Другой Скрябин – из старомосковских бояр Морозовых. Прозвище Скряба имел Тимофей Игнатьевич Морозов. Его факсимиле не раз встречается в документах конца XV в. – например, в духовной Ивана Ивановича Салтыка Травина от 1483 г., которая завершается припиской: «А приказ весь и дати и взяти и по душе поправити Михайло Яковлич Русавка, да Тимофей Игнатьевич Морозов, да троецкий староста Филофей»[179]. В 1485–1490 гг. он упоминается как «муж на суде» у князя Ивана Юрьевича Патрикеева, где за «землю Федотовскую Немцова в Московском уезде» «тягался пречистые Симоновского монастыря архимандрит Зосима, и за всю братью Симоновских старцев, с Ивашком Саврасовым»[180]. В «Грамоте Г.И. Киселева митрополиту Зосиме с обязательством не осваивать и не отчуждать пожалованной ему в пожизненное владение пустоши Пертовской, в Муромском у.» значатся подписи двух послухов, в том числе Тимофея Игнатьевича Скрябы[181]. По прежним обычаям, важные документы заверялись подписями послухов. По Далю, послух – свидетель, показатель перед судом.

Сын Тимофея Игнатьевича Иван Тимофеевич Скрябин упоминается в Разрядах как воевода удельного князя Дмитрия Ивановича, который «из Северы» во главе большого полка ходил «воевать на литовские места» в июле 1507, а затем и в 1508 г.[182]

Алексей Иванович Скрябин в Разрядах отмечен среди других детей боярских «у постели» на свадьбах: в декабре 1547 г. – Ивана IV Васильевича и Анастасии Романовны, а в 1548 г. – брата великого князя Юрья Васильевича[183]. Через четыре года его назначили головой в Карачев (7063), еще через три – наместником Новгорода Северского (7065), а в 7068 г. (1559) он был воеводой в Вышегороде[184].

Двор удельного князя. Художник А.М. Васнецов

О смерти Алексея Ивановича сообщается в летописи. В 7068 г. (октябрь 1559) «писал из Юрьева к царю и великому князю боярин князь Ондрей Иванович Ростовской с товарыщи, что маистр Ливонской сбрался съ людми своими и заморских немец нанял и, не дождався сроку, на колко их государь пожаловал, за месяц до Ноября перваго числа пришел в государеву землю в Юрьевский уезд въ Сангатьскую мызу войною». Среди воевод, посланных к Юрьеву под началом бояр, был и воевода из Вышегорода Алексей Иванович Скрябин, стоявший во главе сторожевого полка. В декабре, когда полки перемещались под Юрьев, «...приходили немцы на них, Мошкалка [трегоротцкой князець. – С. Я.] со многими людьми, да их истоптал; и воеводу Олексея Ивановича Скрябина убили, и детей боярских дватцать человек убили да тритцать человек боярских людей»[185].

Московский Кремль при Иване III. Художник А.М. Васнецов

Конечно, еще Тимофей Игнатьевич Скряба как выходец из старомосковских бояр мог во второй половине XV в. стать владельцем подмосковного поместья Скорятино, которое за несколько десятилетий до гибели его внука в декабре 1559 г., приобрело еще одно название – Скрябино.

Следующий владелец уже служил в те годы царю Ивану Васильевичу Грозному. В 1550-х гг. составлялся документ, получивший среди историков название «Дворовая тетрадь», с перечнем служилых людей государева двора, из которого брались основные кадры армии, правительства и т. п.; там в третьей статье боярских детей из Суздаля был вписан Василий Григорьев сын Зюзин. Причем в конце тетради Василий был вписан еще один раз – как «нововыезжий» из Твери, с пометкой «в Суздале» (т. е. недавно прибывший на службу в Суздаль из Твери)[186]. Конечно, членам государева двора, как и дворянам, вписанным в Тысячную книгу, в которой записаны 1000 лучших, которых царь пожелал поселить поблизости от Москвы, выделялись поместья в Московском уезде, чтобы их можно было быстрее привлечь к исполнению ответственных военно-служилых поручений. Так, Василий Григорьев сын Зюзин вполне мог стать владельцем освободившегося поместья Скрябина Скорятина.

Всех дальнейших владельцев селения разыскать было легче, так как о них сохранилось достаточно много упоминаний в исторических документах или обзорах. И все же поиски всех деталей их жизнеописаний заняли достаточно много времени. Вот их перечень: Василий Григорьевич и Яков Васильевич Зюзины (1550-е гг. – 1607); стрелецкий голова Федор Челюсткин (1607–1618); князь Алексей Юрьевич Сицкой (1618–1644); Глеб Иванович и Иван Глебович Морозовы (1644–1666); боярин князь Василий Федорович Одоевской, здесь он впервые в исторической литературе назван владельцем села Зюзина (1684–1687); боярин князь Борис Иванович Прозоровской (1687–1718); морского флота капитан князь Александр Никитич Прозоровской (1721–1740); его сыновья братья князья Прозоровские Александр Александрович младший (1740–1766) и Александр Александрович старший (1766–1777); сыновья последнего князья Петр и Дмитрий Александровичи Прозоровские, разделившие вотчину на две части и продавшие их разным владельцам (1777–1780); Ирина Афанасьевна, жена статского советника Анисима Титовича Князева (1780–1785); Ирина Ивановна (урожд. Мясникова), жена полковника Петра Афанасьевича Бекетова (1785–1823); действительный камергер и командор Петр Петрович Бекетов (1824–1845); племянница Софья Сергеевна Бибикова, дочь Екатерины Петровны Кушниковой, а значит, и ее муж губернатор Юго-Западного края генерал-лейтенант Дмитрий Гаврилович Бибиков[187], и племянник Александр Александрович Балашов, сын Елены Петровны Балашовой (1846– 1848); господа Балашовы – подполковник Александр Александрович Балашов и малолетние Николай и Иван Петровичи Балашовы, внуки Елены Петровны (1848–1879); московский 1-й гильдии купец Алексей Иванович Васильков (1879–1896); московский 1-й гильдии купец Дмитрий Андреевич Романов (1896– 1901) и его наследники сыновья Петр и Николай (1901–1917).

Кремль на плане, приложенном к книге С. Герберштейна «Записки о московитских делах», 1576 г.

После крестьянской реформы 1861 г. большая часть дачи в виде наделов (как обычно, по 3 десятины) на каждую ревизскую душу была отдана крестьянскому обществу по уставной грамоте в общественную собственность. И крестьяне села Зюзина являлись владельцами своих мизерных наделов до самой революции, а затем и в советские времена.

Обо всех владельцах поочередно – речь в следующих главах.

Наиболее вероятным владельцем сельца Скрябина, Скорятино тож, из Зюзиных могли стать Василий Григорьевич, а после него – его сын Яков Васильевич. Косвенное подтверждение тому нашлось у Холмогоровых, когда они, рассказывая историю другого села с названием Зюзино Каменского стана (позже Богородского уезда, ныне Люберецкого района Московской области) с храмом Рождества Пресвятой Богородицы, сообщили, что это село «Онфиногена Голенищева купленная вотчина, что купил он у Якова Зюзина да у Богдана Куницына во 108 и во 112 (1600 и 1604) годах, деревня Выголова, да к ней припущено в пашню пустошь Улупова...»[188]. Выходит, Яков Зюзин продал эту свою вотчину в 1600 г., а за ней на всю оставшуюся жизнь так и закрепилось название Зюзино, хотя у деревни Выголовой позже были и другие, пожалуй, даже более именитые владельцы: Голенищевы, Кутузовы, даже главнокомандующий Москвы Петр Дмитриевич Еропкин...