И вообще, зачем он вернулся? Мейбл, конечно, выдвинула свою теорию, но уж больно сомнительную. Джей Мэтьюз не такой человек, чтобы отказаться от работы ради какого-то романа!

Все еще мучаясь сомнениями, молодая женщина вошла в ванную. Ей хотелось смыть его запах, избавиться от ощущения его объятий, но даже холодный душ помогал мало. Руки его словно по-прежнему ласкали ее грудь, губы жадно искали ответного поцелуя; Эдит так и не избавилась от горячечного возбуждения во всем теле. Если Джей не уедет, ей не протянуть ни дня.

Она выключила воду, накинула шелковый халат и, выйдя из ванной, рухнула на кровать. В ту же секунду в дверь постучали.

– Уходи! – крикнула она, не поднимая головы. – Я не хочу тебя видеть!

– Это я, Эдит.

О Боже! Мейбл! Надо же так глупо ошибиться: Джей не стал бы тихонько стучать, а ворвался бы как ураган, не дожидаясь разрешения.

Молодая женщина рванулась к двери и поспешно отперла замок.

– Ты думала, это Джей? – На губах Мейбл появилась печальная улыбка. – Но я не он, по этому можно мне войти?

– Конечно. И прости меня, пожалуйста. Я не хотела на тебя кричать.

– Это мне следует извиниться. – Девушка прошла в глубь комнаты и села на стул. – Должна признаться, что случайно подслушала ваш разговор.

– Ох! – Эдит непроизвольно прижала ладонь к губам, синие глаза ее в ужасе расширились.

– Знаю, что не права, но я увидела, что ты идешь к дому, и решила поговорить с тобой. Но было уже слишком поздно, вы ругались. Конечно, это не мое дело, но я не хочу, чтобы мои надежды рушились.

– Мейбл, ты же не в силах изменить ход событий.

– Знаю, – со вздохом отозвалась та. – Но я была бы рада, это сделать. Уверена, брат не играет с тобой, его чувства самые настоящие.

– Мне очень жаль, однако я не могу с тобой согласиться.

– Думаю, ты просто не оставляешь ему шанса, – грустно продолжила девушка. – Ты же мне обещала, помнишь? – Большие темные глаза испытующе посмотрели на Эдит.

– Я ничего не обещала, – твердо сказала она.

– Ты забыла наше пари?

– Это была всего лишь шутка. – Воспоминания о дурацком споре не выходили у нее из головы.

– Но ты же не отказалась подпустить его поближе, – улыбнулась Мейбл. – Когда вы целовались, я подумала… Ох, кажется, я сама себя выдала. – Теперь уже она прижала ладонь к губам.

Краска залила щеки Эдит.

– Я подумала, что замкнутые по натуре люди часто боятся показать свои истинные чувства. Им кажется, что их должны понимать без слов, и они не снисходят до объяснений.

– Считаешь, что Джей как раз такой? – довольно сухо спросила молодая женщина.

Она не могла согласиться с Мейбл: Джей Мэтьюз никогда не отличался робостью, и он не стал бы мяться, а сразу признался бы, что любит… Если, конечно, это было так.

– Конечно, я не могу утверждать этого. Но я же его сестра и знаю, что, не будь тебя, он бы ни за что не вернулся на остров.

Он мог вернуться, потому что выяснил, кто я такая! Эдит похолодела от этой мысли и постаралась тут же забыть о ней. Нет, тогда бы он сразу же вышвырнул ее за порог. И уж точно не стал бы домогаться ее любви.

– Я не могу с тобой согласиться, извини, – тихо произнесла она, прекрасно понимая Мейбл.

Конечно, ей очень хочется видеть брата счастливым, но она выбрала для него не ту спутницу жизни. И вообще за него все равно никто не в праве решать. Джей пришел бы в ярость, узнав, что в его личную жизнь вмешиваются.

И именно в этот момент он ворвался в комнату.

Джей очень удивился, застав сестру в спальне Эдит. Что она здесь делает? Не приносить же извинения за грубое обхождение в присутствии Мейбл?

Там, в саду, он просто не мог сдержаться. И пускай эта женщина здесь для того, чтобы снова попытаться навредить ему, – она запала ему в душу, и он ничего не в силах в этим поделать.

Но почему же она так упорно сопротивляется? Ведь уступив, она легко бы привязала его к себе и могла бы вить из него веревки.

Как ни странно, Мейбл ничуть не удивилась появлению брата.

– Судя по всему, ты хочешь сообщить Эдит нечто очень важное. Тогда я не буду вам мешать. – Она улыбнулась несколько таинственно и, оставив их вдвоем, быстро покинула комнату.

Едва дверь за ней закрылась, Эдит резко выпалила:

– Что, черт подери, тебе здесь надо? Если ты собираешься снова меня поцеловать, то даже не пытайся, а лучше сразу выметайся вон!

Синие глаза полыхали огнем, тело было напряжено как струна, и все равно Джей с трудом удерживался, чтобы не обнять ее, не прижать к себе. Что с ним происходит, если такие чувства вызывает в нем мелкая преступница!

Но дело в том, что она совсем не походила на преступницу, наоборот, производила впечатление очень честного и порядочного человека. Даже когда она пришла к нему в кабинет, умоляя о справедливости, он почувствовал, что готов и хочет поверить ей. Но все факты указывали на вину Кристин Опшер, поэтому пришлось передать дело в руки полиции.

– Я требую извинений, – произнес Джей, заражаясь настроением собеседницы, хотя собирался сказать совсем другое.

– За что? – Эдит выпрямилась во весь рост и даже задрала подбородок, чтобы придать себе более внушительный вид.

Представив под тонкой тканью халата прекрасное обнаженное тело, Джей судорожно перевел дыхание. Гормоны активно заявляли о себе, и он с трудом сдерживал желание. Как бы хотелось провести ладонями по плавным изгибам тела, почувствовать нежность кожи, ощутить аромат волос, прижать ее к себе… сделать наконец своей.

Он содрогнулся от возбуждения и понял, что с трудом может держать ситуацию под контролем.

– Ты должна понимать, о чем я говорю. За обвинение в попытке изнасилования.

На щеках Эдит вспыхнул румянец, синие глаза загорелись опасным блеском. Боже, как она хороша, когда дает волю чувствам! Впрочем, Джей надеялся, что когда-нибудь на его долю достанется что-нибудь кроме гнева.

– Я сказала, что твое поведение напоминает попытку изнасилования, – ледяным голосом уточнила Эдит. – Это разные вещи.

– В любом случае, ты ведешь себя так, будто я взял что-то без разрешения.

– А разве нет? – Она обхватила себя руками за плечи, словно пытаясь защититься от собеседника.

Джей нахмурился и спрятал сжатые в кулаки руки в карманы. Он не привык, чтобы женщины думали о нем подобным образом, и чувствовал себя настоящим монстром. А до встречи с Эдит Стенфилд он – и не без оснований – считал себя джентльменом, чем очень гордился.

– По-моему, не так, – тихо, но отчетливо произнес Джей. – И если тебе хватит смелости заглянуть в глубь своей души, ты тоже признаешь, что я прав.

– Я уже нагляделась в мою душу, – жестко ответила Эдит. – И остаюсь при своем мнении.

Твой поступок не простителен.

– Да, но ты сама целовала меня так, будто тебе это нравится! – не остался в долгу Джей.

Черт побери, если она сейчас его выгонит, то он не избавится от чувства вины, хотя стыдиться ему нечего.

– А тебе не приходило в голову, что мною могло двигать простое любопытство?

– Любопытство? – Ему не доводилось слышать худшего объяснения поцелую. – И я его удовлетворил?

Эдит смерила его презрительным взглядом.

– Я не стану отвечать. И если ты не возражаешь, мне бы хотелось одеться. – Она подошла к двери и распахнула ее.

Но Джей еще не был готов уйти, поэтому спокойно захлопнул дверь.

– Я хочу знать, что здесь делала Мейбл.

Эдит стояла так близко, что он чувствовал запах ее цветочного мыла, видел очертания нежной груди под тонкой тканью и с каждой секундой все больше понимал пустячность своего вопроса.

Безумное желание нарастало с каждой секундой, и оставаться с ней в одной комнате становилось опасным.

– Думаю, это мое дело. – Она даже не удостоила его взглядом прекрасных глаз, давая понять, что Джей не имеет права на такие вопросы.

– Это ты позвала ее? – Интересно, о чем она собиралась говорить с Мейбл? Может быть, хочет втереться в доверие к простодушной девушке и использовать ту в своих интересах? Или надеется получить денег, которых у сестры все равно нет?