Найти сумку удалось довольно легко, рядом со мной. В обглоданной области отрицательных эманаций, заметить нейтральную ману не так уж трудно. После чего остается только проверить какой из источников — моя сумка, и прикарманить остальные находки. Я что — я ничего, просто теперь я в положении погорельца. Пристанища нет, возвращаться некуда и все в таком духе. Так что имею право немного прибарахлиться, тем более, что опускаться до мародерства своих же однополченцев я не собираюсь. Так что их имущество останется тут, под защитой нежити, а магические предметы — будем считать, что так они помогут мне в мести за своих бывших хозяев. Да и на примере пару предметов я протестировал свою Вуаль. Теперь уже точно — поглощает она только отрицательные эманации, неожиданный выверт доставшийся от скверны по наследству.

После этого я покинул основную гущу павших воинов, и добрался до бывшего лагеря. Что сказать, его кто‑то все же успел обчистить, но следы были одиночными, и уходили в противоположную от двинувшейся армии сторону. Вот повезло кому‑то поживиться. И возможно, еще и выжить!

Мой тайничок, к счастью, не был разграблен. Ну, или у счастливца места не осталось, я и так недоумеваю, как можно было вынести треть лагеря?! Хотя отпечатки не столь уж и больших ног (я крупней буду), все глубже и глубже вминались в землю. Неужели этот некто еще и все на себе тащил? Чертов монстр! Хм, кажется, я знаю, кто это сделал!

Остается только пожелать ему удачи, правда, зачем ему еще больше этого параметра? Он и так госпожой фортуной не обижен.

Возвращаясь к делам приземленным, не сдержав улыбку (не видную под шлемом), я отметил, что все свитки и книги на месте, как и мой боевой шест. После чего провел детальную инвентаризацию. Что сказать, потерь за эту битву я не понес — даже запасы зелий были восстановлены из магических сумок моих товарищей. Ничего, это все в дело, спасибо, безымянные воины.

Опять меня занесло. Но действительно, премного благодарен, а то мой запас я немного потрепал сам, да и сумка очень неудачно упала. Не пойди я на этот шаг, и бегать мне с тремя зельями жизни, и одним на ману.

После этого я немного помедитировал. Что тут сказать, меня можно поздравить — черное Ки, и гнилостно — зеленого оттенка магическая сила — я точно не светлый. И да, во время медитации стягивало силу в меня только так, скорей всего эффект от поля битвы под боком, снова переработанная скверна аукалась.

Закончив с приведением себя в относительный порядок, решил осмотреть свою физиономию, благо вокруг было немало отражающих поверхностей, те же доспехи у командирского состава (из тех, кого не успел раздеть тот, кто прошелся тут до меня), начищенные до зеркального блеска.

Именно в этот момент я столкнулся с первым неудобством, поскольку назвать это громким словом «проблема» у меня язык не повернулся. В чем дело? Все просто и банально — с меня не снимался шлем. Как я его не тянул, как не дергал, зараза не поддавался. Позже, через полминуты я припомнил, что погибал я вовсе без него. А значит… да хрен его знает, что это значит, другое дело, что это наверняка как‑то связано с моими нестандартными возможностями.

Попробовал я зайти с другой стороны, раз физическая сила ничего не дала, то это будет логичным ходом. Я бы даже сказал — закономерным.

Просто пожелал избавиться от шлема, и при новой попытке его снять… я дотронулся сразу до своего лица. После пары тестов было выявлено, что шлем банально втягивается в стальной ворот моих доспехов. А сами доспехи стали из составных, цельнолитыми.

Еще одно интересное открытие не заставило себя ждать, при убирании какой‑либо части доспеха, у меня снижалась защита, жизнь и сила! И если первое было вполне естественно, то последние два пункта шли из разряда ненормальных, но объяснимых. Вместе с убиранием доспеха Вуаль становилась на тех участках тела, которые лишались защиты, менее плотной. Нет, исчезать полностью она даже не собиралась, но параметры снижала качественно.

В общем, от мысли ходить без доспеха я избавился почти мгновенно, тем более что полный доспех мне никаких неудобств не доставлял. Иначе говоря, пока с воскрешением, и прочими атрибутами, что могут меня ослабить, я повременю. А в том, что воскреснуть вполне реально, я и не сомневался. Думаю, тут каждое божество способно на такой трюк не только к себе, но и к самым ретивым и полезным поданным. Разве что не очень часто, а то божественная мана на это должна уходить в таком количестве, какое я и вообразить не могу. Но тут ничего не поделаешь, боги — это высшая лига, мне, едва добравшемуся до середнячков, даже коситься на их трюки рано. Вот освобожу несущего Смерть, и посмотрим, как мне к жизни вернуться, и потребует ли это от меня хоть каких‑то усилий.

А пока, вперед, к горам Сопряжения (что за глупое название?). Да уж я, пожалуй, первый разумный, который идет в ад по своей воле, не являясь демоном.

Итак, горы Сопряжения находятся на западе этих земель. Я же сейчас нахожусь на самом южном направлении, фактически еще в королевстве зверолюдов. Так что мне надо идти не точно на запад, а на северо — запад, фактически пересекая треть земель темных. Мало того, я сейчас еще и на хвост армии зверолюдов упаду, поскольку примерное направление их движения, это северо — запад, но с чуть большим упором на север, чем того требует мой маршрут.

Можно было бы обойти, но выдавать петлю, слишком затратно по времени, которого у меня и так немного. По моим расчетам, если оставшаяся армия темных будет слабей этой, то её постараются стянуть к столице и дать бой там, партизанские отряды никто не отменял, но против зверолюдов это будет малоэффективно. Потом осада, время которой так же стоит учитывать. В общем, на все у меня есть два месяца, по истечению которых империя тьмы рискует пасть. Все бы ничего, но к столь знаменательному событию сюда могут слететься «стервятники», либо, если предположить, что у темных остались козыри — мне банально будет некому мстить, и не из кого выбивать информацию.

Поэтому, хочу я того или нет, но я должен успеть за два месяца спуститься в ад и вернуться обратно. И сам все узнать, от командира вражеской армии.

Вновь перепроверив пожитки, и заодно выполнив свою задумку с нагрудником — зеркалом, подтвердил, что ко всему готов, ничего не потерял и своих вещей и, что главное — проверил внешность. Не знаю, повезло мне или нет, но ничего ужасного и нечеловеческого я не обнаружил. Даже бледность была легкой, много меньше того, что я наблюдал у Иладии. Единственное отличие, это глаза. Вопреки ожиданиям, он не были красного цвета, в отличие от подсветки, льющейся из под шлема, когда он надет. Нет, все гораздо прозаичней. Вместо карих глаз, на меня смотрели два кристально чистых озерца, буквально сияющие светло — синим, я бы даже сказал, голубым цветом. При этом белок был на месте и таким, каким положен, не черным или вовсе невообразимым. Зрачки вытянуты не были, собственно, у меня вовсе зрачков не было, только белок и радужка. Ну что тут скажешь, сразу так и не поймешь, что я за образина такая, если бы не характерный статус нежити, то можно было бы рискнуть, и, отозвав броню (интересно, а может она вся куда‑нибудь втянуться?), попробовать слиться с толпой.

Жаль, но не судьба, к тому же, не хочется проверять, как себя поведет вуаль, когда я останусь без доспеха, как и то, насколько сильно упадут мои параметры.

Разобравшись со всеми этими мелочами я двинулся прямиком через бывшее поле битвы, все равно нежить на меня первая не нападет, а самому мне со своими биться совесть не позволит.

По мере приближения к противоположной части поля, я отчетливо различал звуки боя. Да нет, откуда тут взяться сражению? Все живые уже часов шесть точно, как ушли вглубь земель темных, а между собой нежить не сражается.

Вскоре я увидел ответ, на свой вопрос. Мертвые сражались, и отнюдь не, друг с другом. Вот только откуда тут взялся минотавр, и что с ним не так? А то, что что‑то было не так, я буквально ощущал. По мере приближения снялся и этот вопрос. Он был редким усиленным, в то время, как в армии противника были только редкие, но это ладно, я допускал, что в той куче монстров мог затесаться кто‑то чуть сильней. Но были и иные отличия, дополняющие картину. Две пары рогов на голове и их зеркальные отражения на обоих плечах монстра. Клоки огня, вырывающиеся из пасти минотавра, и, наконец, руки, по локоть ставшие черными с красными прожилками, словно лавовые, снимали все вопросы. Очередное порождение скверны, некогда бывшее минотавром.