и угроза ее окружения миновала.

Между тем русские и прусские войска появились в тылу корпуса Вандама. У французов оставался лишь один выход — сбить с позиции гвардию.

Жестокий бой продолжался до самой ночи, пока союзные армии не спустились с гор.

В этом бою Остерману ядром оторвало руку. Как только солдаты-преображенцы сняли его с коня, он сказал: «Вот как заплатил я за честь командования гвардией. Я доволен». Потом Остерман шутил, что руки ему жаль только потому, что прежде он был одним из лучших бильярдистов России, уступая лишь двум игрокам — генералу Скобелеву и генералу Бибикову.

По злой иронии судьбы, все трое потеряли на войне руки, а Скобелев еще и ногу.

После того как Остерман был ранен, командование войсками принял Ермолов, пока его не сменил подошедший к Кульму Милорадович, старший по званию.

Ранним утром следующего дня — 18 августа — в дело вступили главные силы союзников и общее руководство продолжавшимся сражением принял Барклай, а 1-я гвардейская дивизия была отведена в резерв.

Вандам, рассчитывая, что следом за отступающей армией союзников идут главные силы французов, решил стоять до конца.

В семь часов утра 18 августа сражение началось снова. Оно было столь же упорным, как и накануне, пока к полудню не появились в тылу Вандама подоспевшие к полю боя пруссаки Клейста.

О сражении при Кульме сохранились интересные воспоминания генерал-майора Маевского.

Он писал, что «у Теплица… Государь отдал уже приказ ретироваться дальше, но Барклай настоял дать сражение — и мы приобрели большие лавры в Вандаме».

Интересен и рассказ Маевского еще о двух эпизодах сражения при Кульме.

Маевский с самого утра был в бою, лично взял пушки и послан был Милорадовичем поздравить Барклая с победой.

Он подъехал к Барклаю, который стоял рядом с царем.

Царь приказал Барклаю отдать распоряжение о преследовании неприятеля, но стоявший рядом Толь закричал:

— Государь! Нам не должно повторять той глупости, которую сделал Вандам, и преследовать его!