– Забрать вас автостопом?

– Вот именно.

– Куда?

– О, это безразлично. Лишь бы покинуть это место.

– Вам здесь наскучило?

– Ещё бы! Торчу здесь уже почти полгода.

– Отчего же не уезжаете?

– Не пускают. Я тут выдающаяся личность. Чуть приезжает новая смена, начинают требовать, чтоб я их развлекал. Скажу по секрету, моя фамилия вовсе не Камерный. Я написал так только для того, чтоб вы скорее сюда явились. Я иллюзионист и совершаю трюки, которые здешняя публика обожает. Потому-то за мной и следят, но я не могу больше видеть этого моря, этого леса, этого мола, ресторана…

– Здесь так очаровательно!- не утерпела моя жена.

– Разве я спорю?- заметил Камерный.- Но и очарование может приесться.

Этот важный разговор был прерван официантом-пингвином, который явился с заказанными цыплятами.

Выглядели они великолепно: с золотистой корочкой, подрумяненные, а потрясающий запах сам собой проникал в ваше нутро.

Перед каждым из нас пингвин поставил тарелку с жареным цыплёнком. Гарниром служил картофель во фритюре и тёмно-красная салатная капуста, искусно разложенная вдоль поджаристого крылышка.

Не теряя ни секунды, мы схватились за ножи и вилки.

Ещё мгновение, и лезвия вонзились бы в аппетитную корочку этого лакомого блюда, как вдруг у нас на глазах цыплята стали молниеносно обрастать перьями. Едва они обросли перьями, как появились головы, гребни, шпоры, когти. Они ожили, зашевелились и, весело кудахтая, принялись копаться каждый в своей тарелке.

Мы с женой онемели от ужаса. Взглянули на нашего соседа. А у того плясали в глазах искорки смеха.

– Я люблю их больше именно в таком виде,- заметил он.- Этим ещё повезло, что я не голодный. Не то я б их всех съел.

И, обратясь к официанту, добавил:

– И это вы называете хорошо ощипанными цыплятами? Прошу немедленно отослать их повару.

Официант-пингвин стоял поодаль и только качал головой.

– Ох, дорогой лис, уж если вы отмочите какую шутку…

Когда пингвин с кудахтающими и трепыхающимися цыплятами исчез на кухне, лис, улыбаясь от удовольствия, поднялся со стула и сказал:

– Извините, я только на минуту. Пойду и позвоню. Распоряжусь, чтоб камеру прислали мне телефонным способом…

– Телефонным?- удивился я.- Разве можно прислать что-то телефонным способом?

– Можно. Если не верите, прошу со мной,- предложил мне лис

– Что же,- откликнулся я.- Схожу с удовольствием.

По дороге в гардероб, где находился телефон, я внимательно разглядывал иллюзиониста. Надо же, как это я клюнул на этого Камерного? А ведь с первого взгляда видно: лиса лисой.

Да и потом вся эта его не поддающаяся сомнению рыжина.

Лис снял трубку, набрал номер и минуту спустя сказал:

– Китя? Это Фуня. Возьми в кармашке моего старого жилетика ключ от буфета. Там, на третьей полке справа, найдёшь ключ от письменного стола. Открой стол и в левом тайнике обнаружишь ключик на розовой ленточке. Открой им копилку, там несколько монеток и ключ от висячего замка в подвале. Спустись вниз, отопри подвал и в углу под картошкой ты нащупаешь ключ от сейфа, который стоит у тебя в комнате под портретом твоего дедушки-песца. Открой сейф, на верхней полке – автомобильная камера. Возьми и немедленно пришли телефонным способом. Я буду у аппарата.

Всё услышанное меня ошеломило. Думаю, впрочем, на кого угодно это произвело бы сильнейшее впечатление. Какая бестия, как он всё устроил!

А лис стоял у стены и, равнодушно уставясь на телефон, погрузился в ожидание.

– У вас здесь квартира?- осведомился я.

– Откуда!- возразил он.- Я живу у сестры.

– У сестры Кити?

– Да.

– Отчего же не в гостинице или не в пансионате?

– Не люблю. Домашняя атмосфера мне ближе. Что может быть лучше семейной норы?

– Здорово вы потрудились, пока прятали эту камеру.

– Я не имел права рисковать. Вся моя надежда, вы понимаете…

Тут он замолк и стал прислушиваться.

– Ты готова? Отлично. Начинай передачу.

Он жестом извинился и прервал наш разговор, а я, не веря собственным глазам, стал наблюдать, как из телефонной трубки понемногу что-то вылезает. Не было никаких сомнений: оттуда с величайшим трудом вытискивается моя автомобильная камера.

Передача отняла много времени. До сих пор для меня остаётся загадкой, на каком принципе основывалась эта операция, но факт остаётся фактом: примерно через четверть часа вся камера вылезла из телефонной трубки.

Лис тут же мне её вручил со словами:

– Будьте любезны. Теперь у вас комплект.

Мы возвратились к столику. Жена тем временем заказала оладьи и уже почти справилась со своей порцией.

– Я хотела заказать свиную отбивную, но решила воздержаться. А вдруг, думаю,- сказала моя жена,- отбивная прямо на тарелке превратится в свинью. Да ещё завизжит. О, я вижу, у тебя камера…

– Да,- ответил я,- у меня камера.

– Где ты её раздобыл?

– Её передали телефонным способом.

– Телефонным способом? Не может быть!

– Очень даже может. Я видел собственными глазами.

– Ты надо мной издеваешься.

– Отнюдь.

– Всё равно я тебе не верю.

– Но я клянусь, клянусь… Если тебя интересуют технические детали, спроси у нашего друга… Он даст профессиональные объяснения.

Лис откашлялся, глянул глубоким взором моей жене в глаза и сказал:

– Ни о каких технических деталях пока не может быть речи. Изобретение находится в стадии испытания и строго засекречено.

– Всё ли возможно пересылать телефонным способом?

– В будущем телефонным способом можно будет переслать любую вещь,- уклончиво ответил лис.

– А сейчас?- не отступалась жена.

– А сейчас? Сейчас только некоторые, наиболее, так сказать, растяжимые.

– И вы изобретатель этого способа?

– Да, я,- не без самодовольства подтвердил наш рыжий знакомец, и в хитрых глазках промелькнуло удовлетворение.

Радость, испытанная в связи с находкой камеры, не позволяла мне раздумывать над необъятными возможностями этого изобретения. Хотелось как можно скорее вернуться в палатку, выспаться, чтобы с рассветом приступить к монтировке колёс. У меня даже аппетит пропал.

Я показал знаком жене, что пора уходить. Она кивнула в ответ.

– Очень приятно было провести время в вашем обществе,- сказал я, поднимаясь со стула,- но нам пора.

– Как? Вы уже уходите?

– Завтра нам в дорогу,- пояснила жена,- а день, знаете ли, был сегодня у нас необыкновенный и, я бы сказала, утомительный.

– Понимаю,- отозвался на это лис.- Очень даже понимаю. Однако своим уходом вы сильно меня огорчите. Тем более что настоящая забава только ещё начинается.

– Мне кажется, публика и без того неплохо развлекается.

Оркестр и в самом деле играл с необычайным азартом, а единственная в своём роде толпа танцоров безумствовала на паркете. Плясали под модную песенку, знакомую нам по пляжу:

Сегодня знает свет

Об этой личной драме,

Мой лоб во цвете лет

Украшен был рогами.

Более всего неистовствовали, разумеется, юные козочки, вертевшиеся в танце с бородатыми козликами. Время от времени в толпе мелькал и кое-кто из павианчиков, тех самых, с которыми я сегодня купался.

В какой-то момент мне даже показалось, что один из них иронически улыбнулся, заметив зажатую у меня в руке камеру. Она была, конечно, изрядно помята вследствие передачи её по телефону, но оказалась тем не менее в полном порядке. Я не понял, что, собственно, означала эта его ироническая усмешка.

Наш официант, пингвин, видя, что мы собираемся уходить, подскочил к столику.

– Сколько с нас за оладьи?- спросил я.

– Вы ничего-ничего не платите,- ответил, низко кланяясь, официант,

– То есть как ничего?- поразился я. Такое происходило со мной впервые.

– Вы ничего не платите, абсолютно ничего,- заволновался пингвин и, достав блокнот, стал писать какие-то цифры.

– Тем не менее я всё-таки попросил бы счёт.