Не мог раби Ханина смотреть спокойно на слезы своей жены. Что же он сделал? Вышел из дому, стал во дворе под зеленое дерево и стал молиться, прося хоть что-нибудь от стола праведников. И вдруг, как он и просил, с небес протянулась белая рука и раздался голос:
— Вы просили чего-нибудь от стола праведников? Вот вам! Держи, Ханина бен‑Роса!
Раби Ханина взял, рассмотрел хорошенько и увидел, что получил в подарок с неба ножку от стола праведников, что в небесах. Очень красивую ножку, украшенную цветами и стеблями из чистого золота, сверкающую чудесным сиянием.
Удивилась жена и сказала:
— Ножка от стола? Что мы с ней будем делать? Мы ведь просили еды и немного вина на субботу, кусок хлеба, а…
— Это то, что нам дали, — сказал раби Ханина строго, — подарок с неба. — Но и он был удивлен таким подарком.
— Может быть, можно отрезать кусочек от золотой ножки и купить немного чего-нибудь на субботу? — предложила жена.
— Отрезать? От ножки золотого райского стола? — об этом раби Ханина не хотел даже слышать. Он взял подарок, что получил с небес, и занес в свою маленькую покосившуюся избушку. Не успел раби Ханина переступить порог, как дом вдруг наполнился светом и превратился во дворец. Неожиданно там оказалась красивая мебель, на окнах вышитые занавески, на полу много ковров, а посреди комнаты стоял стол, покрытый белой скатертью, а на нем субботняя трапеза в золотых, серебряных и хрустальных сосудах. И новые одежды оказались вдруг на раби Ханине и его жене. И все это благодаря золотой ножке от стола праведников, что дали им в подарок с небес!
Счастливыми, веселыми и сытыми были раби Ханина и его жена всю ту субботу. И вот, когда суббота кончилась и раби Ханина взошел на ложе свое и уснул, приснился ему странный сон. Приснилось ему, будто все праведники сидят в раю за золотым столом. На каждом из них надето по восемь разных одежд, сделанных из белоснежных облаков; на голове у всех по два венца — один из жемчуга и драгоценных камней, второй — из чистого золота. Около каждого праведника стоит ангел и подает ему кушанья и напитки. Только что это? Едва наполнит ангел серебряную тарелку, похожую на чашу, и ах! — тарелка скользит и падает наземь. Вино из бокалов выплескивается и попадает на белые одежды праведников. Потому что стоит стол, стол праведников из чистого золота, всего на трех ногах. Одной ноги нет, и праведники не могут ни есть, ни пить как следует.
Проснулся раби Ханина и весь трясется. Рассказал он жене свой сон и говорит:
— Праведники услышали мои мольбы и отдали мне часть от своего золотого
стола — одну из его ножек. А теперь сели они на небесах есть, а стол у них перекосился, и они не могут насытить свои сердца.
— Ой-ой-ой! — возопила жена, — надо, чтобы праведники сидели за хорошим столом, как этот.
— И я так думаю, — сказал раби Ханина.
— Что же мы сделаем? — спросила жена.
Ответил раби Ханина:
— Я думаю, другого пути нет. Придется помолиться и попросить, чтобы они забрали обратно ножку золотого стола.
А жена сказала:
— Я знаю, как тяжело получать подарок с неба, но отдавать его обратно в семь раз труднее.
Сказал раби Ханина:
— Я буду молиться и просить изо всех сил. Может быть, они услышат мою молитву и на сей раз.
Вышел раби Ханина на улицу, стал под зеленым деревом, долго молился и просил:
— Господи, Боже ты наш, благодарю тебя за чудесный подарок, что Ты дал нам. Все хорошее есть теперь у нас в доме. Но на небе, как я видел во сне, праведники сидят за столом о трех ножках и у такого стола они не могут как следует ни есть, ни пить. Горе и беспокойство завелись среди праведников в раю. Очень я Тебя прошу, Рабейну шэл Олам, верни золотую ногу на место, к столу праведников.
Просил раби Ханина да просил, пока молитва его не была услышана: с небес вдруг протянулась белая рука. Раби Ханина вложил в нее золотую ножку от стола праведников. Вмиг исчезла рука. Но из дома раби Ханины исчезли еда и удобная мебель, посуда и красивые одежды. И опять не было пищи всю неделю, и даже еды и вина для субботней трапезы не было тоже…
Но раби Ханина и его жена не грустили и не печалились. Они радовались, что там, высоко в небесах, сидят праведники вокруг золотого стола, и все четыре ноги у этого стола на месте.
Суббота, которая задержалась в пути
Однажды в канун субботы солнце замедлило свой бег по небу и не торопилось к закату. Суббота задерживалась. Когда это случилось? И отчего?
Вот как рассказывает об этом Аггада.
Жил один еврей в маленькой деревеньке в Земле Израильской.
Звали его Аба Тахана, но все называли его Аба Тахана — праведник, потому что был он хороший человек, милосердный. У него была большая семья, у Абы Таханы, сыновья и дочери, и ему приходилось много работать, чтобы принести домой вдоволь еды и одежды.
Каждое воскресенье он уходил из своей деревеньки в большой город и работал там у одного купца. Всю неделю он трудился, а в пятницу после полудня, когда солнце поворачивало к закату, Аба Тахана прерывал свою работу, получал расчет за неделю и отправлялся в свою деревню. Обычно он приходил домой до наступления субботы, мылся, надевал белые одежды, шел в синагогу помолиться, а потом садился за субботнюю трапезу со своей семьей.
Так проходила неделя за неделей, так было и в тот волшебный день.
В пятницу после полудня хозяин выдал Аба Тахане расчет и еще, как обычно, дал ему много подарков, потому что купец был добрый и любил Абу Тахану за прилежание и честность. Он нагрузил большой сверток одежды, обуви и еще всяких овощей и фруктов. Поднял Аба Тахана тяжелый сверток, попрощался с хозяином, взвалил сверток на плечи и отправился домой в свою деревню. Он прошагал уже порядочную часть пути, до деревни оставалось совсем близко, как вдруг Аба Тахана услышал в стороне от дороги стон. Аба Тахана подошел поближе и увидел: под деревом лежит человек и стонет.
— Что с тобой? — спросил Аба Тахана.
— С коня свалился, — рассказал человек, — конь запнулся, я не удержался,
а теперь вот встать не могу, очень спина болит.
— Может, тебе помочь встать? — спросил Аба Тахана, но и с его помощью встать не удалось, потому что человек сильно повредил спину.
— Если бы тебе удалось найти моего коня, — попросил раненый, — я был бы тебе очень признателен. Мне бы тогда, может быть, удалось взобраться к нему на спину, а он уж доставил бы меня домой.
Аба Тахана согласился и отправился искать сбежавшего коня. Поискал в поле, не нашел, поднялся на соседнюю гору: может быть, конь взобрался туда? Потом спустился с горы и стал искать около реки. Но коня нигде не было.
— Нигде я твоего коня не нашел, — сказал Аба Тахана, вернувшись к
раненому.
— Что же мне делать? — простонал человек. — Как я попаду домой?
— А где твой дом? — спросил Аба Тахана.
— Там, — показал человек пальцем в сторону города, из которого Аба Тахана вышел еще в полдень. А солнце уже склонилось низко, близился закат, а с ним и приход субботы.
"Что же делать? — думал Аба Тахана. — Коня у нас нет, а идти человек не может. Может быть, отнести его на спине домой? Но я не смогу тащить одновременно раненого и тяжелый сверток. Тогда, может, пойти сначала домой, отнести сверток, потом вернуться, взять раненого и отнести его домой? Нет, тоже не годится. Он ведь терпит сильные боли. Нельзя оставлять его посреди поля. Сделаю так: оставлю сверток около дороги, отнесу этого человека к нему домой, потом вернусь сюда, заберу свой сверток и пойду домой. Правда, опасно оставлять сверток в открытом поле. Мимо могут проходить разбойники и стащить сверток вместе со всем его содержимым. Но жизнь человека дороже". Так решил Аба Тахана. Быстро положил сверток под дерево, взвалил раненого к себе на спину и нес его всю дорогу до города. И лишь после того, как он доставил его домой и бережно уложил в постель, Аба Тахана заторопился опять прочь из города. Шел он шел, пока не дошел до того места, где оставил свой сверток, и очень обрадовался, увидев, что сверток лежит на том же самом месте. Никто его не трогал и ничего из него не исчезло. Взвалил Аба Тахана сверток на плечи и заспешил в сторону своей деревни. А солнце все ниже и ниже. Еще чуть-чуть, и оно совсем закатится, и наступит суббота. Но Аба Тахана еще не дошел до дома, не помылся, не надел праздничную одежду! И кто знает, успеет ли он придти домой до наступления субботы? Аба Тахана очень загрустил. Увидел Всевышний, как Аба Тахана огорчился. И что же он сделал? Придержал бег солнца в небе. И не село солнце в ту пятницу до тех пор, пока Аба Тахана не пришел домой, не вымылся, не надел праздничные одежды и, радостный и довольный, был готов встретить царицу‑Субботу.
