Нужно отдать должное Ленину. Он выполнил данное германскому правительству обещание в первые же часы прихода к власти: 26 октября на съезде Советов он зачитал известный декрет о мире. На следующий день декрет был опубликован Петроградским телеграфным агентством (захваченным и контролируемым большевиками). Правительства стран Четверного союза, внимательно следящие за происходящим, отметили это заявление, но разошлись в реакции на него. Министр иностранных дел Австро-Венгрии граф О. Чернин, один из самых разумных дипломатов своего времени, настоятельно рекомендовал начать в германских и австро-венгерских полуофициальных органах обсуждение заявления советского правительства в благожелательном для большевиков тоне и подготовить почву для скорейшего начала мирных переговоров, дабы как можно быстрее заключить перемирие, а затем и мир. Против этого возражал статс-секретарь Германии по иностранным делам Кюльман, считавший, что борьба за власть между Лениным и Керенским еще не закончена, что большевистский режим ни в коем случае нельзя назвать стабильным; а ухватившись преждевременно за неофициальное большевистское заявление, переданное не в виде ноты, а по телеграфу, немцы рискуют показаться слабыми. К тому же немцы боялись скомпрометировать большевиков слишком поспешным проявлением дружеских чувств к ленинскому правительству и дать этим повод Антанте и оппонентам Ленина в России утверждать, что большевики состоят в сговоре с Германией. Поэтому 26 октября (8 ноября) германский посланник в Стокгольме рекомендовал МИДу не публиковать в немецкой и австрийской прессе никаких заявлений о предварительном соглашении с большевиками.

В эти ноябрьские дни 1917 г. Восточный фронт как военный фактор перестал существовать, и немцы начали перебрасывать войска на запад. 14 (27) ноября германское Верховное командование дало согласие на ведение официальных переговоров о мире с представителями советской власти. Начало переговоров было назначено на 19 ноября (2 декабря). Со своей стороны в заявлении от 15 (28) ноября советское правительство указало, что в случае отказа Франции, Великобритании, Италии, США, Бельгии, Сербии, Румынии, Японии и Китая присоединиться к большевикам Россия и страны Четверного блока начнут сепаратные переговоры.

Именно такой декларации ждало германское правительство. На следующий день, 16 (29) ноября, выступавший в рейхстаге канцлер Германии Гертлинг подтвердил, что готов вступить в переговоры, как только русское правительство направит к немцам специальных представителей. 17 (30) ноября на указанных условиях к переговорам согласилась присоединиться Австро-Венгрия.

Оставалось только удержать большевиков у власти до момента подписания соглашения. И Германия оказала большевикам помощь в трех направлениях: финансовом, дипломатическом и военном. Различными путями Германия финансировала большевистское правительство. Она оказала давление на нейтральные страны, пытаясь заставить их признать большевиков в качестве законного правительства России. Если при этом победы на дипломатическом фронте оказались незначительными, то во многом из-за противодействия Антанты.

Германия не хотела теперь иметь дело ни с кем, кроме большевиков, отказываясь от переговоров с другими социалистическими партиями. Эта политика немцев не изменилась по существу до октября 1918 г., когда дипломатические отношения с советской Россией были разорваны, наконец, в ответ на подрывную деятельность советского полпредства в Германии, ставившего своей целью организацию там коммунистического мятежа.

Ниже публикуются в переводе с немецкого и английского языков документы времен первой мировой войны, касающиеся взаимоотношений большевиков, меньшевиков и эсеров с германским правительством и его агентами. Подавляющая часть документов на русском издается впервые. Примечания, данные мною, обозначены в публикации как «Прим. Ю. Ф.». Все остальные примечания составлены редакторами английского и немецкого сборников документов.

Ю. Фельштинский.

ЗАМЕСТИТЕЛЬ СТАТС-СЕКРЕТАРЯ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ — СТАТС-СЕКРЕТАРЮ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ (в Ставку)[204]

Телеграмма № 76

Берлин, 9 января 1915 г.

Имперский посол в Константинополе прислал телеграмму за № 70 следующего содержания:

«Известный русский социалист и публицист д-р Гельфанд[205], один из лидеров последней русской революции, который эмигрировал из России и которого несколько раз высылали из Германии, последнее время много пишет здесь, главным образом, по вопросам турецкой экономики. С начала войны Парвус занимает явно прогерманскую позицию. Он помогает д-ру Циммеру в его поддержке украинского движения, а также сделал немало полезного в деле основания газеты Бацариса в Бухаресте. В разговоре со мной, устроенном по его просьбе Циммером, Парвус сказал, что русские демократы могут достичь своих целей только путем полного уничтожения царизма и разделения России на более мелкие государства. С другой стороны, Германия тоже не добьется полного успеха, если не разжечь в России настоящую революцию. Но и после войны Россия будет представлять собой опасность для Германии, если только не раздробить Российскую империю на отдельные части. Следовательно, интересы Германии совпадают с интересами русских революционеров, которые уже ведут активную борьбу. Правда, отдельные фракции разобщены, между ними существует несогласованность. Меньшевики еще не объединились с большевиками, которые, между тем, уже приступили к действиям. Парвус видит свою задачу в объединении сил и организации широкого революционного подъема. Для этого необходимо прежде всего созвать съезд руководителей движения — возможно, в Женеве. Он готов предпринять первые шаги в этом направлении, но ему понадобятся немалые деньги. Поэтому он просит дать ему возможность представить его планы в Берлине. Он, в частности, убежден, что если издать некий имперский циркуляр, который пообещает немецким социал-демократам в награду за патриотическое поведение немедленное усовершенствование начальных школ и сокращение рабочего дня, то это окажет существенное влияние не только на немецких социалистов, служащих в армии, но и на русских, придерживающихся тех же политических взглядов, что и Парвус. Сегодня же Парвус уехал через Софию и Бухарест в Вену, где он встретится с русскими революционерами. Д-р Циммер прибудет в Берлин одновременно с Парвусом и сможет организовать необходимые встречи с ним. По мнению Парвуса, действовать следует быстро, чтобы русские новобранцы прибывали на фронт уже „зараженными“ революционным микробом. Вангенхайм».

Было бы желательно, чтобы статс-секретарь иностранных дел принял Парвуса[206].

СТАТС-СЕКРЕТАРЬ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ — В МИД ГЕРМАНИИ

Телеграмма № 40

Ставка, 13 января 1915 г., 12.20

Получено: 13 января, 1.43

Мы намерены послать Рицлера[207] на встречу с русским революционером Парвусом в Берлине. Он будет иметь подробные инструкции. Прошу телеграфировать время прибытия Парвуса. Парвус не должен знать, что Рицлер прибывает из Ставки.

Ягов[208]

МЕМОРАНДУМ Д-РА ГЕЛЬФАНДА

9 марта 1915 г.

Приготовления к массовой забастовке в России

Следует начать приготовления к политической массовой забастовке в России под лозунгом «Свобода и мир», с тем чтобы провести ее весной. Центром движения будет Петроград, а в самом Петрограде — Обуховский, Путиловский и Балтийский заводы. Забастовка должна прервать железнодорожное сообщение между Петроградом и Варшавой и Москвой и Варшавой и парализовать Юго-западную железную дорогу. Железнодорожная забастовка будет преимущественно направлена на крупные центры с большим количеством рабочих сил, железнодорожными депо и т. д. Чтобы расширить область действия забастовки, следует взорвать как можно больше железнодорожных мостов, как это было во время забастовочного движения 1904–1905 годов.