Я вспоминаю о красивых шелковых чонсан бабушки с боковыми разрезами, и чувствую, что скучаю по ней из-за того, что не могу об этом сказать, поэтому просто киваю.

— Какого цвета?

— На ваше усмотрение.

— Либо синий, под цвет твоих глаз или темно-красный, чтобы привлечь внимание.

— Темно-красный.

* * *

В полном образе я направляюсь к раздевалкам. Такое ощущение, будто я случайно попала за кулисы во время конкурса «Мисс Мира». Невероятно красивые девушки всех рас, говорящие на разных языках, и создавая полную какофонию звуков, раздеваются, передвигаясь вместе со всем этим безумием кремов для бритья, тампонов, блестящих стрингов и боа из перьев, и я вместе с ними, так же, как и черная девушка с геометрическим узором, светящимся в темноте.

Я испытываю на мгновение какое-то чувство солидарности с ней, в ней есть что-то такое, что мне очень нравится. Даже на нашем кастинге, я поняла, что одна из тех «нормальных» людей, которые не имеют никакой херни. Она есть именно такая, какая есть. Я подхожу к ней, сидящей перед зеркалом и накладывающей макияж.

— Привет, помнишь меня?

Она видит мое отражение в зеркале, и смотрит ничего не выражающими глазами.

— Конечно, помню. Как колени?

— Нормально. Я Джуэл кстати. Как тебя зовут?

Она старательно клеит полоску накладных ресниц и говорит:

— Мелани.

— В переводе с древнегреческого означает «черная девочка».

Она смотрит на меня в зеркало, один глаз экстравагантно заклеен ресницами, другой как ни странно еще нет. Она уже ни такая отстраненная, я хотела ее впечатлить и у меня получилось.

— Где ты этому научилась?

Я не собираюсь ей ничего рассказывать.

— Я интересовалась греческой мифологии, когда была моложе.

— А потом ты стала стриптизершей, — в ее голосе слышится сарказм и задумчивость.

— Да. Дерьмо иногда случается.

— Хммм...

— Слушай, меня собирается владелец вышвырнуть из квартиры. Ты не знаешь случайно, где бы я смогла пожить? Даже временно?

Она отрицательно качает головой.

— Нет.

— Хорошо, уверена что-нибудь найду, — говорю я, пожимая плечами и отворачиваясь.

Она говорит мне в спину:

— Моя соседка по квартире переезжает через пару дней. Если хочешь, можешь пока перекантоваться на диване, пока она не уедет. Просто скинемся.

Я улыбаюсь, это гораздо лучше, чем я даже могла ожидать, поэтому медленно поворачиваюсь к ней лицом.

— Это было бы прекрасно. Спасибо, Мелани.

— Двести фунтов в неделю плюс счета.

— Звучит заманчиво.

Джек 

Цветок за ухом огромная пластиковая орхидея — это сюрприз. Одновременно смело и невинно, похоже на ребенка или на островитянку. На ней одето красное платье без рукавов с низким V-образным вырезом, без лифчика. Мои глаза парят по материалу, останавливаясь на ее упругой груди. Мне приспичило почувствовать ее своими руками, ощутить вес, сжать, поиграть с ними, дико пройтись языком по вершинкам... Укусить.

Похоть бурлит у меня в крови, член утолщается и удлиняется от неудовлетворенного желания. Трахнуть! Я хочу ее так, как не хотел еще никого. Настолько сильно и жестко. С того момента, как наши глаза встретились, я впал в какое-то безумие. Я продолжаю представлять, как мои пальцы сжимаются в ее волосах, язык проходится по гладкому плоскому животу, опускаясь на ароматные складки между ее бедер, и мои губы смыкаются вокруг ее тайной плоти, чувствуя ее сопротивление, и как она кончает мне в рот.

Это безумие.

Даже сейчас, я понимаю, что преследую ее, наблюдая из тени, как будто я какой-то хищник, выслеживающий добычу, но я не могу остановиться. Желание обладать ею сильнее, сильнее чем тысяча миль, сильнее чем мое желание в незамысловатой жизни делать кучу денег и заканчивать свои дни между ног женщины, которой я не владею. Раньше я думал, что нет жизни слаще, чем эта.

Я делаю последний глоток своего виски, жидкость обжигает и вызывает першение в горле.

С ней все по-другому. Я не хочу с ней тихого секса. Я хочу спариваться с ней. Я хочу бороться с ней и взять ее с неумолимой силой, с такой силой, что она от экстаза будет царапать ногтями мне спину. Я хочу заставить ее развести бедра и взять ее, хочет она или нет.

Мои губы пересохли, проклятая похоть гложет, как крыса мое нутро. Влияние этой женщины на меня неописуемо. Я должен заполучить ее или обезумлю от зуда в паху, от желания в крови, от желания почувствовать запах и вкус ее кожи.

Я никогда раньше не платил за танец. Но, бл*дь, я сделаю это.

Я поднимаю руку, подавая сигнал официантке. Двое замечают меня и моментально спешат ко мне. Обе знают о существовании друг друга, но каждая полна решимости добраться до меня первой. Некогда это мне льстило, что люди готовы стелиться передо мной, чтобы угодить. Но теперь я стал циничным. Я презираю их за безволие и за то, что они так цепляются за меня. Одна официантка уже почти достигла меня, она широко улыбается, торжествует. Всегда рады услужить Джеку Идену. Она знает, что ее чаевые будут астрономическими.

Позади нее я вижу женщину, которая тихо, но неумолимо сводит меня с ума. Она стоит у бара, такая тоненькая, почти полупрозрачная, и еще она полна тайн и огня. Даже если рядом с ней произойдет землетрясение, она его не заметит, потому что полностью затерялась в своих собственных мыслях, ощущая себя в полной безопасности, словно заперта в башне из слоновой кости, и ожидая своего принца, который готов спасти ее.

Официантка находится уже в двух шагах от меня, когда моя кровь начинает закипать и бурлить.

Ох! Оказывается, я адски ревнивый парень!

Лили 

— Привет, Лили.

Я настороженно осматриваюсь вокруг, даже испуганно, потому что кто-то использует мое настоящее имя в этом месте. Мужчина прислонившийся к барной стойке, небольшая улыбка играет на его губах. Мои глаза автоматически сканируют его лицо и тело. Бог мой! Этот мужчина Иден! Они все так чертовски великолепны.

Я расслабляюсь, прижимаясь спиной к барной стойке и с улыбкой смотрю на него снизу-вверх. У него красивые глаза. При таком освещении невозможно сказать какого цвета, наверное, зеленые или синие.

— Здравствуйте, мистер Иден.

— Шейн, — мягко поправляет он.

Я загадочно улыбаюсь. Шейн — младший брат Джека, хозяина клуба. Но в отличие от своего необщительного и неуловимого брата, Шейна любят все без исключения. Он олицетворяет собой все, что вам хотелось бы видеть в мужчине. С внешностью кинозвезды, обаянием, манерами, и ко всему прочему еще и искренне располагающий своей любезностью. Он не обычный средний мужчина, которого бы вы с гордостью привели к себе домой и представили своим родителям, он тот мужчина, от которого умрут все ваши подружки, исходя завистью. Он относится к тому типу мужчин, которому ты можешь с легкость сказать — я согласна. Я видела его несколько раз здесь, но впервые за это время он соизволил со мной заговорить.

— Хочешь пойти на вечеринку? — спрашивает он с ленивой улыбкой, играющей на его губах. Вау! Он действительно довел до совершенства свою технику по поводу женщин.

— Конечно, если я не работаю.

Он наклоняется ближе.

— Ты не работаешь.

Я ухмыляюсь.

— Мне нравятся изобретательные мужчины.

Он смеется.

— У меня есть комната, наполненная изобретательностью, которую я не использую, детка.

Я смеюсь ему в ответ. Легко с ним.

— Где вечеринка?

— У моего брата.

Диджей играет «Опасность» Сэма Мартина. Я запрокидываю голову вверх и надуваю губки, непокорно, потом складываю их бантиком. Я знаю, что безбожно с ним флиртую, но чувствую себя при этом в полной безопасности.

— Какого брата?

— Джека.

Мое сердце замирает. Это определенно не тот мужчина, которого вы захотите познакомить со своими родителями, или флиртовать с ним, при этом чувствуя себя в безопасности.