- Здесь я останусь, - сказал он.

Пугая черепах и птиц, на берегу вырос первый дворец, из узорного гранита. Прослышав о странном пришельце, появились тут люди лесов и степей из огромной страны, неведомой никому в землях Сувиталта.

Давно уже нет колдуна, сгинул он неведомо как в одну из страшных ночей западного ветра. А город Хеннет сияет белыми храмами и дворцами возле ярко-синего моря, среди зелени кедров и платанов.

В порту Хеннета сотни судов: гребные галеры, лёгкие клипера, осадистые, словно распухшие от товара бригантины, куцые барки. К ним, стоящим на рейде гавани, беспрестанно снуют лодки и баркасы, перевозя на берег и корабли людей, тюки, свёртки, мешки. Шум, крики, вечный гомон, лязг якорных цепей. Два гребных баркаса выводят в море крашеный зеленым цветом фрегат. Ему навстречу, покачивая голыми мачтами, на буксире тащат гребцы маленький барк.

Среди загорелых до черноты полуголых матросов, грузчиков с деревянными уставками за плечами, деловитых клерков торговых компаний, не спеша прогуливаются чиновники портовой службы. В руках пухлые книги, за уши заткнуты гусиные перья, на поясах болтаются бронзовые, серебряные, медные чернильницы.

- Эй, бродяга! – Бундока толкнули в спину. Он обернулся. Здоровенный мужик в чёрной хламиде с медальоном морской стражи на шее, в руке толстая палка с шипами.

- Воровать пришёл? – стражник пристально рассматривал его.

- Я работу ищу, - Бундок просительно, как мелкая собачонка, заглянул ему в глаза. – Не подскажете, где в матросы можно наняться?

- Как зовут тебя?

- Бундок, ваше превосходство!

- Пьяница?

- Да, да, - понурился Бундок.

- Иди вон туда, - стражник махнул палкой в сторону высоких, двухэтажных пакгаузов. – Там матросская биржа.

Одноглазый капитан с выпяченной челюстью и очень тяжёлыми на вид кулаками, осмотрел Бундока, как раба на торжище.

- Где-то я тебя видел вроде, - он почесал кривой, перебитый в двух местах нос. – Ходил матросом?

- Нет, ваше превосходство!

- У меня чинов нет, я не на сенат работаю! Зовут меня Папа Мок или просто капитан. Вроде крепкий оборванец. Пьяница?

- Да, да.

- Хорошо, пойдём запишемся.

В конторе матросской биржи Папа Мок объявил лысому клерку в заплатанной рыжей хламиде, что он нанял гражданина (откуда ты? уточнил капитан. Из Сулуномии, суетливо-тревожно ответил будущий матрос), гражданина Сулуномии Бундока на северную навигацию с выдачей после её окончания десяти серебряных и трёх медных монет. Также обязуется его кормить, поить и дать место для сна вместе с двумя одеялами.

Клерк сунул бумагу, где они расписались, также Папа Мок уплатил за Бундока рабочий сбор.

Выйдя с биржи, капитан увёл новобранца к шлюпке своего корабля и велел дожидаться его.

Здесь Бундока и нашли парни банкирского дома. Он только расслабился в тени причала, возле которого стояла шлюпка, думая, что вскоре окажется на корабле Папы Мока и уплывёт на север, как услышал чей-то хриплый голос.

- Эй, пограничник, ты Бундок?

Он поднял голову. На краю причальной стенки стояли два крепких парня с наглыми мордами.

- Я, - признался Бундок.

После небольшой ссоры шлюпочных гребцов и посланцев банка ему пришлось вылезти наверх.

В тёмной комнате без окон Бундок просидел до вечера. Очень хотелось пить и есть.

- Ну, как я понимаю, денег у вас нет, мастер Бундок? – начал разговор помощник главного казначея.

Тот, сидя на стуле в кабинете помощника, молча кивнул.

- Как намерены рассчитываться?

Бундок пожал плечами. Ему стало всё равно. До этого разговора, сидя на голом полу в комнате, он прикидывал, что с ним могут сделать банкиры. Скорее всего, отправят на огромные поля возле пустыни, отрабатывать долг на рытье дренажных канав и подземных тоннелей для орошения. Или в шахту. Олово и соль всем нужны. Сорок золотых монет, это лет семь-восемь тяжкого труда. Но хорошо, что проценты в это время начислять не станут.

- Вы, я вижу пограничник? – услышал он. Поднял голову и молча посмотрел на банкира. Тот сидел, выпятив губы и о чём-то размышлял. Бундок приободрился. Видимо, есть варианты. Хватит грустить, надо стать хоть немного прежним.

- Да, я был в отряде, шедшем на выручку по Слоновьей Горе, - он нагло цокнул языком. – А перекусить не найдётся? Я хоть и должник, но не виноват.

- Есть факт, что денег нет. Значит, виноват, - меланхолично произнёс помощник главного казначея. – А ты верхом умеешь ездить? На верблюдах?

- Умею, - соврал Бундок.

В комнату вошёл старик в чёрном мокром плаще с мешком в руках. От него потянуло холодом и сыростью. Он зло посмотрел на Бундока, отвернулся и сплюнул на стену. От плевка пошёл дымок, а доска слегка потемнела.

- Дай попить хоть! – испугался Бундок. Это был явно какой-то колдун. Может, его хотят для опытов использовать? Превратят в питона или статую. Для того и не кормят!

Помощник казначея поздоровался со стариком и кивнул Бундоку на кувшин, стоявший в углу комнаты.

- Слушай внимательно, пограничник, - он дождался, пока тот напьётся. – Предложение к тебе. Надо прогуляться до Мавераннахра. И узнать, где груз с нашего каравана. И если получится, то вернуть его.

- Яхмет, покажи ему, что надо искать, - проскрипел злобный старик.

На стол из полотняного мешочка помощник казначея осторожно вытряхнул два кроваво-красных камня. Бундок не видал таких. Свет свечей играл в них, казалось, что комната осветилась ярким мягким багрянцем.

- Это рубины, - пояснил Яхмет. – Каждый стоит двенадцать тысяч золотых. Всего их в Хеннете и во всей стране пустынь и лесов пять штук. В караване везли ещё двадцать семь таких камней. Но они пропали, вместе с караваном. Найдёшь, простим долг.

- А откуда они? – Бундок хотел взять один камень в руку, но побоялся обжечься.

- Издалека, - откашлялся старик, исподлобья глядя на него. – Отсюда не видно. Тебе не надо это знать. Караван вышел из Мавераннахра и сгинул.

- Какие условия? – шмыгнул носом Бундок и высморкался прямо на пол.

- Находишь рубины, или тех, кто их взял, прощаем долг и отпускаем на свободу. Если не согласен, утром отправишься на соляную шахту, - Яхмет убрал камни в мешочек.

- А почему я?

- Ты бывший пограничник, значит, умеешь обращаться с оружием, с лошадями, и с верблюдами. Так? – хмуро уставился на него Яхмет.

- Да, - прищурившись, ответил Бундок и про себя поблагодарил богов далёких лесов. Никаким пограничником он никогда не был. Наколку на плече, спасшую его от бандитов, сделал год назад, в Хевсурской крепости. Тогда отмечали удачную продажу сотни рабов в южные страны и здорово напились. Бундок был немного вором, немного купцом, чуть-чуть пиратом, и даже пробовал делать самогон из карвонналии. В Хевсуре он и взял ссуду в местном отделе банка «Мамба». Планировалась большая сделка. Пираты обещали привезти много украденных женщин, Бундок уже нашёл покупателей. Но дело сорвалось, деньги, вложенные в пиратский набег, пропали. К тому же Хевсуру захватили Рыжие Бродяги. Он еле успел сбежать. Конечно, можно было и не отдавать долги, прожить в лесах или горах, но Бундок привык к большим городам, а там везде были люди «Мамбы». Ему повезло, удалось обокрасть контору железного рудника, и ещё немного заработал, показывая фокусы. Денег хватало и вернуть ссуду, и начать какое-нибудь дело.

Позавчера вечером он приехал в Хеннет. Оказавшись первый раз в столице Фадостана, решил прогуляться, осмотреться, может, какое дело тут начать. Но его первые же знакомые оказались мошенниками, навели на него бандитов. А он расслабился, распустил язык, что с деньгами приехал. А теперь лучше искать неведомые камни, чем потихоньку засаливаться в шахте.

- Приедешь в Мавераннахр, наймёшь людей, купишь лошадей или верблюдов и начнёшь искать, - Яхмет посмотрел на старика, тот кивнул, помощник казначея продолжил: - С тобой будет наш бухгалтер. За расходами он присмотрит.