Не случайно поэтому, что в народе песня эта поется обычно на мотив «Раскинулось море широко».

В большинстве устных вариантов, имевших хождение и на фронте и в тылу, авторский текст оставался почти без всякого изменения. Видоизменялся обычно лишь первый куплет, образ моряка заменялся обобщенным образом бойца, что, несомненно, вызвано популярностью песни в широких армейских массах. Таков, например, текст, записанный студенткой Загорского учительского института В. Ефимовой «О чем ты тоскуешь, товарищ родной», с примечанием: «Сочинена бойцами в память боев под г. Холмом» (Архив Гос. лит. музея).

Аналогичный вариант на белорусском языке записан в 1945 г. Л. Г. Барагом от девушек д. Лихосетцы, Городищенского р-на, Барановичской области. По сообщению собирателя, песня усвоена девушками от партизан, мотив подобран самими девушками (Материалы Белорусской экспедиции 1945 г., Архив Института этнографии АН СССР).

80

ПРОЩАЛЬНАЯ

Любимый мой, пора моя настала,

В последний раз я карандаш возьму,—

Кому б моя записка ни попала,

Она тебе писалась одному.

Прости, прощай!

Любимую веснянку

Нам не певать с тобой в веселый месяц май,

Споем теперь, как девушку-смолянку

Везут в неволю, в чужедальний край.

Споем теперь, как завтра утром рано

Пошлют ее по скорбному пути.

Прощай, родной, забудь свою Татьяну,

Не жди ее, но только отомсти!

Прости, прощай!

Что может дать рабыне

Чугунная фашистская земля!

И, может, на какой-нибудь осине

Уже готова для меня петля.

А, может, мне валяться под откосом

С пробитой грудью, у чужих дорог,

И по моим, по шелковистым косам

Пройдет фашистский кованый сапог.

Прощай, родной! Забудь про эти косы —

Они мертвы, им больше не цвести.

Забудь калину, на калине росы,

Про все забудь... Но только отомсти!

Ты звал меня своею нареченной,

Веселой свадьбы ожидала я,—

Теперь меня назвали обреченной,

Лихое лихо дали мне в мужья.

Пусть не убьют меня, не искалечат,

Пусть доживу до праздничного дня,

Но и тогда не выходи навстречу,—

Ты не узнаешь все равно меня.

Все, что цвело, загублено, завяло,

И я сама себя не узнаю.

Забудь и ты, что так любил, бывало,

Но отомсти за молодость мою.

Убей врага! Писала я слезами,

Печалью запечатала своей.

Прости, прощай! Забудь свою Татьяну,

Про все забудь, но только отомсти!

Записала В. Ю. Крупянская в Рублеве от зенитчицы А. П. Рощиной 25 ноября 1943 г. (Архив Гос. лит. музея)

По словам Рощиной, эту песню она усвоила от артиллеристов-фронтовиков, которые^ свою очередь, заимствовали ее из записок одной девушки, уроженки Смоленска, и пели, несколько переделав. В Рублеве песня получила большую популярность.

Песня представляет собой мало измененный текст стихотворения М. Исаковского «Прощальная» («Далекий мой. Пора моя настала...»). Одной из характерных особенностей народного варианта является отсутствие в нем последней заключающей строки «Прости, прощай», придающей стихотворению поэта характер послания.

Так же мало отличается от авторского текста и вариант «Прощальной», сообщенный бывшим фронтовиком Октябрином Гудимовым. Текст песни был передан ему Верой Куценко из села Печенеги в день отправки ее в Полтаву (21 июня 1943 г.) в числе других угоняемых в Германию девушек. (Архив Института этнографии АН СССР).

81

ДЕВУШКЕ ИЗ СМОЛЕНСКА

Далекая, любимая подруга,

Дошли ко мне прощальные слова...

Мы далеко с тобою друг от друга,

И клонится печально голова...

Я вижу грусть в девичьем ясном взоре,

Но мы сотрем беды и рабства след,

Мне в сердце врезалось твое лихое горе,

И я приду дорогою побед.

Да, я приду. И вспыхнет пламя мести,

Мучителям твоим я не прощу,

Клянусь тебе своей гвардейской честью,

Что я сполна убийцам отомщу.

Тебе осталось ждать уже немного,

С горячим солнцем возвратится май,

С зарею на знакомую дорогу

Ты выходи, любимого встречай.

Записал 16 января 1943 г. на одном из участков фронта бывший фронтовик В. С. Стасюк.

Песня является ответом на популярное стихотворение М. Исаковского «Прощальная» (см. комментарии к № 80).

Автор песни не установлен.

(Из материалов В. С. Стасюка, Архив Института этнографии АН СССР).

82

Раскинулись рельсы далеко,

По ним эшелоны спешат,—

Они с Украины увозят

Ребят и несчастных девчат.

Не забуду я слез материнских

И хмурые брови отцов,

Когда они нас провожали,

Как будто живых мертвецов...

А если с победой вернется

Мой брат — черноморец герой,

Тогда вы ему расскажите

О том, что случилось с сестрой.

Записал аспирант Московского государственного университета фронтовик А. М. Балакин 13 июня 1945 г. в поезде Познань — Варшава от Веры Соколенко 20 лет, уроженки Мелитополя, возвращавшейся из фашистской неволи.

(Архив Института этнографии АН СССР).

Песня пелась на мотив «Раскинулось море широко» и пользовалась большой популярностью среди девушек, увезенных в Германию.

Варианты песни, мало отличающиеся от публикуемого, записанные 30 марта 1943 г., находим в альбоме девушки-украинки Н. М. Джена (передал А. В. Гуторович, архив Гос. лит. музея).

Тексты, близкие к данному, записали в феврале 1943 г. на Украине фронтовики А. Голяков и А. К. Погребняк и майор Д. И. Романенко.

Близка к публикуемой и песня на тот же мотив, сообщенная в письме от 5 мая 1945 г. с 3-го Прибалтийского фронта красноармейцем И. А. Селезневым. По свидетельству Селезнева, он является автором этой песни, историю создания которой он рассказывает следующим образом: «В 1944 г., в день 7 ноября, я получил подарок от работницы сельсовета Вороши л овгра декой области, Ворошиловского района, село Комис-саровка. В приложенном письме она мне сообщила, что фашисты ее со многими девушками угоняли в Германию эшелоном. В затишье от боя я решил написать песню на мотив «Раскинулось море широко»» (Архив Института этнографии АН СССР).

Следует оговорить, что приписывание себе или близкому товарищу авторства популярной песни — явление нередкое.

Близкие к данному тексты опубликованы в «Известиях» 1943 г., № 236 в статье К. Таранданкина «В запорожской степи» и в книге Гуторова, стр. 85, 86.

Среди русских девушек в фашистских лагерях были широко распространены песни в форме письма к матери. Песни эти, в которых девушка рассказывает матери о своей тяжелой жизни в плену, проникнуты любовью к Родине, в них встает ее ясный, светлый образ.

Я знаю: на родине нашей

Цветут, зеленеют сады,

Сияет там яркое солнце,

И песни поют соловьи.

В советских девушках, насильно оторванных от Родины, песня пробуждала бодрость, укрепляла веру в близость победы.

83

ИЗ ПЛЕНА

Что случилось с моею судьбою,

Кто меня, молодую, спасет?

Разве думала быть я рабою

У проклятых. фашистских господ.

Все иссохли мы здесь, как травинки,

Я гляжу на несчастных подруг —

Не осталось в лице и кровинки,

Всех замучил фашистский паук.

Ой, вы, братики, братья родные,

Вызволяйте вы нас поскорей,

Приготовьте вы пушки стальные

На проклятых фашистских зверей!

Прилетайте на крыльях могучих,

Приезжайте на танках больших,

Налетайте вы грозною тучей

На мучителей подлых моих!

Пусть свинцовым дождем отольются

Слезы те, что я лью по ночам,

Пусть свинцовые пули вопьются