¹⁰⁰²

 Организация издания посмертного собрания сочинений Пушкина была поручена опекунству, издателями-редакторами его были друзья Пушкина В. А. Жуковский, П. А. Вяземский, П. А. Плетнев и В. Ф. Одоевский. Восемь томов издания, включавшие художественные произведения, опубликованные при жизни Пушкина, вышли в 1838 году. В 1841 году к ним были присоединены три дополнительных тома, содержащих главным образом оставшиеся в рукописи произведения, изданные посмертно. Первоначальный тираж издания был определен в 10 тысяч экземпляров; расчет на повышенный интерес к творчеству Пушкина в связи с его трагической гибелью побудил опекунство увеличить тираж до 13 тысяч экземпляров. Однако надежды, возлагавшиеся на доходы от издания, не оправдались, о чем, например, с большим злорадством писала Е. Н. Гончаровой-Дантес ненавидевшая Пушкина Идалия Григорьевна Полетика (побочная дочь гр. Г. А. Строганова); «Прекрасное рвение к распространению произведений покойного ужасно замедлилось: вместо того чтобы принести пятьсот тысяч рублей, они не принесут и двухсот тысяч» («Звенья», т. IX, 1951, с. 180). Действительно, подписка к ноябрю 1838 года дала лишь 262 тысячи руб. валового дохода, а всего распространилось только 7000 экземпляров. — Причины неуспеха издания обусловливались прежде всего высокой ценой (25 руб. за экземпляр, с пересылкой — 35 руб., на веленевой бумаге — 40 руб., с пересылкой — 50 руб. асс.), некрасивой внешностью и небрежностью оформления (см.: Летописи Гос. литературного музея, кн. V, стр. 160). Издание отличалось также плохим редактированием. Оно даже не достигало полноты, доступной хотя бы по печатным источникам того времени. Произвольно обращались редакторы, в частности Жуковский, и с пушкинскими текстами, изымая и переделывая всё, что, по их мнению, могло вызвать недовольство цензуры или свидетельствовало о неблагонадежности Пушкина. Издание вызвало резкую критику Белинского (см. Полн. собр. соч., т. VII, 1955, стр. 99-100).

¹⁰⁰³

 Калужское имение Гончаровых — Полотняный завод (Полотняные заводы), принадлежавшее деду Н. Н. Пушкиной — Афанасию Николаевичу Гончарову, расположено в 18 километрах от Калуги. А. Н. Гончаров за 40 лет управления громадным наследством растратил почти 30-миллионное состояние, сумел разорить богатейшее имение и оставил после себя около полутора миллиона долгу. После смерти А. Н. Гончарова в сентябре 1832 года управление имением перешло к старшему брату Н. Н. Пушкиной Дмитрию Николаевичу Гончарову (1808-1859) в качестве опекуна его душевнобольного отца. Выйдя в отставку и пожертвовав своей удачно начавшейся карьерой, Д. Н. Гончаров взял на себя тяжелую задачу — приведение в порядок безнадежно расстроенного имения, задачу, которую он не смог разрешить до самой смерти. — Пушкин дважды был в Полотняном заводе: первый раз до свадьбы, в мае 1830 года, чтобы решить с А. Н. Гончаровым вопрос о приданом Натальи Николаевны. Второй раз он провел там около двух недель вместе со своей семьей в августе-сентябре 1834 года. 16 февраля 1837 года Наталья Николаевна с детьми и ее сестра Александра Николаевна выехали в Полотняный завод; они жили там до 1839 года. Уезжая в деревню, Наталья Николаевна выполняла волю Пушкина: в день смерти, прощаясь с ней, он сказал: «Ступай в деревню, носи по мне траур два года, а потом выходи замуж, но за человека порядочного». Эти слова Пушкина со слов В. Ф. Вяземской записал П. И. Бартенев. Им же записана эта фраза в передаче Е.А- Долгоруковой: «Носи по мне траур два или три года- Постарайся, чтоб забыли про тебя. Потом выходи опять замуж, но не за пустозвона» (РА, 1888, кн. II, № 7, с. 311; 1908, кн. III, с. 259). В январе 1839 года Н. Н. Пушкина вернулась в Петербург (см.: М. А. Цявловский. Новые материалы для биографии Пушкина. — Звенья, т. IX, с. 180-183).

¹⁰⁰⁴

 Н. Н. Пушкина через графа Г. А. Строганова обратилась к Бенкендорфу с просьбой разрешить Данзасу проводить тело Пушкина в Святые горы. В ответ на письмо Строганова Бенкендорф писал: «Государь отвечал, что он сделал всё, от него зависевшее, дозволив подсудимому Данзасу остаться до сегодняшней погребальной церемонии при теле его друга; что дальнейшее снисхождение было бы нарушением закона — и следовательно невозможно; но он прибавил, что Тургенев, давнишний друг покойного, ни чем не занятый в настоящее время, может отдать этот последний долг Пушкину и что он уже поручил ему проводить тело» (наст. изд. с. 216). Досада А. И. Тургенева, о которой пишет Карамзина, по-видимому, вызвана формой поручения, в которой Тургенев увидел не только пренебрежение к своему общественному положению, но и враждебность Николая I к другу Пушкина и брату декабриста. Письмо С. Н. Карамзиной разъясняет запись в дневнике Тургенева от 2 февраля 1837 года: «У Карамз<иных>... О Вяземском со мною: „он еще не мертвый“» (наст. изд., с. 201), т. е. ему, Тургеневу, доверяют только мертвых. — Тургенев с гробом Пушкина, в сопровождении жандарма, выехал не 2 февраля, как предполагала С. Н. Карамзина, а в ночь на 4 февраля (см. наст. изд., с. 201).

¹⁰⁰⁵

 Сашинька — А. О. Смирнова-Россет.

¹⁰⁰⁶

 9(21) февраля праздновался день рождения Елизаветы Николаевны Карамзиной (1821-1891).

¹⁰⁰⁷

 «Матильда или ревиость» — переводная драма Н. П. Мундта (1803-1872). Впервые поставлена в Александрийском театре в 1835 году.

¹⁰⁰⁸

 Николенька — сын П. И. и Е. Н. Мещерских.

¹⁰⁰⁹

 Приведенные С. Н. Карамзиной первые 56 строк стихотворения Лермонтова «Смерть поэта» были написаны, по-видимому, 29 января, когда по городу разнеслась весть о смерти Пушкина. В копии, приложенной к «Делу о непозволительных стихах, написанных корнетом лейб-гвардии Гусарского полка Лермонтовым, и о распространении оных губернским секретарем Раевским» (ИРЛИ, ф. 524, оп. 3, № 9, лл. 17-18), указана дата «28 января», однако невозможно предположить, чтобы стихотворение было написано до смерти Пушкина (см.: М. Ю. Лермонтов. Сочинения в шести томах, т. II. Изд. Академии наук СССР, М.—Л., 1954, с. 330; т. VI, 1957, с. 813). Стихи Лермонтова быстро разошлись по городу. И. И. Панаев писал, что они «переписывались в десятках тысяч экземпляров, перечитывались и выучивались наизусть всеми» (И. И. Панаев. Литературные воспоминания, с. 96). Стихотворение Лермонтова С. Н. Карамзина приводит без отступлений от белового-автографа, сохранившегося в архиве В. Ф. Одоевского (ГПБ). По мнению И. Л. Андроникова, такая точность объясняется тем, что С. Н. Карамзина списала стихотворение именно с этого автографа, который дал ей В. Ф. Одоевский, получивший его (непосредственно или через А. А. Краевского) от самого Лермонтова. Друг Лермонтова С. А. Раевский, арестованный по делу о распространении стихотворения Лермонтова, показывал: «Стихи эти появились прежде многих и были лучше всех, что я узнал из отзыва журналиста Краевского, который сообщил их В. А. Жуковскому, князьям Вяземскому и Одоевскому и пр. Знакомые Лермонтова беспрестанно говорили ему приветствия и пронеслась даже молва, что В. А. Жуковский читал их е. и. в. государю наследнику и что он изъявил высокое свое одобрение» (П. Висковатый. М. Ю. Лермонтов. Жизнь и творчество. М., 1891, Приложения, с. 11). О заключительных 16 строках стихотворения — см. письмо № 22, примеч. 2. Знакомство самого Лермонтова с Карамзиными произошло позднее, в 1838 году, после возвращения его из ссылки, когда он стал одним из близких к ним людей и посетителем карамзинского салона.