Пушки отстрелялись одна за другой. Палуба под ногами Эндрю вздрогнула, в воздух взметнулась железная пыль. Горнист съежился на полу рядом с Эндрю.

— Батарейная палуба!

— Двое ранено вылетевшими из брони заклепками, один убит, но мы готовы к бою.

— Не прекращайте огонь, пока мы не победим! О'Мэлли выстрелил по ближайшему кораблю примерно в ста ярдах от них. Ядро исчезло в клубах дыма.

Вражеский броненосец развернулся кормой к «Суздалю», и на хвосте у неприятеля они ворвались в бой.

По обе стороны от них происходило сражение между деревянными судами. Невдалеке шла ко дну охваченная огнем галера; пытаясь спастись, люди прыгали за борт. Эндрю с ужасом увидел, как одна из его галер, низко сидящая в воде, резко накренилась, делая поворот. Вода залила планшир, и судно перевернулось днищем вверх. Неприятельское ядро угодило в кучку матросов, возившихся с тросами корвуса, разорвав их на части. Галеры его наспех собранной эскадры уткнулись в стену кораблей. Были брошены корвусы. Суда сцеплялись между собой, кое-где по пять-шесть галер сразу. Над водой слышался треск дерева, врезающегося в дерево, и грохот железа, ударяющего о железо. Повсюду раздавался гром мушкетов. Среди всей этой кутерьмы Эндрю увидел «Оганкит», пробивающийся в самый центр сражения.

— Машинное отделение, лево руля!

Вдруг прямо перед ними возникла карфагенская галера-самоубийца. Железный нос «Суздаля» рассек ее пополам, и от вражеского судна остались бесформенные обломки.

Эндрю направил свой корабль прямо на «Оганкит».

— Еще один выстрел, и прочисти орудие, О'Мэлли. Секунду спустя палуба вновь завибрировала. Ядро пронеслось над скопищем галер, врезалось в борт «Оганкита» и разлетелось на куски.

— Засыпьте в орудие дополнительный фунт пороху и зарядите ее стальным цилиндрическим снарядом!

— Полковник, но мы не проводили необходимых испытаний! — донесся до него голос ирландца.

— Сейчас проведем!

— Броненосец! — воскликнул Винсент, показывая вперед.

— Я вижу. Мы возьмем его на абордаж! Карфагенский броненосец совершал разворот, чтобы встретить атаку кораблей Эндрю, идущих с востока.

— Гребите быстрее! — подгонял своих людей Марк. Галера, казалось, выпрыгнула из воды и подлетела к броненосцу.

— Корвус!

Мостик обрушился на корму вражеского корабля. Железный крюк заскрежетал по бронированной палубе и наконец зацепился за плиту, вставшую торчком после попадания ядра.

— Все за мной! — воскликнул Марк, взбегая на мостик.

Винсент тут же бросился за ним. Преодолеть пространство, разделявшее два судна, было делом нескольких секунд.

Спрыгнув с корвуса на палубу броненосца, он поскользнулся и с трудом смог подняться на ноги.

— Эта чертова посудина намазана жиром! — в ярости взревел он.

Марк озадаченно оглядывался по сторонам, выбирая, куда поставить ногу.

Вокруг них собралось уже немало людей с «Рима».

— Смотрите!

Из-за носа броненосца вылетела карфагенская галера и на полном ходу врезалась в борт «Рима». Вдруг они увидели вокруг себя множество других галер; везде слышались ружейные выстрелы, ухала легкая полевая артиллерия, кричали от боли люди. Карфагенское судно, выведшее из строя «Рим», было вскоре протаранено римской галерой. С противоположной стороны броненосец атаковала еще одна римская галера, зацепившая его обоими корвусами. Через несколько секунд палуба была заполнена солдатами, которые поскальзывались и спотыкались.

— И что мы теперь будем делать? — спросил Винсент.

— Люк в машинное отделение!

Марк кое-как добрался до люка и потянул за железное кольцо.

— Они заперлись!

— Еще бы они не заперлись, паршивые ублюдки! — саркастически рассмеялся Винсент, чувствуя себя дураком из-за того, что он вынужден торчать на палубе вражеского корабля и не может проникнуть внутрь.

Вдруг открылся кормовой порт броненосца.

— Винсент!

Скользнув по палубе, Марк столкнул Винсента в воду одновременно с выстрелом.

— Стреляй! — скомандовал Эндрю. — Потом перетащи пушку к правому порту. Я проведу корабль вдоль борта «Оганкита».

— Надеюсь, это сработает, — отозвался О'Мэлли. Прогремел выстрел. Снаряд пролетел сотню ярдов, и от борта «Оганкита» отлетела бронированная плита. — Машинное отделение, курс строго на север! На пяти орудийных портах «Оганкита» поднялись ставни. В отверстиях возникли стволы пушек.

Вспомнив о горнисте, который стоял на коленях на крыше рубки, Эндрю высунулся из люка, схватил его за воротник и втащил в рубку головой вниз.

«Суздаль» содрогнулся от взрыва, снизу донесся душераздирающий вопль.

Эндрю распахнул крышку люка и обвел взглядом батарейную палубу. Все помещение было заполнено дымом и пылью.

Справа от носового порта в борту появилась большая вмятина, множество шпал сломались, и весь пол был усеян щепками и деревянными обломками. На палубе корчился в агонии человек, из его руки торчал кусок дерева.

Эндрю захлопнул крышку люка и поднялся на ноги. — Руль прямо! Мы проходим мимо врага! «Оганкит», напоминавший морское чудище, был ярдах в тридцати от «Суздаля». Позади карфагенского флагмана плыл «Конститьюшн», его носовую палубу взбороздило вражеское ядро. Наперерез Тобиасу спешил «Генерал Шудер».

Эндрю быстро огляделся. Они находились в самой гуще галерного сражения. Большинство судов кружились парами, соединенные друг с другом корвусами. Внезапно в сердце Эндрю затеплилась надежда. Вокруг творилось настоящее безумие, но там, где корабли были сцеплены, русские ружья оказывались эффективнее оружия карфагенян, которые, очевидно, рассчитывали, что ключом к успеху станет их превосходство в маневренности и в таранном бою. Однако даже когда им удавалось протаранить римскую галеру, с нее бросали корвус, который намертво скреплял оба судна. После этого ружейный огонь превращал карфагенские корабли в плавучие гробы, заполненные трупами. «Они оказались совершенно не готовы к абордажному бою, совсем как их предки две тысячи лет назад», — вдруг подумал Эндрю.

Единственный шанс карфагенян заключался в удачном маневрировании, но все действо происходило теперь на участке в одну квадратную милю, и им явно не хватало места. Бой разбился на отдельные стычки, и никто уже не пытался соблюдать строй. Каждый корабль сам стал полем битвы в миниатюре.

— К стрельбе готовы! — крикнул О'Мэлли и, не дожидаясь команды Эндрю, выпустил новый снаряд. С такого близкого расстояния было невозможно промахнуться. Стальной цилиндр ударился о броню «Оганкита» с таким звоном, словно одновременно загудели сто больших колоколов. В боку морского чудовища появилась дыра.

«Конститьюшн» сделал выстрел по корме «Оганкита». Снаряд попал в верхнюю часть орудийной башни, и железные осколки разлетелись во все стороны.

Эндрю посмотрел вперед. Им надо было сделать поворот — до берега оставалось меньше четверти мили. Прямо перед носом «Оганкита» «Генерал Шудер» открыл свой орудийный порт.

От раздавшегося грохота у Эндрю заложило уши. На мгновение ему почудилось, что пушку «Шудера» разорвало при взрыве. Казалось, батарейная палуба, приподнялась над своим основанием, ее стену вдавило внутрь, как будто она была сделана из фанеры. Весь корабль развернуло от такого удара.

— Боже мой, да что же у него там за пушка на носу? — выдохнул Эндрю.

Потрясенный, Тобиас обвел взглядом свою батарейную палубу. Первые снаряды, пришедшиеся в «Оганкит», оставляли небольшие вмятины, ломали кое-какие балки, и все. Но последние три выстрела нанесли ему серьезные повреждения. На полу лежал десяток окровавленных тел. Часть стены не выдержала удара, и тяжелый деревянный брус долетел аж до противоположного конца палубы.

Однако его носовая пушка потрудились на славу. Тобиас приободрился при этой мысли. Стофунтовое ядро пробило их броненосец насквозь.

Он все равно сильнее.

— Бой между галерами идет не в нашу пользу, — прокричал Хулагар, пытаясь перекрыть своим голосом стоны раненых и команды канониров, откатывавших орудия правого и левого бортов. — Они используют длинные доски, которые сцепляют между собой корабли.